— Я не хочу «спасибо», Дина, — Сан Саныч откинулся на спинку скамейки, прикрыл глаза. — Я могу думать только о том, что так и не узнаю ещё очень многое о тебе. Так, как не знал о холодных руках. Пожалуйста, останься! — Сан Саныч… — Я хочу, чтобы ты называла меня Саша. Я не виноват, что меня назвали так же, как отца, и потом женщина, которую я люблю, обращается ко мне «Сан Саныч»! Для того, чтобы идентифицировать, так сказать. Я хочу, чтобы у меня было моё имя, а не идентификация! — Саша,...
Каково это — спустя двадцать счастливых лет семейной жизни узнать о том, что у любимого мужа есть тайна? О том, что два близких человека хранили один секрет на двоих и скрывали от тебя свою давнюю связь? О том, что твоя жизнь и жизнь всей семьи теперь никогда не станет прежней?
Лее предстоит сделать много интересных и не всегда приятных открытий, а потом принять единственно верное решение…
Чем дальше Даниил погружался в чтение, тем сильнее его охватывало ощущение происходящей с ним чудовищной мистификации. Ему стало страшно, на лбу выступила испарина. Он чувствовал себя героем одного из фильмов Хичкока… Кто-то знал о нём такие вещи, которые не мог знать никто. Звучит странно, но это так. Словно кто-то следил за ним.
— Я не хочу «спасибо», Дина, — Сан Саныч откинулся на спинку скамейки, прикрыл глаза. — Я могу думать только о том, что так и не узнаю ещё очень многое о тебе. Так, как не знал о холодных руках. Пожалуйста, останься! — Сан Саныч… — Я хочу, чтобы ты называла меня Саша. Я не виноват, что меня назвали так же, как отца, и потом женщина, которую я люблю, обращается ко мне «Сан Саныч»! Для того, чтобы идентифицировать, так сказать. Я хочу, чтобы у меня было моё имя, а не идентификация! — Саша,...
— Я не хочу «спасибо», Дина, — Сан Саныч откинулся на спинку скамейки, прикрыл глаза. — Я могу думать только о том, что так и не узнаю ещё очень многое о тебе. Так, как не знал о холодных руках. Пожалуйста, останься! — Сан Саныч… — Я хочу, чтобы ты называла меня Саша. Я не виноват, что меня назвали так же, как отца, и потом женщина, которую я люблю, обращается ко мне «Сан Саныч»! Для того, чтобы идентифицировать, так сказать. Я хочу, чтобы у меня было моё имя, а не идентификация! — Саша,...
— Я не хочу «спасибо», Дина, — Сан Саныч откинулся на спинку скамейки, прикрыл глаза. — Я могу думать только о том, что так и не узнаю ещё очень многое о тебе. Так, как не знал о холодных руках. Пожалуйста, останься! — Сан Саныч… — Я хочу, чтобы ты называла меня Саша. Я не виноват, что меня назвали так же, как отца, и потом женщина, которую я люблю, обращается ко мне «Сан Саныч»! Для того, чтобы идентифицировать, так сказать. Я хочу, чтобы у меня было моё имя, а не идентификация! — Саша,...
— Я не хочу «спасибо», Дина, — Сан Саныч откинулся на спинку скамейки, прикрыл глаза. — Я могу думать только о том, что так и не узнаю ещё очень многое о тебе. Так, как не знал о холодных руках. Пожалуйста, останься! — Сан Саныч… — Я хочу, чтобы ты называла меня Саша. Я не виноват, что меня назвали так же, как отца, и потом женщина, которую я люблю, обращается ко мне «Сан Саныч»! Для того, чтобы идентифицировать, так сказать. Я хочу, чтобы у меня было моё имя, а не идентификация! — Саша,...
В один прекрасный апрельский день в двери писательницы Ванессы Фьюжн звонит симпатичный незнакомец, оказавшийся тем самым хорошим парнем, которого вечно динамят главные героини романов Ванессы. Не выдержав, мужчина решил выяснить лично, что с ним не так, и почему его постоянно лишают права на счастье. В тексте есть: любовь, романтика и любовь, хороший парень
В один прекрасный апрельский день в двери писательницы Ванессы Фьюжн звонит симпатичный незнакомец, оказавшийся тем самым хорошим парнем, которого вечно динамят главные героини романов Ванессы. Не выдержав, мужчина решил выяснить лично, что с ним не так, и почему его постоянно лишают права на счастье. В тексте есть: любовь, романтика и любовь, хороший парень
- Ну вот вам и пример! Нет в жизни ничего невозможного, - горячо подхватила Алиса. - И вы встретите счастье! - Буду тебя ждать, ясноглазая. - Он откинулся на спинку стула. - Как разведёшься, приезжай. Адрес в документах есть. - Я не разведусь. Мы с мужем любим друг друга. - Посмотрим, - загадочно проговорил Глеб. - Я верю в удачу. - Вы желаете мне развода? Что я вам плохого сделала? - не выдержала Алиса. - Счастья тебе желаю. Ты же мне втираешь, какой я подарок. Вот и хочу...
