– Вино притупляет боль, – добавила я голосом врача, выписывающего рецепт.
– Алкоголь не притупляет боль. Наоборот усиливает, – возразил Харт.
– Жизнь не такая уж простая штука, как кажется.
– Это точно. Но ничего, главное – отрастить нервы покрепче, и все будет хорошо.
Свобода стоит денег. И чем большей свободы ты хочешь, тем больше будь готова заплатить. Одного тоскливого вечера в компании сельдерея было достаточно, чтобы узнать о жизни больше, чем я когда-либо знала.
Набожность нередко скрывает внутри мрак, порок и злость.
Глупо винить людей за то, что они выполняют грязную работу за деньги. В конце концов, не все рождаются под счастливой звездой – так, чтобы сразу были и распашонки, вышитые золотом, и накопительные банковские счета, лопающиеся от средств к совершеннолетию. Некоторым приходится впахивать по полной, а то и приторговывать честью и моралью. И не мне их судить. Даже если сильно хочется.
Справедливость – это то, чему нет места в этой Вселенной. Что милосердие никогда не будет вознаграждено, а всех благородных рано или поздно вздернут на столбах за их благородные поступки.
Неизвестность влечет, а тайны манят. Губительное любопытство хуже опасной болезни, потому что от него нет лекарства.
Мы все тонули так долго, что уже достигли дна. И глубже уже некуда. Можно только оттолкнуться пятками от морского ложа и начать обратное движение – к поверхности.
– А что, если наша уверенность – это железная клетка, из которой не вырваться? Которая мешает посмотреть на вещи с другой стороны и увидеть изнанку?
– Ничего удивительного. Мы живем в мире оборотней. Встретишь человека, полюбишь – а он и не человек вовсе. Оборотень. Сначала унесет тебя высоко в небо, а потом перебьет крылья и швырнет вниз.
Не вини людей за то, что не оправдали твоих надежд. Вини себя, что ожидал от них слишком многого…
– Самоубийство – это насмешка над теми, кто отдал бы все за здоровое, сильное тело. Насмешка над матерью, выхаживающей неизлечимо больного ребенка. Над мужчиной, который дни и ночи проводит у постели умирающей жены. Над стариком, который не в силах спасти единственного сына.
Упасть на землю и разбиться на миллион кусков – это не конец. Конец – это не захотеть подняться и оттолкнуть руки тех, кто хочет тебя поднять.
– Но человек редко анализирует свои поступки и делает выводы, – начинает шептать мне на ухо Лилит. – Нам больше нравится стонать и проклинать судьбу.
Покажите мне тех женщин, которые любят насилие в постели. Я хочу убедиться, что они реальны. Что можно испытать блаженство, когда тебя бьют и душат. Что можно получать удовольствие от ударов и пощечин. Что к тому, кто оставляет на тебе синяки и ссадины, можно испытать хоть что-то, кроме отвращения. Я в это не верю, не верю, не верю!
Слезы не могут закончиться. В организме нет потайного резервуара, заполненного слезами. Он вырабатывает их прямо из крови в режиме нон-стоп. Так что пока в тебе есть кровь – у тебя будут слезы. Пока ты живешь – ты будешь плакать.
Сила не измеряется увесистостью кулаков, храбрость не измеряется безрассудством, превосходство не измеряется остротой языка.
– Что если в жизни действительно все… неважно? Не получается, не складывается. – Я вытащила из-под тарелки салфетку и принялась рвать ее на мелкие кусочки.
– Тогда вот тебе мой рецепт, деточка. Закрой глаза и вообрази себе день, который однажды настанет: совсем старая и дряхлая, ты лежишь в постели и не можешь подняться. Вообрази момент в деталях, почувствуй запах лекарств, шелест непромокаемой простыни, холод, обволакивающий немеющие ноги и руки. Пусть твоя фантазия станет машиной времени. Закрой глаза и побудь там – в комнате с самой собой, старой и угасающей. Ощути дыхание ангела смерти, стоящего у изголовья. Осознай, как мало осталось. И, клянусь, если твоя фантазия постарается на славу, то ты вернешься в настоящее совсем другой – человеком, который больше не переживает из-за всякой ерунды. Будь то дурное настроение или разрыв с бойфрендом. Сравнивай размер проблемы не с прыщом на заднице, а хотя бы с венком на гробовой крышке.
–Просто иногда мне кажется,что сойти с ума очень легко
–Это все глупый человеческий взгляд на вещи. Люди склонны во всем видеть преимущественно плохое. Проблемы, неурядицы, пролитый кофе, порванные колготки, штраф за парковку… Спроси у человека, как дела, и он обязательно пожалуется тебе если не на погоду, то на правительство. Если не на правительство, так на цены. Не на цены – значит, на бывшую жену. А то, что у него две руки, две ноги, целая крыша над головой, теплая постель и кредитная карта в кармане, он не помнит. Мы разучились видеть свет, мы ослепли, ходим на ощупь, держась за стены, даже под самым ярким солнцем. Сидим в непроглядной тьме, а тьма поселилась в нас. Множество людей приходило ко мне за чудодейственными таблетками, которые могут вернуть миру краски, а жизни – вкус, притупляют душевную боль, навевают радость. А ведь ни одни таблетки не помогут, пока ты будешь сидеть на заднице и жалеть себя, нацепив черные очки и вперившись в глухую стену
Пустота всегда стремится заполниться чем-то. Выгоревшие пустоши зарастают травой. Пустые шкафы наполняются хламом. Птицы вьют гнезда на пустых чердаках. Только пустота одного рода не подлежит заполнению – место ушедшего дорогого тебе человека. Кого бы ты потом ни встретила, кого бы ни полюбила, с кем бы ни проводила время, пустота в пространстве жизни, которая осталась после его ухода, ничем не заполнится и не зарастет. Хотя ты будешь пытаться чем-то компенсировать потерю, чтобы не слететь с катушек. Работа, общение, путешествия, благотворительность – будешь хвататься за любое дело, которое не оставит времени на размазывание слез по лицу.
– Как говорится, если не знаешь, кто предал, оглянись, предатель рядом.
– Нет более проблемного и вредного органа, чем тупое, влюбчивое девчачье сердце. И, если бы это было возможно, я бы советовала всем просто его удалять. Да-да, под скальпель – и нет проблем.
Рассвет – мое любимое время суток. Надежда на лучший день по сравнению с прошедшим. На лучшую погоду, чем была вчера. В конце концов, нехитрая радость оттого, что вчерашний день не оказался последним.
– Дьявол слишком искушен для такой простой работы. Он не там, где злодей совершает преступление. Он там, где мужчина изменяет своей возлюбленной, где мать избивает своего ребенка, где правитель обрекает на нищету свой народ. Вот где дьяволу настоящее веселье.
– Ты знаешь, в чем заключается сложность борьбы с вирусами? – спросил он ни с того ни с сего. – Они настолько малы, что могут жить внутри клетки. И их невозможно прикончить, не уничтожив саму клетку. Они становятся частью тебя.
– И к чему же все это…
– С дьяволом так же. Он – вирус, который нашел себе идеальное убежище. Он не живет в подземелье. Не прячется в аду. Его невозможно поразить мечом или сжечь огнем, потому что он живет в людях. Захочешь убить дьявола – придется убить человека. Он прячется внутри нас, но от того, что он невидим, как вирус, дьявол не становится менее реальным.