Тамара Ал

— Ты уроки сделала? — привычно зашла и принялась собирать с пола разбросанные шмотки, фантики от конфет, тетради, вываленные из рюкзака. Из одного кармана кофты вывалилась парилка, популярная сейчас у подростков. — Николь?! — я ошарашенно повернулась к ней. Двенадцать дет! Двенадцать! — Это что вообще?! Николь изменилась в лице и тут же завершила разговор с подружками. — Не твое дело! — огрызнулась. — Ты мне не мать и не надо шариться по моим вещам! — выхватила из моих рук вейп. Эта маленькая...

— И как она тебе? — Да обычная. У меня таких много было. Незаметная какая-то. Нет в ней ничего… Голос у Волкова был холодный, расчетливый. — А я подумал, что тебе она понравилась. Может, тест-драйв? Чтобы окончательно решить? — Нет. Я же и так вижу — не мое. Уровень не тот. И говорят они… “серенькая”... “нет изюминки”... Обо мне?! Сердце, которое до этого колотилось быстро и радостно, сделало вжух и вниз. Я вцепилась в раковину, чтобы устоять на ногах, и снова посмотрела на себя в...

Ему 36, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Но он ненавидит телевидение, журналистов и все, что связано с этой профессией. Просто у него есть то, что он стремится скрыть. Ей 27, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем, и она ведущая ток-шоу. У нее внешность, характер, она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу, и никто не знает, что у нее есть тайна, которую может спасти только он.

― Ты изменяешь мне с воспитательницей нашей дочери! ― прокричала Алиса сквозь слёзы, ударяя кулаком в каменную грудь мужа. ― И что теперь, уйдешь? ― ухмыльнулся он, игнорируя удары. ― Давай, я не держу. Прикрыв дверь в детскую, подошёл ближе и склонил голову к её заплаканному лицу. ― Собирай вещи. Я сам объясню дочке, почему мама с нами больше не живёт. ― Ты не посмеешь отнять её у меня! ― Посмею. И ты это прекрасно знаешь. ХЭ

⭐Она помогает выжить бездомным животным. Он же считает, что жизнь – это схватка, и побеждает сильнейший. Она защищает слабых, выхаживает больных, а ему глубоко наплевать на других. Но как быть, если, как назло, именно ОН может помочь? Правильно, наступить себе на горло и попросить о поддержке – и будь что будет!

Каждое слово Романа било Лену по лицу как пощечина. — Ты... из-за этой дряни... из-за этой... — Знаешь, Лен.... — он медленно снял обручальное кольцо. — Только с ней я снова почувствовал себя живым, а не куклой в нашем с тобой театре. — Она все спланировала... — как же жалко это прозвучало. — Втерлась в доверие... Лизке... тебе.... Но лицо Романа продолжало быть каменным, он не желал видеть боли женщины. — Лена, — уставший голос прозвучал почти по-человечески. — Некоторым людям ничего...

— Ты помнишь, да, Саш? — посмеивается папа. — В детстве Лина к тебе на колени забиралась и грозилась, что как повзрослеет, замуж за тебя выйдет. Я торопливо тянусь за стаканом воды. Я домогалась этого мужчины, будучи ребенком? Господи, ну что за день? — Помню, — откликается мужчина, занимая стул рядом со мной. — Лет двенадцать прошло с тех пор, наверное. Я чувствую на себе его взгляд, но повернуться не в силах. Вот же дернул меня черт надеть это платье. Какое-то оно слишком… голое. ...

- Я, - физиономия мужа смягчается, желваки опадают, уголки рта ползут вверх, а глаза выражают такую эмоцию. Как у побитого пса, - Я вернулся, - говорит он вполголоса. - Чего ты? – повторяю я непонимающим тоном. Не верю своим ушам. - Я вернулся, Олюнь, - произносит Сорокин уже чуть громче и чуть увереннее. От неожиданности я даже смеюсь. Только смех этот нервный! - Ты… Ты в своём уме, Женя? - Абсолютно! – серьёзнеет он... ДВУХТОМНИК ❥❣ Книга 2. Продолжение истории про Олю и Женю. ...