Цитата из книги «Черный мел» Кристофер Эйтспоказать все Добавить
Чем же еще могла я заниматься, если не писать? Я выросла на книгах... меня воспитали классики, как Маугли — волки... В детстве, лет в двенадцать, я фантазировала, что моя мать — Джейн Остин, а отец — Чарлз Диккенс. Только они были постоянными величинами в моей жизни, только им я дарила свою безусловную любовь. Остин и Диккенс рассказывали мне сказки перед сном, смешили, учили жить. Потом у меня появились три сестры: Анна, Шарлотта и Эмили. Они стали моей семьей, они не были способны ни на какое зло. Я любила их безусловно, как любят близких просто за то, что они — родственники, хотя родственники бывают разные. Я подрастала и начала обзаводиться другими замечательными родственниками — дядями и тетями. Грин, Набоков, Вулф, Апдайк. Каждый приходил ко мне с необыкновенными историями из далеких миров. И они тоже вызвали мою любовь, мое обожание. Таких отличных родственников я выбрала себе сама, а не наоборот. Я читала, читала… и любила. Наверное, я пишу потому, что хочу заслужить такую же любовь, какую испытывала в детстве: высшую и безусловную преданность к другому человеческому существу.
Шесть студентов университета в Оксфорде развлекаются Игрой, в которой наказание за проигрыш — исполнение заданий, связанных с болью и унижением. Отказавшийся от такого задания выбывает из Игры и теряет крупный залог. То, что вначале молодым людям кажется развлечением, приводит к трагедии — необъяснимому самоубийству одного из них. Остальные участники Игры считают себя виноватыми в гибели друга и не подозревают, что являются игрушками в чужих руках. Только посвященный в конечный замысел точно...