Истинное зло, как теперь понимала Иммануэль, натягивало на себя кожу хороших людей. Оно произносило молитвы, а не проклятия. Оно изображало милосердие там, где не было ничего, кроме жестокости.
Это был тяжелый месяц – тяжелый месяц в череде паршивых месяцев.