Цитаты из книг
- Мне десять лет, и я мрачный, озабоченный магией ребенок, - сообщила она. - Не умею улыбаться и никогда не трачу время на всякие глупые игры для маленьких. Поэтому я очень умная и намного опережаю в развитии своих сверстников. У меня богатый словарный запас, потому что я много читаю. И я требую ответа, почему вместо хорошего мага вы хотите сделать из меня плохого шута. Понятно, что так нужно короне, и что это страшный секрет. Но чем раньше я пойму вашу цель, королева Тмина, тем раньше смогу соответствовать.
Шут без чувства юмора и маг, не владеющий магией. Юный король, у которого есть всё, кроме самого главного и его нахальная девица-шут, у которой ничего нет, кроме самого главного.
Бесхитростная история о любви и о том, что добро всегда побеждает.
— Значит, никакой новой войны не началось? — пробормотал Трапп, стараясь, чтобы в его голосе не было так уж много разочарования.
— О нет, — отозвалось чучело, — страна процветает в мире и согласии.
— Отвратительно, — фыркнул Трапп.
— Никогда не понимал, почему это омерзительное строение называют Изумрудным, — пробормотал генерал. — Разве что из-за плесени. Она так красиво фосфоресцирует в ночи…
— Эй, как вас там.
— Гиацинта Де Ла Круа-Минор-Стетфилд-Крауч.
— Посрать. Так что, щенок вас действительно отправил в ссылку?
— Это временно, — ответила она. — Совсем ненадолго. Его Величество просто так шутит.
— Смешно, — согласился генерал.
Генерал Трапп стал великим не только потому, что блестяще наступал.
Еще он умел не менее доблестно отступать.
— Ну надо же, — сказала весело, — а я думала, вам лет сто, не меньше.
— Двести, — мрачно отозвался Трапп, пытаясь отодвинуться. — Перестаньте меня разглядывать как кобылу на базаре. Вы тоже, между прочим, не девочка. Вам наверняка уже целых двадцать лет исполнилось! Вторая свежесть!
— Ну знаете ли! — охнула она, отчего мушки на её выбеленном лице пришли в движение, а грудь в бескрайнем декольте всколыхнулась. Скосив глаза вниз, Трапп с интересом следил за этим волнением. Еще немного — и из черного бархата выпрыгнут соски.
— Король вас поэтому выставил? Из-за того, что не любит престарелых любовниц?
— Престарелых?! Мне двадцать один!
— Никому больше не сообщайте таких постыдных сведений о себе.
— Еще раз, — сказал он, — как вас там зовут?
— Гиацинта Де Ла Круа-Минор-Стетфилд-Крауч.
— Да вы присаживайтесь, госпожа гарпия.
— Просто Гиацинта, пожалуйста.
она вернулась на свое место и позвонила в колокольчик.
Колокольчик!
Господи, каким магическим образом вокруг подобных женщин материализуются такие вещицы? Они словно зарождаются сами собой, появляясь прямо из туалетной воды и воздуха.
— Моим первым мужем был маршал Стетфилд. Он погиб на охоте спустя год после нашей свадьбы, — светским голосом сообщила Гиацинта. — Вторым — канцлер Крауч, он упал с лестницы.
— Вы их убили? — с наслаждением втягивая в себя аромат изысканной еды, доброжелательно спросил Трапп.
— Просто повезло, — улыбнулась почтенная вдова.
— Как вы умудрились схлопотать ссылку?
Гиацинта несколько раз взмахнула пышными ресницами.
— Возможно, — произнесла она чарующим голоском, — кому-то могло показаться, что я пыталась отравить невесту Его Величества.
Трапп поперхнулся.
— А вы почему не едите этот суп? — сиплым голосом спросил он.
Гиацинта улыбнулась, отчего за побелкой на её щеках появились ямочки.
И демонстративно съела несколько ложек супа.
Скрестив руки на груди, Трапп уставился на Гиацинту.
— Итак, — сказал он, — вы угробили двух мужей и пытались отравить будущую королеву?
— Это всё наветы завистников, — твердо ответила горгона. — Да вы ешьте, ешьте.
— Даже не начинайте эти игры, — предупредил он. — У вас слишком плохой вкус в отношении мужчин, чтобы вы смогли оценить мое скромное мужество.
Горгулья перевернулась на живот, весело сверкая глазами.
— Вы правы, — согласилась она. — С детства не люблю идиотов.
— А я — расчетливых авантюристок.
— А я — напыщенных гордецов.
— А я — белила и мушки.
— Да вы просто отстали от моды!
— А вы — от здравого смысла.
— А ваше место среди коров!
— Значит, я правильно нахожусь в вашей спальне?..
— Боже!
Гиацинта вскочила и бросилась к зеркалу.
— Вы думаете, я поправилась? Я кажусь вам толстой? Этот пеньюар меня полнит?
— Да, — сказал генерал, — вы ужасно поправились.
И он отправился вниз, совершенно довольный собой.
— А вы, оказывается, интересный мужчина. Не красавец, но этакий типаж сурового героя. Как это вам удалось избежать женитьбы?
— Я был очень ловок, милая.
— А вы? — Чарли перевел на неё взгляд, словно только заметил одну из самых ослепительных женщин страны. — Как это вы оба оказались в одном замке?
— Это трагическая случайность, — ответила она с легкой гримаской.
— Полагаю, мой брат расценивает ваше общество как благословение, — галантно произнес Чарли.
— Да нет, — подумав, ответил Трапп. — Трагическая случайность.
— У вас удивительно здоровая психика, — заметил Трапп, тоже закрывая глаза.
