Адептка Академии Проклятий, расправив плечи, потащилась становиться морской ведьмой.
– Зачем ты научил ценить себя, если в итоге ни мое мнение, ни мои желания для тебя ничего не значат?! И я знаю, что ты очень страшный, я всегда это знала, Риан, но я боюсь не тебя, я до крика боюсь того, что ты отберешь у меня крылья, которые дал сам…
– Все проблемы из-за женщин, попомните мое слово. Абсолютно все! И вот живешь себе, жизни радуешься, а потом бах – и она!
Бездна тебя пожри, морда блохастая!
Мы с Юрао продолжали мрачно смотреть на изваяние в стиле эльфийского натурализма, где мы страстно целовались, а на моем пышном платье в ореоле завитушек значилось «ДэЮре».
Да, я люблю Риана, очень люблю, но – счастливой от этого я не стала. Так стоит ли любовь того, чтобы платить за нее столь высокую цену?!
В жизни каждого бывают моменты, когда молчание – величайшая глупость, малышка.
– Магистр, у вас совесть есть? – практически заорала я. В ответ усталое: – Нету у меня совести, Риате, нету. Сколько раз тебе говорить, что этой дурью только вы с Тьером во всей Темной империи и страдаете.
Я с ужасом понимаю, что люблю тебя больше жизни и ты нужна мне настолько, что это пугает.
Когда Тьер узнает – ждет меня светлое будущее.
Черный цвет, Дэй, черный – вы связаны до смерти. Уже связаны. И теперь вы будете вместе вне зависимости от твоего желания, вы уже связаны. И это, – он весело подмигнул, – только смерть разлучит вас.
Об убийственном спокойствии лорда-директора мы все уже знали… в смысле знали, что оно действительно убийственное.
Я счастливчик, моих женщин хотят все, от старшего следователя до главы третьего патруля Ночной стражи.
И я вдруг подумала – вот если у Риана мамочка… свекромонстр, то у магистра Эллохара наверняка такая, что даже представить страшно!
Что-то где-то провалилось в Бездну! И кажется, это была я!
– Чувствую себя снежным сугробом, – призналась в итоге я. – В таком случае ты самый очаровательный сугроб из всех, какие я когда-либо видел, – тихо ответили мне.
Мама рассказывала, что стоило ей взять меня, новорожденного, на руки, и она возненавидела весь свет. Потому что раньше это был просто мир, а теперь она воспринимала его как врага для такого маленького и беззащитного меня.
Сделай милость, сдохни быстро, – ответила Ри. – Завянь, мы на работе, – раздевая меня, ответил Юрао. – На работе ты бессмертный? – ехидно поинтересовалась Риая.
Эй, партнер, – Юрао пальцами перед моим лицом пощелкал, – вернись в реальность, на облаках холодно.
Подошел Юрао, обнял меня за плечи, нагнулся к уху и прошептал: – Если он сейчас скажет: «Зови меня папой», я умру со смеху, учти. И моя смерть будет на твоей совести.
Мое мнение здесь вообще хоть кого-то интересует? Вопрос риторический.
Юрао невежливо сообщил, что по поводу меня думает, а медальону: – Ползи, я в тебя верю. Тьер дополз, и ты не подкачаешь.
Смотрю я на вампира и думаю – если я его сейчас от злости покусаю, он сильно удивится?
И тут я подумала, что раньше в древних сказках прекрасных принцесс охранял страшный дракон, и чем прекраснее принцесса, тем злее и ужаснее был дракон… И вот подумалось мне, что с мужчинами так же – чем чудеснее мужчина, тем ужаснее свекромонстр.
Когда грязные, оборванные, едва ноги передвигающие адепты Академии Проклятий наконец добрели до входа в общежитие, при виде крутой лестницы на жилые этажи случилась массовая истерика. Рыдали все! Где-то неподалеку, у лестницы в мужском общежитии, рыданий не было, мужчины, видимо, стеснялись, но ругань стояла отборная, тролли и те могли позавидовать.