Сейчас она уйдет, подумала я. Но она не уходила. Бухнула на мой столик свою огромную красную сумку из кожи ящерицы и принялась названивать по мобильнику в разные места. От ее мерзостных разговоров – она все нудила и нудила про номер какой-то потерянной посылки, отправленной “ФедЭксом”, – было негде укрыться. Я сидела, уставившись на тяжелую белую кружку с кофе. Будь это в сериале “Лютер”, ее нашли бы распростертой лицом вверх на снегу, а вокруг были бы изящно разложены вещи из ее сумочки: корона, окаймляющая все тело, как у Девы Марии Гваделупской.
– Такие черные думы ради углового столика? – подал голос мой внутренний Сверчок Джимини.
– Ну ладно, – сказала я. – Пусть мелочи жизни наполнят радостью ее сердце.
– Хорошо, хорошо, – сказал сверчок.
– И пусть она купит лотерейный билет, а он выиграет.
– Это уже необязательно, но мило с твоей стороны.
– И пусть она закажет тысячу таких сумок, каждая еще шикарнее предыдущей, и пусть “ФедЭкс” привезет их все сразу и вывалит у двери, и пусть она посидит взаперти, заблокированная целым возом сумок, без еды, без воды и без мобильника.
– Я ухожу, – заявил голос моей совести.
– Я тоже, – сказала я и покинула кафе.