И говорил же ему когда-то отец «Айрон, в тот день, когда ты попытаешься понять женщину, она залезет к тебе на шею и свесит ножки!». То, что отец оказался прав, Вейнер уже осознал.
Испуганно взглянув на сержанта, девушка все поняла…
— Я хочу к няне! – истерика началась внезапно, - Хочу спать! Хочу, наконец, перестать бояться каждую минуту! Я… ничего не понимаю, я… а он псих! Он совсем больной, и орет… и…
— Истерика, - уверенно произнес Гелер.
— Ааа, - глубокомысленно произнесла авийянка, - ну такие самовлюбленные и самодовольные мужчины постоянно о своем органе размножения думают. Я ваш психотип сразу определила. Адмирал замер. На мгновение перестал дышать, потом сделал глубокий вдох, выдох, снова вдох и грянул скандал:
— ЧТО????
Играть в обиженных и оскорбленных Айрон тоже умел, а потому, продолжая держать израненную ногу, медленно сполз по стене на пол, изображая болезненный стон.
— Да я вообще только развлечься хотел, - почему-то произнес адмирал, - ну там авийянская экзотика, все-таки девственница невинная и соблазнительная и…
— Айрон, - устало перебил его Алек, - у тебя то, что само в руки плывет — это экзотика, а вот если побегать приходится это уже Цель!
— Айрон, а она тебе… нравится?
— Ты издеваешься? – взбешенно спросил адмирал, - Ты ее видел?! И вот скажи мне: что там может НЕ нравиться?
— Нууу, - протянул психолог, - в женщине внешность не главное, Айрон.
— Не лечи меня! – рявкнул Вейнер.
– Что это за атавизм такой – швабры? Неужели экто-моек не хватает?
— Хватает, - Инара уже выбилась из сил, - но с ними бы не получилось никакого воспитательного процесса и вообще… а не нужно было соблазнять рядовых!
Айрон и ранее доводил не криками и наказаниями, а именно насмешками и сейчас все потешались над новой жертвой. Нет, в глубине души каждый жалел юную авийянку, но одно дело каждый, и совсем другое – толпа. Толпа была готова наброситься на любого, подчиняясь указанию своего вожака. Своим смешком Айрон фактически приказал «Фас».
— Вы два безмозглых придурка, чтоб вас почкованием разводили, где у вас тут столовая?
Ей ответили одновременным:
— Что???
— Милая, - попытался воззвать к ее разумности Айрон, - ты же понимаешь, что я… вправе требовать исполнения супружеского долга?
Девушка тяжело вздохнула, кивнула и спокойно ответила:
— Требуй!
Страха в карих глазах не было ни на грамм, зато удивления целые озера, и вопрос, последовавший за искренним изумлением, был соответствующим:
— Я… меньше часа замужем, а уже что-то должна?!
И, подхватив испуганно вскрикнувшую девушку на руки, торопливо понес, надеясь не сорваться на бег. Почему-то все никак не отпускало ощущение, что его сейчас догонят и игрушку отберут. А отдавать очень не хотелось. Он вообще не любил отдавать свое, в результате с раннего детства ходил в окружении офонаревших друзей… в буквальном смысле, так как все они были с непроходящими фонарями… то под левым, то под правым глазом.
— Могу я узнать, сколько у вас дочерей? – он позволил себе проявить любопытство.
— Сорок две, - невозмутимо ответил фасих.
Теярец вначале даже с шага сбился, но затем оценил масштаб любвеобильности фасиха, и мысль о мужественности, столь лукаво подмеченной авийцем, начала несколько удручать.
Со всей своей ведьминской вредностью подумала, что на Рождество загадаю классную работу, высокую зарплату и… улетный роман с начальником, а уже на следующий Новый год так и быть, может и семью с детками…
Наш преподаватель однажды молчал-молчал, как мне показалось весьма многозначительно, а оказывается мужик просто заснул во время моего доклада. А мы то все думали, что держит драматическую паузу. Даже восторгались ее протяженностью… пока храп не раздался.
Со всей своей ведьминской вредностью подумала, что на Рождество загадаю классную работу, высокую зарплату и… улетный роман с начальником, а уже на следующий Новый год так и быть, может и семью с детками…
Наш преподаватель однажды молчал-молчал, как мне показалось весьма многозначительно, а оказывается мужик просто заснул во время моего доклада. А мы то все думали, что держит драматическую паузу. Даже восторгались ее протяженностью… пока храп не раздался.
Он был… идеальным. Идеальным настолько, что вечный спутник Барби Кен мог идти курить в сторонку, как и все мужчины-модели скопом.
После индусов появились те самые трое незадачливых норвежских демонов с синяками на всех видимый участках тела, и отсутствием некоторого количества зубов. Искренне посочувствовав, сбегала к столу, нахватала им селедки под шубой, оливье, грибочков маринованных и пару багетов, просунула через решетку. Благодарили. Очень.
Таким образом из группы в двадцать шесть представителей нечисти, я впустила Гэндэльфа, чье имя оказывается переводится как «палочка эльфа» … не хочу думать, о какой конкретно палочке эльфа речь, но образ Гэндэльфа из Властелина колец в моих глазах пострадал и сильно.
Я рухнула на стул, просто не устояв на ногах, едва увидела ЕГО. Именно так, с трех больших букв… Он был… Он был демоном, определенно. Человеческие мужчины все же пониже ростом. У него были синие, пронзительно синие глаза, которые казалось сканировали тебя насквозь и рентген уже был не нужен. Да даже МРТ нервно мялось в сторонке. Это был такой взгляд… Взгляд, от которого подгибались колени, напрочь исчезал дар речи, тело отказывалось слушаться, а собственные глаза неотрывно смотрели на демона, отказываясь менять объект зачарованного внимания.
– Ккканибалы! – потрясенно прошептала я.
– Людоеды, прошу не путать! – заявил переставший орать младенец. После чего скорбно добавил: – До чего необразованные ведьмы пошли! Милочка – каннибализм – это пожирание себе подобных и это мерзко! А мы благородные людоеды, видите разницу!
И я прямо ощутила прилив гордости за себя. Обалдела слегка, конечно, но все-таки!
И чуть было не отписалась «Служу советскому союзу» или там еще что-то вроде. Но после недолгого размышления, решила ничего не отвечать.
– Пусть сначала протянет что у него там есть, рука, лапа или хвост! – со взявшейся неясно откуда решимостью, заявила я.
Эльвира чуть не рухнула.
– Ну, кое-что протянуть могу, – потянувшись к застежке ремня, издевательски ответил демон.
– То есть хвост, – резюмировала я.
– Кто как называет, – усмехнулся он и достал.
Эльвира-Алиска охнула и закрыла покрасневшее лицо ладонями, я не знаю, как устояла, более того, скептически осмотрев далеко не хвост, ни разу не шепотом поинтересовалась у ведьмы:
– Это что, всё?– после чего еще и добавила: – Слушай, да тут и смотреть не на что.
Он был… идеальным. Идеальным настолько, что вечный спутник Барби Кен мог идти курить в сторонку, как и все мужчины-модели скопом.