Цитата из книги «Пианист» Владислав Шпильманпоказать все Добавить
И все же ничто не угнетало нас так сильно, как постоянная, всеподавляющая мысль: мы — узники. Мне кажется, с ней легче было бы смириться, если бы нашу свободу ограничили более осязаемо — например, тюремной камерой. Такой способ изоляции ясно и недвусмысленно определял бы наши отношения с окружающим миром. Там известно, чего ждать: тюрьма — это другая реальность, лишенная даже видимости нормальной жизни, о которой остается только мечтать. Все погружено в тюремный быт — не так, как в гетто, где иллюзорность всего и вся — где бы ты ни был, каждую минуту, на каждом шагу — напоминает об утраченной свободе. Жизнь в гетто выносить было тем труднее, чем больше она походила на обычную.
Это книга воспоминаний известного польского музыканта и композитора Владислава Шпильмана о жизни в оккупированной немцами Варшаве в период с 1939 по 1945 год. Вся семья его — родители, две сестры и брат погибли от рук немецких оккупантов. Автора спасли от смерти — сначала еврейский полицейский, сгонявший обитателей гетто для отправки в Треблинку, потом полька Хелена Левицкая и, к концу войны — капитан немецкой армии Вильм Хозенфельд. Известный кинорежиссер Роман Полански снял фильм по книге...