— Что толку закатывать истерики и давать волю страхам, — отозвалась Гиацинта рассудительно. — Это все необходимо в том случае, если есть кому оценить такой спектакль. В жизни же имеют значение только поступки, а не чувства. Ты просто сосредоточена на том, как сделать следующий шаг, куда поставить ногу, как не упасть. Этой ночью мы не у пали, Бенедикт. Это воодушевляет.
— Что такое? — изумился генерал.
— Вы! — завопила Гиацинта, наступая на него с кинжалами, похожая на очень злобного дикобраза. — Вы обещали меня защищать!
Она была так сердита, что Трапп сразу заподозрил явление очередного убийцы.
— Господи, где вы закопали этого несчастного? — вздохнул он, уворачиваясь от её стилетов, которыми она пыталась уколоть его грудь.
— Закопала?! — возмутилась горгулья. — Как можно закопать кузнеца, если он еще не закончил корпус для нашей кареты?
— Для чего вам закапывать кузнеца?
— Он нас домогался, — провозгласила Эухения из-под огурцов.
— Земля ему пухом. Дорогая, что вы с ним сделали?
— А что могла сделать слабая, беззащитная женщина с этим громилой?
— Мне даже представить страшно.
— Драться пришел? — буркнул он, пытаясь пристроить лист подорожника на свою рожу.
— Да нет, — ответил Трапп довольно мирно, — убивать.
— Я правильно понимаю, — уточнил генерал, — что вы, Гиацинта, превратили эту почтенную женщину в тайного агента?
— Я молодец? — гордо спросила она, качая ногами. — Эухению вообще никто не знает в этом городе, это же чистый алмаз! Мне нужно, чтобы вы помогли устроить её работать к Люси Смолл.
— Любовнице короля?
— Глаз да глаз за этой мерзавкой.
— Я все понимаю, кроме одного. Эухения, ты-то как соглашаешься на эти безумства?
— А как я терпела тебя десять лет? — спросила та. — У меня ангельский характер.
— Госпожа Де Ла Круа-Минор-Стетфилд-Крауч,
— попросил вдруг Розвелл, заметно страдавший последние минуты. — Вы не могли бы надеть что-то менее прозрачное? А то, знаете, мысли разные в голову лезут. О вечности, о душе.
— Видите? — прошептала горгона Траппу на ухо. — Людям в голову мысли лезут. А вы во мне не то что женщину, человека разглядеть всё не можете!
— Ты не думаешь, что мы не последовательны? Сначала сажаем на трон фальшивого короля, потом сами же его и свергаем?
— Напоминаю, что эту авантюру вы провернули без моего участия. Я пал невинной жертвой ваших интриг, — открестился Трапп.
— Потому что никто не мог предсказать твою реакцию. Ты помнишь, как старый король отправил тебя завоевать земли канагайцев, а ты вместо этого заключил мир и подписал договор о торговых отношениях?
— Я всегда мыслил с государственным размахом.
— Твоя затея с похудением — просто бездарность, Бэсси, — заявил Трапп.
Гиацинта поправила на голове простенькую шляпку, которую могла носить жена мелкого торговца или трактирщика.
— Что за глупости, Порк.
— Ты попытаешься надавать на чувство вины коро… твоего бывшего. Виноватый мужчина — покорный мужчина, тут ты права. Но я тебе еще вот что скажу: виноватый мужчина сделает всё, чтобы побыстрее сбежать от женщины, перед которой испытывает вину. Так что, если ты появишься перед ним полумертвым скелетом, то от твоего возлюбленного останутся одни сверкающие пятки.
— Какое глубокое знание мужской натуры, Порк, — хмыкнула Гиацинта, однако взяла в руки ложку.
— А вот если бы перед мной появилась моя бывшая во всем блеске своей силы и красоты, вот тогда я бы начал кусать локти, конечно.
— Поняв, что одному мне не выбраться, вы вернулись за мной и помогли мне бежать. Дорогая, сегодня вы спасли мою жизнь.
— И что? — выкрикнула она сердито. — Можно подумать, у вас нет недостатков!
— Возможно, я мог бы выбраться самостоятельно. А возможно, и нет. Этого мы теперь никогда не узнаем, я так и останусь вашим должником.
— Я сделала это из-за денег!
— Не ищите себе оправданий.
— Мы собираемся сделать поддельного короля Стива настоящим министром, — сообщил ей Трапп, с удовольствием наблюдая за тем, как вытягивается лицо горгоны.
— Кто же так поступает, — ахнула она. — Разве вам не полагается казнить его на главной площади?
— О, вы и советник Трапп мыслите одинаково, — обрадовался Джонни. — Буквально, родство душ.
— Это называется здравый смысл, — ответила горгона.
— Знаете, почему генерал — великий? — спросил её король. — В нем нет ни крупицы здравого смысла.
— К тому же, — торопливо воскликнул он, — возможно, завтра на рассвете Стив пристрелит этого Найджела.
Розвелл согласно закивал.
— Я буду секундантом. Ты только намекни, мой генерал, и от этого офицерика мокрого места не останется.
— Ну знаете, — пытаясь обрести свое фирменное трезвомыслие, ответил Трапп, — если стрелять во всех мужчин, которых пытается окрутить горгона, то эта страна обезлюдеет.
— Дети, — поморщился Розвелл. — У меня их с десяток. И ни одного мальчика!
— А кто тогда? — изумился Чарли.
— Я не хочу жениться на Ните Бронкс, — объявил вдруг король ни с того ни с сего.
— Ну вот что сейчас началось, — протянул генерал с раздражением.
— Я не люблю эту девушку.
— Она тебя тоже не любит, — успокоил его Трапп. — Это будет идеальный брак.