- Ну вот вам и пример! Нет в жизни ничего невозможного, - горячо подхватила Алиса. - И вы встретите счастье! - Буду тебя ждать, ясноглазая. - Он откинулся на спинку стула. - Как разведёшься, приезжай. Адрес в документах есть. - Я не разведусь. Мы с мужем любим друг друга. - Посмотрим, - загадочно проговорил Глеб. - Я верю в удачу. - Вы желаете мне развода? Что я вам плохого сделала? - не выдержала Алиса. - Счастья тебе желаю. Ты же мне втираешь, какой я подарок. Вот и хочу...
Ко мне только что приходил Колдун! — воскликнул король. — Он сказал, что его заклятие бессильно против истинной любви, потому перестало действовать! Навсегда! (с)
Как всё сложно... Слишком сложно. За что ей это всё сейчас? За то кратковременное безрассудство? За ту страстную ночь, проведённую в санатории?
Но ведь они ни в чём не провинились тогда. Судя по всему, Дима тогда говорил чистую правду: он разведён, и дети по-прежнему приезжают к нему на каникулы.
Ирина тоже тогда уже больше года была одна. Они ни перед кем не виноваты, и ни у кого ничего не украли. Или она теперь будет пожинать плоды своего бегства?
Милая и романтическая история. В этом рассказе две истории: старшего поколения, и младшего. Дина находит на чердаке дневник, в котором описаны события, происходившие за долго до ее рождения.
— Разговоры тут не помогут, — задумчиво сказала я. — Татьяна Антоновна — большая собственница. Вы должны вызвать её ревность, и она сама захочет вас вернуть. Я говорила совершенно искренне, называя вещи своими именами. Хотя, конечно, можно было бы добавить следующее: «У твоей Татьяны очень цепкие руки, самомнение выше крыши и непомерное тщеславие. Едва она заметит, что ты увлёкся другой, как тут же захочет вернуть свою власть над тобой, даже если ты ей не нужен». Конечно, я этого не сказала...
Если бы всё ограничилось для Вики только событиями этого ужасного осеннего вечера… Увы, это было только начало. На следующий же день Вика подала заявление об увольнении, и хотя все прекрасно знали подробности сложившейся ситуации, главный врач не отпустил Вику без отработки. Вика понимала, откуда дует ветер. Евгении мало было разрушить и растоптать счастье Вики. Она хотела ещё и как следует помучить поверженную соперницу. Хотя… А было ли счастье, если его так легко разрушила заезжая столичная...
Альберт бросил взгляд на девчонку: она не сводила глаз с парочки, спустившийся с лестницы и прошествовавшей к чёрному внедорожнику. — Ты следишь за этим мужиком? — догадался Альберт. — За Феликсом Эдмундовичем? — Феликсом Адамовичем! Это мой жених! — Точно? — горько усмехнулся Альберт, заводя мотор. — Тогда поехали вместе, хотя твой «Логан» прибыл, вон там стоит. Но нам с тобой по пути. — Простите, ради всего… Я честно думала, что ваша машина — то самое такси! — рыжая начала отстёгивать...
— Даня, я просила не лгать и не щадить меня? Просила. В чём дело? Кого ты хочешь обмануть, — меня или себя? Ты никогда бы даже не задумался о подобном, не имея на примете подходящей кандидатуры. Скорее, я поверю в то, что сначала появилась кандидатура, а потом — идея. Так? — Так, — Даниил опустил голову. — Но я не изменял тебе, клянусь чем угодно. — Физически не изменял. А духовно — давно, скорее всего, ещё до поездки. Вижу, что права. — Оля, с одной стороны, ты почти всё знаешь, и понимаешь...
Казалось бы обычная история, но также приятно читать о нормальной человеческой реакции и таких же поступках. Порой в маленьких рассказах смысла больше, чем объёмных томах.