- Вас только что выворачивало наизнанку. Как вы вообще можете сейчас думать о еде?
- С вожделением!
-Ты не можешь знать больше, чем гугл!
- Мы должны уважать чужие странности!
— А как твоя козявка будет тебя называть? — требовательно спросила Ева.
— Марьей Михайловной… — ляпнула Ася и вздохнула, отгоняя от себя лиходейское настроение. — Мамой, — поправилась она мягко. — Мой ребенок будет называть меня мамой.
— Тогда и я как козявка, — определилась Ева, забираясь под плед. — Будешь моей другой мамой. Административной.
— Альтернативной, — поправила Ася с улыбкой и расцеловала Еву. — Мне кажется, что ты очень хорошо решила.
— Тебе не приходило в голову, — Вика стряхнула собственноручно организованную гору папок и присела на стол, чтобы пригладить его волосы, — что все вокруг правы, а ты дурак?
— Приходило, — с Асиным простодушием признался Адам. — Но я подумал, какая разница, дурак я или умный. Предпочел мыслить категориями счастлив или не счастлив.
— Что с начальником? — спросила ее Вика, изящно опускаясь рядом.
— Встреча с бывшей.
— Я — его бывшая!
— Вы новая бывшая. А это старая бывшая...
— Детка, как ты смотришь на то, чтобы назвать щенка Гизмо?..
— Но это же Вася, — всхлипнула Ева и прижала рыжего толстячка к себе.
— Вася так Вася, — покорно согласилась Ася, присела на корточки и заглянула щенку под хвост. — Девочка по имени Вася. Ничего такого. В наше время гендер вторичен.
— А какого размера сейчас твой ребенок? — спросил Димдим. Ева встала перед ним на колени и пыталась заплести из его волос косичку. — Как тапочек?
— Меньше.
...— Как печенька?
— Меньше.
...— Как горошина?
— Меньше.
— Еще меньше?
Она кинула в Димдима линейкой.
— Отмеряй четыре миллиметра, умник. Это и есть мой ребенок.
— Это даже не ребенок. Это наногном, — разочарованно воскликнул он.
- ... У вас свое рекламное агентство?
— И еще фабрика по пошиву носков. Купил на сдачу.
— Я еду сдавать себя на анализы. Быть беременной ужасно хлопотно. Никогда не повторяйте моих ошибок, Адам.
— Я очень постараюсь не беременеть, — пообещал он. — Вам не одиноко? Поехать с вами?
— Ваша семейная сантабарбара вывела меня из душевного равновесия, — неохотно призналась Ася, — секретные дети, несчастные женщины, разлученные братья. На сцену выходят трое индийцев и начинают весело, но грустно танцевать. Ганг, твои воды замутились!
— Смотри, какую она мне козявку нарисовала, — похвастала Ася, протянув ему телефон.
— Огонь, — лениво согласился Егор. — А что это?
— Зародыш человека.
Егор еще раз посмотрел на изображение.
— Смело, — оценил он. — Я бы даже сказал — свежо. Набьем?
— Можно, — согласилась Ася, — а беременным не вредно?
— А кто из нас беременный?
— Из нас троих? Сколько у тебя вариантов?
— Автор книг «Мой первый миллион», «Бизнес для гуманитариев» и «Маркетинг без забот». Господи боже.
— Ошибки молодости.
— Молодости? Да вам всего двадцать пять! И вы уже профессиональный лжец.
— По крайней мере, не сэндвич.
— Точно не сэндвич. У вас свое рекламное агентство?
— И еще фабрика по пошиву носков. Купил на сдачу.
— Я могу стать твоему ребенку двоюродным папой, — подумав, сказал Димдим. — Буду говорить ему «не балуйся» или «отстань». Ася совершенно не умеет ругаться, — сообщил он Адаму. — Её ребенок обязательно отобьется от рук.
— Это было бы прекрасно, — обрадовалась она. — Ты спасешь моего ребенка от рукоотбивательства. Подумать только, каким страшным человеком можно вырасти, если тебе никто не будет говорить «не балуйся» или «отстань».
Все дело в том, что ум с сердцем не в ладу. Наши инстинкты выбирают не добрых и хороших людей, а тех, с кем получатся дети получше. Это всего лишь химия и биология. Мы реагируем на запах, на тело, на голос. И тут подключается мозг, величайший иллюзионист. Он крупными мазками пририсовывает кандидату ум, честность, щедрость и прочие качества, которых у человека, может, и вовсе нету. И мы сначала страстно влюбляемся, а потом жестко разочаровываемся. И ведь никто, кроме биологии, не виноват.
Злость - это хорошее, созидательное чувство, которое добавляет тебе ускорения. Сразу - вжух! - и ты на финише. Это не то же самое, что ползти себе потихонечку.
— Первый класс для дураков, — объявил он высокомерно.
— Боюсь, что у тебя нет выбора, дружок. Родителям жизненно необходимо куда-нибудь сплавлять детей, а детский сад для мелюзги, —
— Люди почему-то редко поступают, как нам хочется. Они постоянно делают, что хочется им. Эгоисты!
...Запомни, дружок, никогда не надо сбегать от драки, потому что она тебя все равно догонит. Не пытайся избегать конфликтов, потому что добрая ссора — соль земли.
— ...Не знаю, друг, по мне, так ты просто не представляешь себе величины тараканов этой женщины, — предупредил Олег. — Они растопчут тебя и даже не заметят.
— Детка, я тебе рассказывала сказку о мальчике, который был таким большим занудой, что сам от себя сбежал на необитаемый остров? И вот незадача: там он зазанудил себя до трехдневной икоты.
— Я правильно понимаю, — медленно и угрожающе произнесла Катя, — что сегодня утром моя немного беременная сестра гуляла себе по парку, как гребаная Белоснежка по лесу, встретила мимопроходящего красавчика и тут же к нему переехала жить?
Мир сошел с ума, пытаясь обеспечить своим чадам настолько счастливое детство, что у новых людей просто не было ни шанса научиться хоть что-то преодолевать.
— Сколько вам лет? — ляпнул Адам и тут же прикусил себе язык. Он четко помнил, что нельзя спрашивать женщин про возраст и вес, а и того, и другого у его новой няни явно было в избытке.
— Внимание всем капитанам. Сосиска ныряет в пюре! — приговаривала она Еве. — Ты знаешь, что далеко-далеко есть целое море картофельного пюре?
— Не морочь ей голову, — возмутился Димдим. — До пяти лет я верил, что сосиски растут на деревьях, — пожаловался он. — А пельмени добывают на рудниках в Сибири.