Цитаты из книг

– Печать для усмирения нрава тоже можно поставить, – оживился маг. – Хорошая идея, – кровожадно улыбнулся Илай. – Скидочку сделаете? – И тюкнете ему на лоб! – рявкнула я. – Вы всех сильно обяжете. Спасибо, что предложили. Про скидку не забудьте!
Мечта сбылась! Я поступила в лучшую академию королевства. Казалось бы, учись и радуйся. Постигай законы высшей магии, изучай тонкости мироустройства, а новые друзья не позволят заскучать. Они у меня такие замечательные… можно и врагов не заводить. Хотя один враг нашелся сам: белобрысый столичный сноб. Бесит страшно! И, главное, ни в коем случае нельзя забывать, каким подчас коротким бывает шаг от ненависти до любви.
Наблюдателей – не бить, комнаты испытаний – не крушить, даже если очень хочется вырвать какую-нибудь палку.
Мечта сбылась! Я поступила в лучшую академию королевства. Казалось бы, учись и радуйся. Постигай законы высшей магии, изучай тонкости мироустройства, а новые друзья не позволят заскучать. Они у меня такие замечательные… можно и врагов не заводить. Хотя один враг нашелся сам: белобрысый столичный сноб. Бесит страшно! И, главное, ни в коем случае нельзя забывать, каким подчас коротким бывает шаг от ненависти до любви.
– Эй, ребята, вы как? – Тильда присела на корточки рядом с нами. – Ох, я при смерти! – простонал Флемм. – И я, – немедленно поддакнула. – Я сильнее! – заспорил он и даже приподнялся на локтях. – Свали за грань, я умираю!
Мечта сбылась! Я поступила в лучшую академию королевства. Казалось бы, учись и радуйся. Постигай законы высшей магии, изучай тонкости мироустройства, а новые друзья не позволят заскучать. Они у меня такие замечательные… можно и врагов не заводить. Хотя один враг нашелся сам: белобрысый столичный сноб. Бесит страшно! И, главное, ни в коем случае нельзя забывать, каким подчас коротким бывает шаг от ненависти до любви.
– По-настоящему – это до гробовой доски и общей погребальной урны? – Вам, девочкам, лучше знать, – согласился он. – Если девочкам лучше знать, то что под кустом делали двое парней?
Мечта сбылась! Я поступила в лучшую академию королевства. Казалось бы, учись и радуйся. Постигай законы высшей магии, изучай тонкости мироустройства, а новые друзья не позволят заскучать. Они у меня такие замечательные… можно и врагов не заводить. Хотя один враг нашелся сам: белобрысый столичный сноб. Бесит страшно! И, главное, ни в коем случае нельзя забывать, каким подчас коротким бывает шаг от ненависти до любви.
— Долго я валялась без сознания? — Двое суток. — Сколько? — Я резко села, но из-за подкатившего к горлу тошнотворного комка тут же осторожненько прилегла обратно на подушки. — Гордись, мужчина! От счастья, что мы наконец добрались до близости, меня вырубило на два дня.
Знаете, как это бывает? Живешь себе, радуешься, никого не трогаешь… а потом попадаешь. В прямом смысле этого слова. Попадаешь в темный замок, стоящий на границе миров. Хозяин славного места привлекательный и обходительный, мало что чернокнижник. Да и все жители приветливые… конечно, не сразу стали. В общем, в гостях хорошо, но дома лучше! Никаких воскресших умертвий, черных гримуаров и тайных проклятий. Вернуться бы в родной мир, но только кто меня отпустит?
— А вы? — спросила она.
— Алина. Не замужем, не в учении, не в услужении, живу во грехе, — отбарабанила я и решительно собралась сесть за общий стол.
— С кем? — заторможенно моргнула гостья.
Я замерла с недонесенной до стула пятой точкой.
— Что с кем?
— Живете во грехе?
