Когда в голове ума еще не поднакопилось, а давят со всех сторон, то самый простой выход – сбежать. Но если одни предпочитают вояж по миру, то другие – к праотцам.
Молчаливая поддержка порой действует лучше самых умных слов.
Но, как говорится, чем печальнее первая влюбленность, чем она больнее, тем больше ценишь истинную любовь, не спутаешь ее со страстью или поклонением.
— Значит, ты все же отвергаешь меня? — Кажется, мой укус его ничуть не отвратил. — Я ведь не каждой предлагаю.— А я не каждому и отказываю.
Я что-то не поняла, кто это тебе вместо меня настроение испортил?
-Приятно познакомиться.
- Не спешите с выводами.
У хорошего бухгалтера должны быть две любимые настольные книги: "Бухучет - чтобы хорошо работать, и Уголовный кодекс - чтобы не попасться на этой самой хорошей работе".
Ну, теперь мне понятно как вычислить ведьму: надо просто попытаться откормить ее. Та, что не наест бока, и есть темная
Толкнула дверь и, шагнув через порог, оказалась в миленьком магазинчике, основным недостатком которого был избыток товара на квадратный дюйм. Поэтому я почувствовала себя как моль в платяном шкафу: места мало, тряпья много и все хочется попробовать.
Ирония в его голосе показалась мне сродни глотку виски: жгучая, вызывающая желание поскорее «заесть» ее ответным колким словцом.
В моем положении доверие – непозволительная роскошь, а я сегодня не только транжирила, но и, похоже, влезла еще и в кредит. Вот только опыт говорил, что проценты по такому займу будут горькими, звенящими от разочарований.
«душу – двуликому, сердце – возлюбленной, жизнь – императору, честь – никому»
– Любишь или верность хранишь? – сочувствуя самому себе, протянул он.– Когда есть первое, второе получается само собой.
Результат кулинарных потуг сиятельного можно было смело отнести к оружию массового поражения: массы бы смотрели на него и поражались.
Не матерые, а оттого дурные. Не оценивают опасности, силы. Борзые, и от испуга могут пырнуть и за медяк.
Зависти приличествует молчание, лорд Тейрин. Хотя у некоторых даже оно порою бессильно скрыть изъяны натуры, – проворковала она, словно это был изысканный комплимент.
Волосы, искусно завитые и уложенные так естественно, что сразу становилось понятно: за этим стоит титанический труд талантливого мастера.
под строгим платьем в голенище шнурованного сапога леди Изольда всегда носила револьвер. Чулок могла не носить, но револьвер – всегда.
Когда каша разварилась как следует, Хантер напоминал влюбленного, изнывающего под окнами дамы своего сердца. Он нарезал круги, гипнотизируя ложку, помешивавшую варево, вздыхал на жестокосердную меня, не позволявшую воссоединиться двум половинкам, и томился от нетерпения.
Если элегантность – это проявление женского интеллекта, то моя свекровь – минимум доктор наук.
Знаешь, сколько раз за последний год его штопали целители? Сколько бессонных ночей я провела, не зная, каким богам уже молиться? Что для света и империи – геройство и подвиг, то для матери – седые волосы.
Хантер, слушавший речь кронпринца, напоминал мокрого воробья. Нахохлившегося, встрепанного, голодного и готового биться за последнюю крошку даже с голубями и помойными котами.
– А чего ныть на судьбу по поводу и без? Вдруг двуединый услышит и подумает, что это ты у него еще бед просишь для этого… укрепления духа. Вот. А я укрепляться не хочу, мне и малахольненькой, может, неплохо.
А в воздухе витал неуловимый флер беззаботности, что присущ лишь студенчеству, неважно – в погонах оно или в сутанах.
Я еще раз убедилась: намеки – не мужской конек. Только прямой текст. Не больше трех слов в предложении. Который для достоверности результата стоит повторить несколько раз.