Как же порой мало надо для счастья... Всего лишь осознание того, насколько дороги те мелочи, которые ты считала незначительными.
Ну, ладно. Если всё плохо, значит, хуже быть не может, ведь так?!
Ты – очень опасная женщина. Пожалуй, самая опасная из всех, мной встреченных. Ты вызываешь болезненную потребность тебя защищать.
С улицы прилетел гневный рык: – А ну, прекратить разврат! В соседней комнате что-то громыхнуло, потом последовало смущенное девичье «Ой!» и недовольный бас какого-то парня: «А через две минуты можно? А то щас ну никак, чес-слово!»
Быть «прелесть, какой дурочкой» гораздо проще, чем просто «умной девушкой»! Хотя бы потому, что, в отличие от ума, глупость в подтверждениях не нуждается… Проще, легче, удобнее. Глупышкам многое сходит с рук. Глупышек просто не принимают в расчет.
– Благородная Нинет, я вам предлагаю маленький заговор!
– А большой нельзя?
– Маленький!.. Но с большими последствиями..
«Не торопись называть сутки удачными, пока они не миновали»
«И был день. И была ночь. И пришла сессия… И живые позавидовали мертвым!»
Я с ужасом вспомнила свой учебный табель и словно воочию перед глазами зависла графа «Физическая и боевая культура», где напротив моего имени красивым росчерком пера Шарриона стоял не просто «неуд», а «Вот вообще «неуд».
«Никогда и ничего не просите у тех, кто сильнее вас. Никогда и ничего! Сами все предложат и сами все дадут»
Ночь снисходительна, она не выдаст… Она – всеобщая мать, которая даст покой в своих объятиях, скроет в тенях и никому не расскажет о выплаканных у нее на руках слезах.
В статусе «очаровательной дурочки» есть определенные плюсы. И кто я такая, чтобы рушить стереотипы? Тем более если удобнее и выгоднее их использовать.
По идее на ней даже можно было бы спрятаться от мужа и если не откликаться на «ку-ку мой зайчик!», то черта с два он меня там найдет!
Растите себе наследников в пробирках и дело с концом.
– Ну да, – вздохнул лорд. – И будет у нас высшая знать с IQ на уровне табуретки…
– Будем считать, что я это заслужил…
– Что именно? – нервно фыркнула, и потом до меня вдруг дошло: я же только что пощупала его за… филеечку!
В общем, при таких исходных условиях оставаться оптимистами могут только совсем чокнутые или наставники по личностному росту. Что, в принципе, одно и то же.
Приличным шеллам не положено валяться на земле. Если только они еще живы, конечно. Мертвым-то можно, само собой.
Очень проблематично оборонять девичью честь, если на нее совершенно, вот ни капельки не покушаются! Даже несколько обидно, если честно. Ты уже все сама придумала, сама поверила, а оно БАЦ – и не случилось.
Ради такого пирога можно, наверно, и с маньяком-убийцей подружиться. А у Синтара всего-навсего медведь на кладбище и труп на дереве. Пф! Разве ж это маньяк?
– Мотя, пойдем со мной? Я покажу тебе свою… лабораторию.
Фантазия, стой. Вот даже не разбегайся! Но поздно. В голове внутренний голосочек сразу с гнусавым акцентом спросил: А таки у вас там есть на шо посмотреть?
– Нет, не пойду.
– Мотя, ну ты сама понимаешь, что надо. Хотя бы потому, что ты лечишь не так, как это делают все носители второго плекса. Потому ну действительно, пошли? Тут недалеко. И у меня там такой… инструмент!
А-а-а-а-а, воображение, стой, прекрати! Дяденька, дяденька, а насколько мощный у вас… инструмент?!
И кто бы что ни говорил, о том, что Благие добрые, а Неблагие плохие, мы — лишь две стороны одной монеты. А без аверса невозможно существование реверса.
Когда Тиль с девочкой на руках выбежала из лаборатории, Вирни сжал кулаки и горько всхлипнул.
Один раз.
Даже самый стойкий и взрослый мужчина может себе это позволить. На секунду. А потом мужчина должен действовать!
У всех девушек кроме модели идеального знакомства есть свое представление про идеальное утро. Начинается оно рано и, конечно же, с бодрящего кофе, а также с мужчины в обнимку с цветами.
Все же драконья кровь весьма паршиво влияет на нрав эльфов. Они становятся теми еще аспидами. Даром что остроухими.
Я более чем уверена, что тут имела место какая-то очень красивая и настолько же грязная интрига. Иначе династию не сменить.