Любовь – это счастье и свобода, а не клетка из запретов и ограничений. Если любишь, другие не нужны. Если не любишь – отпусти. Зачем мучить человека и мучиться самому?
Влюбленный из любой сволочи может сделать икону, если последняя умерла, не успев разочаровать. К тому же воспоминание любить проще, чем живого человека. Светлый образ не совершает ошибок, не надоедает и всегда окружен романтичным ореолом грусти по с несбывшемуся.
Вот почему так всегда? Лучшие умирают молодыми. Какой-то глупый закон мироздания.
... любопытство погубило больше девственниц, чем все насильники мира.
— Если любовь заслуживают или покупают, это уже не любовь, а что-то другое. Ее дарят. Не требуя ничего взамен.
Но сейчас женщина четко осознавала: ничего из того, что приносит ей счастье не упало бы ее руки само по себе. За все в этой жизни нужно бороться. Иногда даже с самой собой.
— Народ можно обмануть, убедив, что черное — это белое, запреты — это свобода, а война — это мир, а свобода — это рабство.
— Такая ложь не может жить сколько-нибудь долго.
да только любить женщину из плоти и крови сложно. Безумным романтикам нужна мечта. Прекрасная, недостижимая и неосязаемая. Неспособная обмануть или предать.
Влюбленный из любой сволочи может сделать икону, если последняя умерла, не успев разочаровать. К тому же воспоминание любить проще, чем живого человека. Светлый образ не совершает ошибок, не надоедает и всегда окружен романтичным ореолом грусти по с несбывшемуся.
Ведь заботиться – это не то же самое, что подчинять.
Единственный, к кому молодая женщина прислушивалась, был ее муж. Но он придерживался весьма специфической концепции гармоничного брака: чем бы эта ненормальная ни тешилась – лишь бы не вешалась. Раду готов был поддержать ее во всем, что не преступало законы общества и морали. Потому что влюбился, как мальчишка.
Мара потом долго объясняла своему взрослому «мальчику», что в два с половиной года ребенок, вообще, никого не любит, а как маленькое зеркальце отражает любовь окружающих.
Гаяра трясло от отвращения, но он молчал, позволяя им погрязнуть в собственных дрязгах.
Когда дерется тигр со львом, то побеждает обезьяна, с пригорка наблюдавшая за схваткой.
Необходимость каждый день отправлять своих людей на смерть что-то меняет в тебе, превращая в бесчувственную сволочь. Если чувствовать боль от каждой потери можно потерять рассудок.
Дети, рожденные в мирное время преступно наивны. Они, несмотря на все доказательства обратного, верят в «молниеносную войну». Или, скорее, не желают принять саму мысль о том, что кончается она лишь для мертвецов, а с остальными останется до конца их дней
Родителей, даже если они тебя не слишком любили, тяжело относить в стан врагов.
просто надеясь, ты сидишь сложа руки. А это уменьшает шанс на благополучный исход.
Как доверять тому, кто тебя не любит? Никак. Вот и моя семейная жизнь состояла из сомнений и ожидания предательства.
Нет судьбы, кроме той, что мы творим сами
И, да, любопытство погубило больше девственниц, чем все насильники мира. Я готова была отдаться за искорку теплоты, за каплю нежности.
особенность грез заключается в том, что мысли о чем-то желаемом и недостижимом всегда приятнее их воплощения в реальности.
Гениям тяжело жить в системе, стремящейся заглушить любые колебания и привести все и вся к статистической норме. Это рождает протест, ненужный традиционному обществу. Потому что все перемены болезненны.
обещание возмездия – это уже много, но намерение – не есть действие.
Но он честен. За одно это я готова простить ему все.
Фразу: «Чувствуйте себя, как дома» нужно читать следующим образом: «Помните, что вы в гостях, а хозяева вам не очень-то и рады».