Пришлось обвести мужчин взглядом в поисках жертвы. Хинч — старый, Эверт — нервный, Макс — наглый и вообще чернокнижник. А еще он с большим интересом изучал провокационный вырез платья в нежный цветочек.
— С ним, — ткнула я в сторону колдуна пальцем и плюхнулась на стул.
— Действительно? — видимо, Мартиша требовала подтверждения, что языкатая девица не грешит с ее сыном.
— Действительно, — кивнула я. — В теории, чем больше черный маг грешит, тем сильнее у него проклятья и проще передвигаются неподъемные сундуки. Не знали?
— Эверт, ты достаточно грешишь? — немедленно накинулась на сына мать.
— Главное, регулярно, — фыркнула я, любуясь на красную физиономию Оленя.
Знаете, как это бывает? Живешь себе, радуешься, никого не трогаешь… а потом попадаешь. В прямом смысле этого слова. Попадаешь в темный замок, стоящий на границе миров. Хозяин славного места привлекательный и обходительный, мало что чернокнижник. Да и все жители приветливые… конечно, не сразу стали. В общем, в гостях хорошо, но дома лучше! Никаких воскресших умертвий, черных гримуаров и тайных проклятий. Вернуться бы в родной мир, но только кто меня отпустит?
— Алина, — позвал меня Макс. В голосе никакого раскаянья, как будто я сама себя забыла на гречишном поле и вернула в замок, когда посчитала, что достаточно наказана.
Знаете, как это бывает? Живешь себе, радуешься, никого не трогаешь… а потом попадаешь. В прямом смысле этого слова. Попадаешь в темный замок, стоящий на границе миров. Хозяин славного места привлекательный и обходительный, мало что чернокнижник. Да и все жители приветливые… конечно, не сразу стали. В общем, в гостях хорошо, но дома лучше! Никаких воскресших умертвий, черных гримуаров и тайных проклятий. Вернуться бы в родной мир, но только кто меня отпустит?
— Но тебя ранили. — Я для чего-то ткнула пальцем прямо в порез, и Макстен болезненно скривился. — Видишь, какая рана!
— Если тыкать в мою царапину, то она станет раной, — справедливо рассудил он.
— Не спорь, ты истекаешь кровью!
Конечно, кровотечение давно закончилось. Подозреваю, что и порез начал затягиваться.
— Алина, — позвал меня Макс.
— Да что?!
В следующую секунду горячая ладонь легла мне на затылок, и губы накрыл поцелуй. От внезапной ласки я оцепенела. Макстен отодвинулся на секунду, посмотрел в глаза.
— Ты пытаешься меня успокоить? — охрипшим голосом спросила я.
— Подталкиваю к принятию решения.
— Давай-ка еще разок… подтолкни, пока не истек кровью, а то неубедительно вышло, — пробормотала я, с готовностью приоткрывая губы для нового поцелуя, глубокого и крышесносного.
Знаете, как это бывает? Живешь себе, радуешься, никого не трогаешь… а потом попадаешь. В прямом смысле этого слова. Попадаешь в темный замок, стоящий на границе миров. Хозяин славного места привлекательный и обходительный, мало что чернокнижник. Да и все жители приветливые… конечно, не сразу стали. В общем, в гостях хорошо, но дома лучше! Никаких воскресших умертвий, черных гримуаров и тайных проклятий. Вернуться бы в родной мир, но только кто меня отпустит?
Череп, правда, был пристроен аккуратно, с пиететом, как будто являлся частью давно умершего дедушки. Обнаружилось, что в нижней челюсти у бывшего родственника (или кем он там был?) не хватало двух передних зубов. Видно, роняли его неоднократно, возможно, при жизни. Мысленно я окрестила щербатого страдальца Егоркой.
А что? У каждого свои тараканы. Мне нравилось давать имена предметам. Кактус Толик, компьютерная мышка Кларочка, любимый офисный степлер Витенька. Господи, кто послушает, точно примет за сумасшедшую. Даже с дурдомом определилась, правда, не поняла пока, где он находился, но точно не в Китае.
