– Какие интересные у вас отношения, – вдруг встряла ведьма, которая до этого молча за нами наблюдала.
– У нас нет отношений! – одновременно воскликнули мы, взглянув на неё.
– Конечно-конечно, как скажете, – еще шире улыбнулась старушка, поправляя оранжевые кудряшки.
– Бабушка говорит, что, когда дело касается смазливой мордашки, мужчины думают не головой, а другим местом, – заявила девочка и неожиданно выпрямилась. – Лера, а что это за место?
– Угрожаешь? Мне? Как тебе не стыдно? Я тебя растила, ночей не спала! – патетически вскричала ведьма, откидываясь на спинку дивана и прижимая руку ко лбу, будто была готова потерять сознание.
– Ба. Ночами не спал я! – жестко оборвал её Дэмиан. – Когда ты в полночь со своими чокнутыми подружками улетала на шабаш. А я всё гадал, вернёшься ты сегодня или опять на неделю уйдешь в загул.
– Не шабаш, а магическое таинство, – быстро поправила его старушка, приоткрыв один глаз.
– Пьяный дебош с применением запрещённых настоек и курительных смесей! Даже представить страшно, что вы там употребляли.
– Не представляй, дорогой, поседеешь раньше времени.
Миры разные, а проблемы одни и те же. Отцы и дети. Свекрови и невестки. Борьба за внимание и две хозяйки в одном доме.
– Зачем же вы тогда меня выкрали?!
– У моего внука завелась подружка, – произнесла старушка.
– Заводятся обычно тараканы, – пробормотала я, – или вши.
– Ба, откуда ты её притащила?
– Я знаю! Галактическая Нить Персея-Пегаса, комплекс сверхскоплений Рыб-Кита, Ланиакея, сверхскопление Девы, Местная группа галактик, галактика Млечный Путь, рукав Ориона, Солнечная система, планета Земля, – быстро произнесла я.
— На моей родине есть поговорка. Закон, как и правила, создает победитель.
страсть — это огонь, что сжигает все на своем пути, а вот любовь — это тепло, которое вечно греет душу и сердце.
— Все это прошлое, Сереж.
— И тебя оно не пугает?
— Нет, — совершенно искренне ответила я. — Правда, нет. Это же прошлое, почему оно должно меня волновать? Главное, чтобы оно не мешало настоящему.
Что такое счастье?
Как описать это хрупкое, неуловимое чувство, что жило сейчас в каждой клеточке моего сердца? Как объяснить это всепоглощающее желание петь, танцевать и кружиться на месте, пока все вокруг не превратится в карусельную круговерть? Отчего мне так хотелось обнять весь этот жестокий мир и поделиться с ним толикой счастья, которого ему так не хватает?
Глупцы, они не знают, не понимают, чего лишаются, ограничивая себя рамками страсти, похоти и силы. Они не знают, что такое жить по-настоящему. И я не знала, до этого момента. Ведь раньше я не жила, существовала и думала, что так правильно, верно и по-другому просто не может быть. Но теперь все иначе.
любовь не подчиняется рассудку, она просто есть. Нельзя полюбить только оттого, что ты сам хочешь, и именно того, кого ты выбрал.
я почувствовала себя идиоткой. Такое ощущение, что мои тараканы устроили телепатический сеанс встречи на высшем уровне с его тараканами, а я не в курсе того, о чем они договорились.
Даже если ты выглядишь не самым лучшим образом, неси голову как королева.
— Владимир, — пропищала я с заднего сиденья, когда мы почти доехали до дома, — высади меня, пожалуйста, вон там. Мне надо в магазин… продукты купить… я сама до дома дойду.
— Дмитрий Александрович велел доставить вас до квартиры, — равнодушно ответил тот.
— А продукты…
— Я сопровожу вас.
Так быстро в самый час пик я никогда еще не закупалась. Мало того что меня трясло от близкого соседства этой гориллы, так нас сразу и везде пропускали без очереди. Думаю, скажи Владимир хоть слово, отоварили бы и без денег.
Закрывала глаза и старательно считала овечек, которых нарядила в разноцветные жилетки с яркими номерками, которые красиво переливались в лунном свете.
Закончилось тем, что с подачи одной упрямой овцы под номером двести двенадцать парнокопытные сколотили собственный профсоюз. И наотрез отказались прыгать через забор, так как он не соответствует правилам техники безопасности, а еще требовали надбавку за вредность.
— Фейт, совет академии единогласно принял решение отпустить тебя во время каникул под попечительство герцога Олеандра, — торжественным голосом сообщил мне ректор и замер, ожидая моих радостных вздохов и ахов.
Не дождался.
— Единогласно? — переспросила я, стоя перед столом профессора в его огромном кабинете на самом верху древней башни академии.
Надо же, какое единодушие. Сдаётся мне, они всем педагогическим составом плакали от счастья, когда услышали об отъезде. И лишь силой воли сдерживались, чтобы не броситься в нашу комнату в общежитии и не начать собственноручно собирать мне чемоданы.
Кажется, самое время падать в обморок.
Мысль, конечно, очень хорошая и от проблем бы от многих избавила, но, пока я размышляла, момент был упущен. А падать в обморок просто так… неинтересно, что ли. Позиция тоже неудачная, туалетный столик как раз за спиной, так и голову разбить недолго. Вариант выйти на середину комнаты и там красиво упасть на мягкий ковёр тоже отпадал.
Мы уже взрослые, и не надо от нас все скрывать.
— Ты сейчас о чем?
— Я в целом. Просто научись доверять нам. Мы же тоже не слепые и все видим…. И можем помочь, если не делом, то советом… или просто сочувствием.
Сложно разговаривать с человеком, когда чувства преобладают над разумом.
— Спрашивать о возрасте женщину — сродни самоубийству.
Одно из самых главных правил. Если врешь, то не оправдывайся. Это вызывает подозрение и новые вопросы!
Гордыня штука опасная, ее трудно заметить вовремя и остановиться.
— Ты беременна!
— Сам виноват!
Его хриплый голос коснулся каких-то неведомых струнок в моей душе. Кажется, это была совесть.
Я видела штаны, штаны видели меня. Встреча обязана состояться.