Родители у ГГ-оя кровожадные тираны.
Тюкали и дрюкали даже взрослых детей.
Непонятно, как при таком нажиме и воспитании, отпрыски выросли непокорными бунтарями.
ГГ-я из преуспевающей вольной пташки, после полета в соседнем кресле с бывшим, сразу превращается в вибрирующий кисель.
Сентименты вспыхивают с новой силой, метания-страдания, и, конечно, счастливое воссоединение.
Которому немножко мешали дурочка-невеста, и интеллигентный кавалер.
— Она моя дочь, Василина, думаешь, я останусь в стороне? — складывает руки на груди. — Это наши проблемы, Семён, тебя они не касаются. Мы пять лет были одни, и дальше как-нибудь справимся. — Меня касается всё, что связано с вами двумя. Я больше не совершу такую глупость, не отпущу тебя. Он был моим студентом. Я знала, что наш роман — ошибка. Знала и нырнула в него с головой. И разбилась… Осталась среди осколков и боли с особенным ребёнком на руках. Семья Семёна откупилась от меня, призывая...
Тюкали и дрюкали даже взрослых детей.
Непонятно, как при таком нажиме и воспитании, отпрыски выросли непокорными бунтарями.
ГГ-я из преуспевающей вольной пташки, после полета в соседнем кресле с бывшим, сразу превращается в вибрирующий кисель.
Сентименты вспыхивают с новой силой, метания-страдания, и, конечно, счастливое воссоединение.
Которому немножко мешали дурочка-невеста, и интеллигентный кавалер.
Простенько.Миленько. Незатейливо.