Знаете, как это бывает? Живешь себе, радуешься, никого не трогаешь… а потом попадаешь. В прямом смысле этого слова. Попадаешь в темный замок, стоящий на границе миров. Хозяин славного места привлекательный и обходительный, мало что чернокнижник. Да и все жители приветливые… конечно, не сразу стали. В общем, в гостях хорошо, но дома лучше! Никаких воскресших умертвий, черных гримуаров и тайных проклятий. Вернуться бы в родной мир, но только кто меня отпустит?
Обычно я только с обеда начинаю проклинать людей.
Никогда бы не подумала, что меня, настоящую черную ведьму в тринадцатом поколении, шантажом заставят изображать невесту. Да кто? Бывшая жаба! Вернее, наследник поместья, которому мне по чужой милости пришлось человеческий облик возвращать. Мало мне своих родственников, так теперь с чужими придется разбираться! Но разве может сдрейфить колдунья из знаменитого рода Нортон? И жабу в девушку превратит, и наследника усмирит, и жизнь хозяину поместья разнообразит, даже если он этого совсем не желает....
- Разве у черных ведьм есть душа? - удивился Уильям. - Есть, - скривила губы бабка. - Просто мы лишний раз стараемся ее не демонстрировать...
Никогда бы не подумала, что меня, настоящую черную ведьму в тринадцатом поколении, шантажом заставят изображать невесту. Да кто? Бывшая жаба! Вернее, наследник поместья, которому мне по чужой милости пришлось человеческий облик возвращать. Мало мне своих родственников, так теперь с чужими придется разбираться! Но разве может сдрейфить колдунья из знаменитого рода Нортон? И жабу в девушку превратит, и наследника усмирит, и жизнь хозяину поместья разнообразит, даже если он этого совсем не желает....
— Итар, ты слишком строга к девочкам. До выпуска осталось три месяца. Они и так за глаза называют тебя ведьмой. — Вот! — проскрежетала в ответ та. — Надо соответствовать.
Ни одна душа в королевстве не догадывается, что под псевдонимом Бевиса Броза, автора романов для взрослых, прячется студентка Института благородных девиц София Вермонт. И она готова на все, чтобы сохранить скандальный секрет. Испортить жизнь новому преподавателю, разыскивающему писателя? Легко! Ведь на кону стоит репутация не только Софии, но и целого магического рода.
Мужчины склонны после отказа воображать себя поэтами
Ни одна душа в королевстве не догадывается, что под псевдонимом Бевиса Броза, автора романов для взрослых, прячется студентка Института благородных девиц София Вермонт. И она готова на все, чтобы сохранить скандальный секрет. Испортить жизнь новому преподавателю, разыскивающему писателя? Легко! Ведь на кону стоит репутация не только Софии, но и целого магического рода.
Взгляд остановился на плетеной корзине с фермерского пикника. Как обычно, Рита не удержалась и припрятала еду на случай всеобщего голода. С первого дня учебы она таскала в комнату какой-нибудь перекус: яблоко, сандвич, жареную куриную ножку, вареную картофелину, завернутую в носовой платок… Если бы я не знала, что Ри была единственным ребенком в семье Пиботи, то решила бы, будто у них одиннадцать детей и только десять ложек. Кто первый схватил ложку, тот поел, а нерасторопный остался голодным. Иначе откуда необъяснимая гастрономическая запасливость?
Ни одна душа в королевстве не догадывается, что под псевдонимом Бевиса Броза, автора романов для взрослых, прячется студентка Института благородных девиц София Вермонт. И она готова на все, чтобы сохранить скандальный секрет. Испортить жизнь новому преподавателю, разыскивающему писателя? Легко! Ведь на кону стоит репутация не только Софии, но и целого магического рода.
