Но нет, она только посиживала с Фелисити, хихикая и язвя за бокалом вина. Они с Фелисити не терпели чрезмерно худых, чрезмерно спортивных, чрезмерно богатых или чрезмерно интеллектуальных. Они смеялись над людьми с личными тренерами и маленькими собачками, над людьми, вывешивающими в «Фейсбуке» слишком заумные или безграмотные комментарии, над людьми, использующими фразу «Сейчас я переживаю очень хорошее время», и людьми, которые всегда во всем «участвуют» – вроде Сесилии Фицпатрик.
И они успешно изображали зависть все эти годы, пока не оказалось, что быть бездетной и незамужней после тридцати совсем не то же, что после пятидесяти. Это уже не гламур. Это теперь что-то вроде трагедии.
Она была в том возрасте, когда люди не воображают у себя серьезных болезней, а болеют ими.
Мгновенно разбогатеть – это все равно что сделать лучшую пластическую операцию.
Самая низкая точка в вашей жизни может вывести на самый верх.
Твой человек не будет тебя ждать, счастье нужно искать самой...
Твой человек не будет тебя ждать, счастье нужно искать самой...
Чем больше цветов, тем лучше мир...
Если ты меняешь внешность, то не для мужчин, а для других женщин, потому что именно они внимательно наблюдают друг за другом, оценивают состояние кожи, сравнивают со своей; они, как и ты, нелепо одержимы внешностью, попали в эту карусель, с которой не могут или не хотят спрыгнуть...
Только те, кто боится потерять все, испытывают истинную благодарность за свою счастливую жизнь...
«Если женщина не ухаживает за собой, то ее муж ухаживает за другой женщиной».
Нервы рассыпаются в прах, подобно пористому песчанику.
Два музыканта могут играть одинаковые ноты, но звучать они будут совершенно по-разному. Все решает интонация.
Никто не предупредил тебя о том, что наличие детей практически сводит на нет твое «я», потому что таланты, образование и успехи с ними ничего не значат.
– Поверните налево, – заявил навигатор. – Что? Здесь? – спросила Клементина. – Ты уверена? Или это следующий поворот? По-моему, ты имела в виду следующий. И она продолжала ехать. – Развернитесь в разрешенном месте, – произнес навигатор с чем-то похожим на вздох. – Извини, – покорно проговорила Клементина.
Наклонившись вперед, она похлопала каждого по плечу:
– Отлично. Я очень горжусь вами обоими. Очень горжусь.
Ни Эрика, ни Оливер ничего не сказали в ответ, но Эрика почувствовала, что салон машины заполняется их общим счастьем. Когда дело доходило до родительского одобрения, оба они реагировали, как высохшие растения на воду.
Тогда она его просто возненавидела и некоторое время по-настоящему ненавидела. Но потом устала от ненависти и снова полюбила. Так было проще.
Вот так поспоришь с кем-нибудь хоть мало-мальски власть имущим- кассиром в банке, приемщицей в химчистке или трехлеткой - и весь день наперекосяк.
Джемма считала, что нет ничего милее чужих детей. А особенно было приятно отдавать их обратно родителям, как только они начинали делать что-нибудь сложное, например плакать.
Каким человек себя воображает, таким он и будет, он есть то, чем себя представляет.
Ешь, когда голоден. Это, видишь ли, привилегия – есть, когда голоден, пока столько людей в мире лишено такой возможности.
Я знаю, что смерти не нужно бояться.«Но все же лучше ее избегать», – подумала Фрэнсис.
Его отец как-то раз сказал ему громко и без малейшей иронии: «Жди неудачи – тогда ты никогда не будешь разочарован».
...каждый поступок имеет последствия.
Маша поискала слово, которое описало бы ее состояние, но смогла найти его только в родном языке: тоска. Она не знала адекватного английского слова для описания того мучительного томления, которое ощущала...Может, потому, что англоязычные люди не испытывают ничего подобного.
Но Хизер, как никто другой, знала: невыносимое можно вынести.
Разве авторы не должны быть привычными к плохим рецензиям? Разве это не сопутствующий профессиональный риск?
... незнакомые люди интересны по определению. Именно своей незнакомостью. Тем, что ты их не знаешь. Когда ты узнаешь о человеке всё, значит ты готова к разводу с ним.