Забавное это дело — умирать, доложу я вам. Не страшное, не ужасное, не жуткое, а именно забавное. А что? Лечу себе куда-то, лечу, парю в кромешной тьме, балдею на невидимых волнах бесконечного покоя, а куда и зачем — непонятно. Парю в невесомости, как амеба в океане. Никто не зудит над ухом, никто не гаркнет, чего это я тут вытворяю. Никому до меня нет, наконец, дела… красота-а-а. Хотя царящая вокруг тишина, если честно, несколько угнетает. Да и темно чего-то. Ни зги не видно. Только и есть, что вдалеке что-то слабо поблескивает, но мне туда отчего-то не хочется лететь. Непонятно, почему, но очень не хочется. Впрочем, если бы и захотелось вдруг изменить направление, то я понятия не имею, как это делается.
— А… зовут-то его как? — настороженно покосилась я на недовольно заурчавшего кота.
— Да как хочешь. У шейри нет настоящих имен, так что как скажешь, так и будет.
Я почесала затылок.
— Ну, раз ему без разницы… значит, будет Барсик.
— Ш-ш-ш-с-с!! — донеслось яростное от двери.
Вот тебе и будни туриста. Сижу, разглядываю весело пляшущие язычки пламени.
Ой, есть… бедная моя пятая точка… точно, есть… гады!