Следом из рук выпал кожаный портфель. Коллективно затаив дыхание, мы ждали, когда он рухнет сам, но не случилось. Кристоф с честью усмирил взбрыкнувшие аксессуары, но на веки вечные лишился возможности попасть в список «всамделишных мужчин» и угнездился на одной ступеньке мужской эволюции с плюющимся чертежником Эдоном Рауфом.
- Извините, - суетливо поклонился Ленар в сторону деканов. – Прoстите, господин ректор.
- Ничего-ничeго, с кем не бывает.
Шесть лет учусь, а ни разу ни с кем подобного конфуза не было.
Ни одна душа в королевстве не догадывается, что под псевдонимом Бевиса Броза, автора романов для взрослых, прячется студентка Института благородных девиц София Вермонт. И она готова на все, чтобы сохранить скандальный секрет. Испортить жизнь новому преподавателю, разыскивающему писателя? Легко! Ведь на кону стоит репутация не только Софии, но и целого магического рода.
Сказать честно, я сама была несколько шокирована тем, с какой скоростью по замку разнесся слух, будто под маской преподавателя по семейному праву прячется тот самый Бевис Броз. Новость передавалась из уст в уста, приукрашивалась, обрастала самыми неожиданными подробностями, и в итоге Кристоф Ленар был приговорен.
Не надо аплодисментов и восхищения. Злой гений скромно постоит в уголке и, так сказать, в первом ряду насладится побегом противника. Может быть, я даже снизойду до того, чтобы закрыть за ним дверь...
Ни одна душа в королевстве не догадывается, что под псевдонимом Бевиса Броза, автора романов для взрослых, прячется студентка Института благородных девиц София Вермонт. И она готова на все, чтобы сохранить скандальный секрет. Испортить жизнь новому преподавателю, разыскивающему писателя? Легко! Ведь на кону стоит репутация не только Софии, но и целого магического рода.
Я верю, что в твоих словах есть логика, но она от меня ускользает.
Ни одна душа в королевстве не догадывается, что под псевдонимом Бевиса Броза, автора романов для взрослых, прячется студентка Института благородных девиц София Вермонт. И она готова на все, чтобы сохранить скандальный секрет. Испортить жизнь новому преподавателю, разыскивающему писателя? Легко! Ведь на кону стоит репутация не только Софии, но и целого магического рода.
В тот момент, когда он уселся за столик, наши взгляды встретились. Темная бровь едва заметно изогнулась. Мол, изучаете, госпожа Вермонт? Я немедленно отвернулась. Кому ты нужен, будущая жертва эротического романа?
Ни одна душа в королевстве не догадывается, что под псевдонимом Бевиса Броза, автора романов для взрослых, прячется студентка Института благородных девиц София Вермонт. И она готова на все, чтобы сохранить скандальный секрет. Испортить жизнь новому преподавателю, разыскивающему писателя? Легко! Ведь на кону стоит репутация не только Софии, но и целого магического рода.
Перед глазами стояла срамная гравюра, где обнаженный атлет с кубиками в том месте, где у нормальных мужчин вырастал благородный живот, дерзко и решительно сжимал молочно-белые упругие бедра девицы. Про "молочно-белые" и "упругие" опозоренный отец, конечно, додумал сам.
Ни одна душа в королевстве не догадывается, что под псевдонимом Бевиса Броза, автора романов для взрослых, прячется студентка Института благородных девиц София Вермонт. И она готова на все, чтобы сохранить скандальный секрет. Испортить жизнь новому преподавателю, разыскивающему писателя? Легко! Ведь на кону стоит репутация не только Софии, но и целого магического рода.
