Раока, будучи фейри от рождения и шпионкой с детства, знает точно: таким, как она, истинные пары не положены. У Богини-Пряхи, однако, то ещё чувство юмора, и пар у девушки вдруг оказывается целых двое — её начальники, причём оба — на грани смерти.
Что ей остается? Либо признать, что эта ерунда с парами — не для фейри, либо поучаствовать в смертельно опасной игре, где можно выиграть для предназначенных ей шанс на жизнь — или умереть…
Никакие словоблудия не помогут, не смогут сделать чистым то, что однажды испачкалось, не смогут стереть из памяти то, что уже случилось.
никогда не бывает достаточно силы, как никогда не бывает достаточно власти. Всегда найдётся кто-то сильнее — судьба и смерть, например.
Вообще война — штука, быстро отучающая от самообмана и пиздостраданий, потому что там ты или хладнокровен, или сдох.
Когда на одной чаше весов то, что любишь ты, а на другой — то, что любит твой враг, когда или ты, или он, добрым быть уже не получается.
Страхи, смущения, разумные доводы, ещё какая-то мишура… если не рискнуть, если никому не довериться, не сделать шага, то так и останешься вечно сожалеющим о несбывшемся призраком самому себе.
Невозможно смеяться над тем, кем очарован, или тем, кого боишься. Таким образом, есть хороший способ избежать насмешек — или очаровывайте, или пугайте.
тот, кто испытывает боль, старается укусить — и не важно, выглядит ли в данный конкретный момент он как человекообразное существо или как дикий зверь. Язык боли универсален, един для всех и узнаваем с первых же нот.
Героизм — вещь интересная и пафосная, он радует всех, кроме близких самого героя.
Ты можешь выглядеть, как внебрачный ребёнок человеческого лесоруба и его же топора, путать при этом право и лево, но все будет хорошо — если ты пахнешь как свой. Однако никакие подарки природы вроде приятной внешности, сильной магии и знатного происхождения не смогут спасти, если с твоим ароматом что-то категорически не так.
— К слову, пропал у меня ещё один, турист. Мальчик любопытен излишне, пойду, говорит, посмотрю, как там фейри живут. Лис-полукровка, рыжий и наглый. У вас нигде не завалялся?
— Надо же, какое совпадение — именно что завалялся. Вон он лежит, бедняга. О, не смотрите так — просто спит! Все бы хорошо, но у нас туризм не особенно развит — увы, случаются накладки.
— Я мёртв, — сообщил он патетично, — Без своей лаборатории я — бесплотный и бесполезный дух!
— Если я скажу, что отведу под новую лабораторию целый этаж и лично оплачу все материалы и книги, какие только пожелаешь — ты воскреснешь?
Дворф деловито кашлянул и отставил свое пойло в сторону.
— Вам стоило бы попробовать себя на ниве некромантии, шеф, — сообщил Джейс радостно, — Я сразу почувствовал себя живым и материальным!
— Можно сказать, что я угодила в кошмар любого старого клерка — когда ты уже в загробном мире, а шеф продолжает пилить.
— Поговори мне ещё! Так я и позволил тебе сбежать от меня в какое-то там посмертие.
— О, погодите, не смейтесь — я ещё не надел свой шутовской колпак c бубенцами, он у меня как раз для такой оказии хранится в совершенно неприличном месте, — фыркнул Ис. Раока с огромным трудом удержалась от того, чтобы дать этому красавцу подзатыльник — Ледяной был из той чудной категории ребят, что и с собственной смертью будут радостно спорить.
Он всегда предполагал, что встретит свою пару примерно никогда, а если повезёт, то ещё позже; при этом, случится сие эпохальное событие на его игровом поле, где он сможет спокойненько посадить предполагаемую половинку в комфортабельную темницу для знатных преступников на месяцок-другой. Это было бы замечательно: тщательно изучить повадки и реакции, прощупать слабые места, собрать побольше компромата — так, по мнению Иса, должна была выглядеть подготовка к длительным романтическим отношениям.
все пары лучших друзей шефа — существа с придурью; по-хорошему, это было просто даже логично, никто нормальный этих чудо-драконов и полчаса бы не вынес
У Иса сделалось очень сложное лицо. Наверное, примерно такое должно быть у отца консервативного семейства, сын которого привёл на смотрины вместо невесты переодетого в розовое платьице бородатого мужика и торжественно провозгласил: "Познакомься, папа, это Берт и он будет жить с нами!".
Что делать, если гигантская уродливая статуя сожрала твою начальницу? Точного ответа на этот дурацкий вопрос Бран не знал, ибо не родился ещё укурок, прописавший бы такое в должностных инструкциях.
В должностной инструкции дворфа появился пункт: "Запрещено препарировать сотрудников старшего звена в научных целях. Даже с их согласия."
Последним смеётся тот, у кого остались зубы.
Не важно, насколько ты сломан, безумен, странен — просто ищи друзей и любовь по себе, не оглядываясь на представления других о том, как должно быть.
— Зря вы злобствуете, — заныл Ис, не забывая забираться фейри под киото своими шустрыми руками, — Я — милый.
— Когда молчишь, — заметил оборотень, — И спишь.
— Вот так всегда, — вздохнул дракон с притворной печалью, — Ладно, так и быть, поговорим о кулинарии. Кто в настроении для того, чтобы приготовить трёхслойный бутерброд? Я хочу быть посрединке.
Однако, ради горячих, плещущих магмой недр этой планеты Амо был готов ждать хоть целую вечность и сделать даже то, что не нравится. Это был ещё один плюс Колонии: не надо думать, если ты всего лишь часть чего-то.
Можно просто подчиняться.
Слова "Я бы узнала его везде, отличила бы от любой проклятой подделки, потому что его образ отпечатан глубже обратной стороны зрачка" — застряли в глотке и не могли вырваться на свободу. Говорить такие штуки вслух — это в вообще редкостная пошлость, особенно если они — чистая правда.
"Если зависим от кого-то и не можешь противиться этой власти — позволь ей все, прими её правила и прорасти сквозь неё, как сорняк, размножься, как паразит, уничтожь изнутри. Будь очарователен, будь полезен, искренне верь в свою лояльность — ведь если ты веришь себе, поверят и другие. Будь самым преданным, самым громким — до тех пор, пока не отыщешь верного способа ударить в спину."
Ис, однако, прекрасно знал, что лично ему не светит ни длительный приход после каких-нибудь грибов, ни глубокая депрессия, ибо есть семья, друзья, долги и отвественность — как-то так работает пресловутая взрослая жизнь, если ты сдуру родился в аристократической семье и вляпался во власть.