По-видимому, век романтики не миновал, и пылкая фантазия поэта всё ещё может опираться на твёрдую основу науки.
Там, где интеллект и воля действуют заодно, выход всегда найдётся.
Ясная, как кристалл, гладкая, как стекло, и зеленая, как края айсберга, река тянулась перед нами под прекрасным зеленым сводом, и каждый всплеск наших весел покрывал ее блестящую поверхность тысячью крошечных курчавых рябинок.
Внизу, под величественными сводами зелени, не было слышно ни шороха, ни писка, но где-то высоко у нас над головой шло непрестанное движение. Там в лучах солнца ютился целый мир змей, обезьян, птиц и ленивцев, которые, вероятно, с изумлением взирали на крохотные человеческие фигурки, пробирающиеся внизу, на самом дне этой наполненной таинственным сумраком бездны.
Так уже устроено мудрой природой, что ум человеческий не может работать одновременно на два фронта, и если ум всецело направлен в сторону научных исследований, то в нем уже не остается места для соображений эгоистического характера.
Мы слишком уж изнежились, потускнели, привыкли к благоустроенности. Нет, дайте мне винтовку в руки, безграничный простор и необъятную ширь горизонта, и я пущусь на поиски того, что стоит искать.
Я точно старый мяч для гольфа — белая краска с меня давно стерлась, так что теперь жизнь может распоряжаться мной как угодно: царапин не останется.
Кто, как не человек, воодушевленный мыслью, что он сам творец своей славы, и готовый на любой подвиг, способен так решительно порвать с привычным образом жизни и пуститься наугад в окутанную таинственным сумраком страну, где его ждут великие приключения и великая награда за них!
Мужчины должны совершать подвиги, а женщины — награждать героев любовью.
Если возникает чувство, ему должна сопутствовать скромность, настороженность — наследие тех суровых времен, когда любовь и жестокость часто шли рука об руку. Не дерзкий взгляд, а уклончивый, не бойкие ответы, а срывающийся голос, опущенная долу головка — вот истинные приметы страсти.
Мы слишком уж изнежились, потускнели, привыкли к благоустроенности.
– Что ж, если Ваша совесть не протестует...
– Она меня никогда не подводила.
... человечество – это жалкое племя пигмеев перед бесконечными таинственными силами, окружающими нас.
«Отравленный пояс»
У природы могут быть цели, непостижимые для нас... А человек, вероятно, простая случайность, побочный продукт общего процесса.
«Отравленный пояс»
Иногда я думаю, что только своему чудовищному самомнению человечество воображает, будто мироздание – всего лишь подмостки, воздвигнутые для его спеси.
«Отравленный пояс»
Лишь тот, ...кто никогда не глядел в глаза смерти, робеет перед ней, когда приходит конец.
«Отравленный пояс»
Мы слишком уж изнежились, потускнели, привыкли к благоустроенности.
«Затерянный мир»
– Что ж, если Ваша совесть не протестует...
– Она меня никогда не подводила.
«Затерянный мир»
... человечество – это жалкое племя пигмеев перед бесконечными таинственными силами, окружающими нас.
У природы могут быть цели, непостижимые для нас... А человек, вероятно, простая случайность, побочный продукт общего процесса.
Иногда я думаю, что только своему чудовищному самомнению человечество воображает, будто мироздание – всего лишь подмостки, воздвигнутые для его спеси.
Лишь тот, ...кто никогда не глядел в глаза смерти, робеет перед ней, когда приходит конец.
Мы слишком уж изнежились, потускнели, привыкли к благоустроенности.
– Что ж, если Ваша совесть не протестует...
– Она меня никогда не подводила.
Людям нужды нет до того, что вы делаете, главное заключается в том, что вы будто бы делали.