Не надо обманывать себя, надо хоть раз в жизни взглянуть правде прямо в глаза.
"Все серьёзны, у всех строгие лица, все говорят только о важном, философствуют, а между тем у всех на глазах рабочие едят отвратительно, спят без подушек, по тридцати, по сорока в одной комнате, везде клопы, смрад, сырость, нравственная нечистота... И, очевидно, все хорошие разговоры у нас для того только, чтобы отвести глаза себе и другим."
Надо только начать делать что-нибудь, чтобы понять, как мало честных, порядочных людей.
И что значит — умрешь? Быть может, у человека сто чувств и со смертью погибают только пять, известных нам, а остальные девяносто пять остаются живы.
Мы отстали по крайней мере лет на двести, у нас нет еще ровно ничего, нет определенного отношения к прошлому, мы только философствуем, жалуемся на тоску или пьем водку.
Голодная собака верует только в мясо.
Лопахин. Простите, Шарлотта Ивановна, я не успел еще поздороваться с вами. (Хочет поцеловать у нее руку.)
Шарлотта (отнимая руку). Если позволить вам поцеловать руку, то вы потом пожелаете в локоть, потом в плечо…
Вся Россия наш сад. Земля велика и прекрасна, есть на ней много чудесных мест.
Вот оно, счастье, вот оно идёт, подходит всё ближе и ближе, я уже слышу его шаги. И если мы не увидим, не узнаем его, то что за беда? Его увидят другие!
Человечество идет вперед, совершенствуя свои силы. Все, что недосягаемо для него теперь, когда-нибудь станет близким, понятным, только вот надо работать, помогать всеми силами тем, кто ищет истину.
Если против какой-нибудь болезни предлагается очень много средств, то это значит, что болезнь неизлечима.
Я развитой человек, читаю разные замечательные книги, но никак не могу понять направления, чего мне, собственно говоря, хочется, жить мне или застрелиться, но тем не менее я всегда ношу при себе револьвер.
Безнадежная любовь — это только в романах.
Людям не талантливым, но с претензиями, ничего больше не остается, как порицать настоящие таланты.
Жребий людей различен. Одни едва влачат свое скучное, незаметное существование, все похожие друг на друга, все несчастные; другим же... — выпала на долю жизнь интересная, светлая, полная значения… вы счастливы…
Вино и табак обезличивают. После сигары или рюмки водки вы уже не Петр Николаевич, а Петр Николаевич плюс еще кто-то; у вас расплывается ваше я, и вы уже относитесь к самому себе, как к третьему лицу — он.
Дорн -Молодость, молодость!
Маша -Когда нечего больше сказать, то говорят: молодость, молодость…
Я люблю вас, не могу от тоски сидеть дома, каждый день хожу пешком шесть верст сюда да шесть обратно и встречаю один лишь индифферентизм с вашей стороны.
Женщины не прощают неуспеха.
Повесьте, так сказать, ваши уши на гвоздь внимания.
Астров. -Хитрая! Положим, Соня страдает, я охотно допускаю, но к чему этот ваш допрос? Позвольте, не делайте удивленного лица, вы отлично знаете, зачем я бываю здесь каждый день… Зачем и ради кого бываю, это вы отлично знаете. Хищница милая, не смотрите на меня так, я старый воробей…
Елена Андреевна. - Хищница? Ничего не понимаю.
Астров. - Красивый, пушистый хорек… Вам нужны жертвы! Вот я уже целый месяц ничего не делаю, бросил все, жадно ищу вас — и это вам ужасно нравится, ужасно… Ну, что ж? Я побежден, вы это знали и без допроса. Покоряюсь. Нате, ешьте!
Убеждения сами по себе ничто, мертвая буква... Нужно было дело делать.
Праздная жизнь не может быть чистою.
Кто изменяет жене или мужу, тот, значит, неверный человек, тот может изменить и отечеству!
Проснуться бы в ясное, тихое утро и почувствовать, что жить ты начал снова, что все прошлое забыто, рассеялось, как дым.