Каково же устройство мира? Этот вопрос терзает великие умы уже века, но одному парню, уже познавшему тяжёлую утрату, приоткроется завеса тайны… Кто же окружает нас на самом деле, и какова наша история? Сможет ли он принять это, и выживет ли?
Глеб Шульпяков – московский поэт, драматург, автор романов «Цунами» и «Книга Синана» и заядлый путешественник. «Общество любителей Агаты Кристи» – это «живой дневник» его странствий. Лондон, Иерусалим, Марракеш, Барнаул, Ташкент, Вена, Венеция и многие другие города и их обитатели глазами поэта.
«Содержание всех автографов, несмотря на то что они относятся, быть может, к разным периодам жизни Соловьева, аналогичны. Красною нитью проходит тема Софии. Оставляя пока открытым вопрос о том, кто это действующее лицо, эта собеседница Соловьева, т. е. принадлежит ли голос, диктующий эти записи Соловьеву, его болезненному воображению, или этот голос в самом деле имеет за собою некоторую реальность, а в случае этой возможной реальности, кому он принадлежит – истинной Софии или недостойной...
«Отсутствие метафор, строгость в выборе слов, своеобразный ритм, смелое и решительное отношение к рифме, неожиданные, но оправданные внутренней логикой сопоставления образов и тревожный и волнующий, иронический и таинственный полу-вопрос в конце пьесы – вот черты, определяющие лирику Ахматовой…»
«Мои религиозные убеждения исключают веру в земное бессмертие, однако и я склонен думать, что человек может по произволу продлить жизнь свою собственную или кого-либо из иных людей. В конце концов страшный закон смерти восторжествует на земле, но борьба с этим законом и даже временная над ним победа возможна. Вопреки мнению Декарта, я думаю, однако, что сила, противоборствующая смерти, не есть наш верховный разум. Я верю, что эта тайная сила заключается в нашей воле…»
Человеческий разум поистине удивителен. Он способен почти на всё: создать что- то или кого-то, изменить историю одной планеты или всей Вселенной. Но при этом он может породить нечто ужасное, мерзкое и противное, заставив и других страдать…
«Воистину не могу понять, каким чудом удалось мне тогда спастись. Мы бежали по Галерной, и картечь нещадно косила всех. Я уже не чаял унести целой мою голову, как вдруг заметил, что подбегаю к знакомому двухэтажному серенькому дому, где жила Клеопатра Семеновна…»
«Он не слышал теперь гитары, но вдруг с необыкновенной отчетливостью увидел он тюремный двор, часовых и арестантов. Ему померещилась прогулка, которую он однажды наблюдал из окна соседней лечебницы, где был знакомый доктор. Арестанты ходили вереницей, один за другим, на расстоянии сажени. Алеша не мог понять, сон ли это, галлюцинация или еще что…»
«Жить стала Наташа, как во сне. Тяжело засыпала под утро. Часто просыпалась, вскакивала с постели и, босая, бежала к умывальнику; обливаясь водой, пила воду жадными глотками прямо из графина и потом опять клала свою угарную голову на подушку, чтобы все забыть и уснуть…»
«Помню одну ночь, когда предчувствия мои как будто бы воплотились. Я сидел на скамейке около пруда. Луна была на ущербе. По-летнему было душно. Я закрыл глаза и мне представилось – так ясно, так осязательно близко – женское лицо, с нежным лукавым ртом, с серебристо-туманными глазами, мечтательными и влекущими…»
«И вот начались странные дни и ночи – дни и ночи непонятного томления. Любовь и смерть предстали в своей извечной правде.
Елена падала и вновь поднималась – и так возникали дни и ночи от бездны к полету.
Засыпала в тяжелом бреду…»
Сны. Реальность. Где грань меж ними? Существует ли она вообще? Что ценнее – сны или реальность? Где мы находимся? Быть может, и нет никакой реальности? Тогда каково наше место в этом переплетении бесконечных снов?..
Семен Васильевич – видный государственный и общественный деятель. Создавал колхозы, совхозы, укрупнял деревни. И не заметил, как за этими глобальными целями построения коммунистического общества потерял главное – свой хутор, свой дом, себя.
Что может быть идеалом для подростка? Да что угодно и кто угодно. И только потом, уже совершив ошибку, он начинает понимать, что ничего нельзя вернуть назад и ничего нельзя исправить. Горькая истина.
«Литературные имена и духовные силы Достоевского и Белинского так несоизмеримы, что, сопоставляя их, приходится объяснять, почему собственно понадобилось обсуждать именно эту тему. В самом деле стоит ли заниматься ею, особенно теперь, когда гений Достоевского занял подобающее ему место в культуре всемирной? Этот на первый взгляд весьма основательный вопрос падает, однако, если мы припомним, что сам Достоевский придавал Белинскому значение немалое. Очевидно, что в этом человеке было нечто,...
«Мы все без исключения пленники Современности, и мы почти все покорны нелегкому игу, которое возложила на человека история. С каждым столетием все новые и новые над нами тяготеют „труды и дни“ наших предков. Мы все связаны круговою порукой. Но иные из нас по складу своей души влекутся к Завтра, иные пленяются очарованием былых дней…»
«Когда миновали дни за решеткой, мы – я, пленник, и мои вооруженные спутники – сели в кибитку и помчались по льду величайшей из рек. По этой реке нам предстояло ехать три тысячи триста шестьдесят верст. И признаюсь, я встретил радостно ледяную пустыню…»
В повести воспроизведены реальные события «снежной» зимы 1907 г., закружившей в своем вихре А. А. Блока, Н. Н. Волохову, Л. Д. Блок и Г. И. Чулкова. Страстное увлечение Блока Волоховой вызвало к жизни знаменитый цикл «Снежная маска».
Г. Чулков, перенеся в повесть реальную ситуацию, в первую очередь попытался избежать «легкости», сделав более рельефными отношения между людьми, составлявшими знаменитый «четырехугольник».
Андрон волею судьбы и случая возвращается на родной завод. Он ожидал увидеть здесь как и раньше в дни его молодости ухающие прессы, услышать гул штамповочного цеха, подержать в руках кудрявую фиолетовую стружку от токарных станков, всей бригадой обедать в заводской столовой. Но здесь жизнь остановилась, замерла. Ее нет.
Куда идти подросткам в 15-16 лет, если тебя выгнали из школы? Только на производство. На завод. В трудовой коллектив. О сложностях адаптации и получения рабочей профессии, о помощи молодежной организации эта маленькая повесть.
Что общего между умирающей деревней, дачниками, покупающими за бесценок пустующие дома, пьяным в дым любителем футбола и умным и послушным мальчиком Ваней? А то, что несмотря ни на что, жизнь продолжается… Об этом четыре маленьких миниатюры, полные горького и ироничного оптимизма.
«Извѣстный апологетъ семьи В. В. Розановъ любитъ называть себя въ своихъ статьяхъ «добрымъ буржуа» – и всегда, когда ему приходится касаться вопроса о собственности, онъ остается вѣренъ себѣ и утверждаетъ собственность какъ начало неприкосновенное. Этотъ писатель среди «своихъ талантливыхъ» темъ представляется мнѣ человѣкомъ проницательнымъ и послѣдовательнымъ, и не случайно у него такъ сильно развиты эти два чувства: чувство семьи и чувство собственности. Да, семьянина непремѣнно потянетъ къ...