Сейчас вся страна не может понять, в Шереметьево или домой.
Увидев к чему катится и что консервативного (Mr.P.)а сменяет еще более консервативный коллективный (Mr.P.) , они приводят к власти молодого, европейски образованного принца.
Что-то подобное было с Александром 1, когда убили его отца, и овдовевшая императрица, заговариваясь над трупом, вспомнила, что коронована тоже, и собралась было принимать власть, но кто-то на неё рявкнул: Россия устала от старой немки, России нужен молодой русский царь!
Сзади творился какой-то распад речи и, может , даже личности.
Майор оглядел их, как городских сумасшедших. Видимо, редко кто является от реки и требует из-за забора вызвать руководство страны.
Меньше слов, больше дела. Ты в России. Сынок.
Чему удивляться, если вся Москва, как слоеный пирог, состоит из людей разных измерений, вот просто ходят друг через друга- люди двух измерений, трех, четырех, как в какой-то старой фантастической книге? Там наложенные один на другой миры даже не знали о существовании друг друга.
Народ, которому не надо было пояснять, что за события, и вообще никогда не надо было пояснять, сочувственно кивал.
-Будем выживать тут? -Да. Родим еще. Потом еще.
«Техническая интеллигенция (да и не только она), так ждавшая перемен на мифических брежневских кухнях, так восторженно встречавшая перестройку – и избитая после этого (или за это?) всеми тысячевольтными разрядами эпохи. Сорок, сорок пять лет. Самый расцвет для мужчины. Время пожинать плоды, принимать лавровые венки, пользоваться всем, что построено с молодости – пока еще не стар… И что они получили в это время? Ночные занятия частным извозом на своих некогда дефицитных “шестерках” – эти доктора наук типа Татищева?.. Удары тока отбивают какие-то зоны воли в мозгу. Чего теперь удивляться, что они так испуганно, почти панически хвалят то, что в телевизоре называют “стабильностью”? Видят же, что все вокруг и так валится, и нет, твердят, как заклинание, про неведомое “хуже”: лишь бы не было хуже».