Не берусь утверждать, но внутреннее чутье мне подсказывало, что военные замашки тоже лечились ударом дубинкой по голове. Почему мне раньше не приходило в голову, что дубина — универсальное лекарство от любой дурости? Жаль, в сумочку ее не засунешь
Ни одна душа в королевстве не догадывается, что под псевдонимом Бевиса Броза, автора романов для взрослых, прячется студентка Института благородных девиц София Вермонт. И она готова на все, чтобы сохранить скандальный секрет. Испортить жизнь новому преподавателю, разыскивающему писателя? Легко! Ведь на кону стоит репутация не только Софии, но и целого магического рода.
— Спасибо. — Улыбка вышла кислая.
Наверное, стоило изобразить восторг, чтобы не расстраивать дарителя, но я была настолько неблагородной девицей, что испытывала к опере чистую, ничем не замутненную ненависть. В тот единственный раз, когда нас водила на представление наставница Ру, я заснула в первом отделении, а в антракте спряталась в дамской комнате и после начала второго акта сбежала домой.
— Ты ненавидишь оперу, — резюмировал шеф.
— Как можно! Все интеллигентные девушки любят оперу… — фальшиво возмутилась я, скромно примазав дочь трактирщика к интеллигенции.
Я ненавижу Таннера ди Элроя! Он напыщенный, невыносимый, циничный сноб! А ещё он мой шеф и ругаться с ним – чревато. Не стоит терять его ручного дракона, портить пиджак и поливать любимый кактус клюквенным морсом. Но главное, ни в коем случае нельзя с ним целоваться! Тогда не придется думать, как выпутаться из этого… служебного недоразумения. Одного не понимаю: почему я никогда не следую собственным советам? 
Ирина добавила цитату из книги «Сердце Абриса» 4 года назад
Хочешь, открою тебе правду, Валерия? Слово «любовь» специально придумали, чтобы совращать наивных созданий, похожих на тебя. Разве ты ещё не поняла? Я всегда мастерски умел манипулировать этим словом. С тобой точно сработало...
Светлые боги! Разве миссия «развод», начавшаяся встречей с бывшим женихом и его новой пассией, могла продолжиться по-человечески, а не через то самое место, которое нормальные люди пристраивают на стулья? Или только я на это место вечно нахожу приключения?
Почему меня никто не предупредил, что брачных клятв нельзя давать даже в шутку? Иначе на собственной свадьбе можно выяснить, что уже замужем. И за кем? За первой любовью! Нам надо срочно развестись! Проблема в том, что он знать меня не хочет, имени слышать не желает и помогать не собирается. Остается убедить. Или заставить… Ведь ни один мужчина не выдержит войны с собственной супругой! Главное, не влюбиться в неотразимого негодяя заново.
– Но зачем ты пришла в пустые покои? – наконец нашлась я. – Было интересно, как вы тут поживаете. И обнаружила, что здесь только одна кровать. – Она поднялась и ткнула в нашу сторону пальцем: – Вы спите вместе. – Что вы, эсса Хилберт, мы спим по очереди.
Почему меня никто не предупредил, что брачных клятв нельзя давать даже в шутку? Иначе на собственной свадьбе можно выяснить, что уже замужем. И за кем? За первой любовью! Нам надо срочно развестись! Проблема в том, что он знать меня не хочет, имени слышать не желает и помогать не собирается. Остается убедить. Или заставить… Ведь ни один мужчина не выдержит войны с собственной супругой! Главное, не влюбиться в неотразимого негодяя заново.
– Утром мама уедет! – Ты в это веришь? – с изрядной долей скепсиса уточнил Доар. – Нет, но говорят, если повторить желание десять раз, то оно обязательно сбудется.
Почему меня никто не предупредил, что брачных клятв нельзя давать даже в шутку? Иначе на собственной свадьбе можно выяснить, что уже замужем. И за кем? За первой любовью! Нам надо срочно развестись! Проблема в том, что он знать меня не хочет, имени слышать не желает и помогать не собирается. Остается убедить. Или заставить… Ведь ни один мужчина не выдержит войны с собственной супругой! Главное, не влюбиться в неотразимого негодяя заново.