«Поначалу у Андрюхи и в мыслях не было покупать этот намордник. Сроду он Семёну намордников не надевал, да это было и не нужно. Агрессия у спокойного и добродушного пса отсутствовала напрочь, несмотря на достаточно грозный вид и внушительные размеры. Семён достался Андрюхе двухмесячным щенком. Тогда, восемь лет назад, Андрюха, никогда не имевший собак, ни с того ни с сего вдруг обменял у алкоголика возле универмага поскуливающий комок шерсти на бутылку «Столичной». И уже через год стал...
«Настоящих психохакеров было немного. Технология внедрения вируса в мозг человека была слишком сложной. Для непрофессионала ее самым непреодолимым звеном оказалась необходимость доподлинно знать все подробности внутреннего мира объекта, в который внедряется вирус…»
«…Деревья, кустарник, хрустящие дорожки. Сюда сосланы властелины прошлых государств и ведомств. Подвиги и злодейства остались позади, за поворотом века, а памятники, словно заблудившихся склеротиков, собрали по городу и свезли на траву под кроны. Наркомы, маршалы, несгибаемые солдаты забытых фронтов, гранитные, бетонные, отлитые из цветно-металлических сплавов, лишенные площадей, постаментов, некоторые вовсе позорно уложенные в траву. Каждого можно облапать и на коленки присесть для прикольной...
«Их привезли в черном полиэтиленовом шаре. Несколько мусорных мешков, вложенных один в другой, накачали воздухом, наполнили водой, обмотали скотчем. Планета, упакованная для переезда. Запыхавшийся мужик бухнул шар на пол. Беззубый повар Семен полоснул ножом, и его помощник таджик Халмурод ловко прихватил расходящийся, оседающий полиэтилен. Из раны потекла вода. Семен расширил отверстие, взял сачок, стал зачерпывать и перекидывать в пластиковую ванночку. В точно такой же Семен купал своего...
О-о-о! Е-е-е! Охренеть!!! Еще вчера восьмиклассником был, с двойки на тройку перебивался. А сегодня я кто? Божиею поспешествующею милостию, Император и Самодержец Всероссийский. А еще царь, князь, герцог и государь еще кучи всякой мелкой хрени. О, как!
«Я живу в одном из прекраснейших городов на земле. Да, иногда мне хочется убить дворника, продавца из магазина, мотороллера, соседей, поющих школьников и мяукающих кошек. Но одно я знаю точно, что никогда уже не смогу быть счастлива вне этого города – Стамбула…»
«Мне двадцать пять лет, и я работаю журналистом. Это моя первая ошибка. Работа паршивая – что не напишу, скандал. В каждом абзаце у вас, говорят читатели, глупость. И выражение лица поменять бы не мешало. А один редактор у нас в газете напился и говорит: у Тарасовой жанр, говорит, фигня с портретом. Это про мою рубрику.
Первая ошибка – профессия. Вторая – роман с замужним человеком.
В довершение всего он мусульманин. Наш, российский гражданин…»
В сборнике представлены рассказы крупнейших американских фантастов, написанные в основном в 40–50-е годы. Эти произведения объединяет идея величия и вечности жизни во Вселенной, фантазия авторов рисует разнообразные и причудливые формы жизни, различные ступени развитая земной и внеземных цивилизаций. Однако в каждом рассказе присутствует мысль о возможности и необходимости контакта и взаимопонимания между мыслящими существами, о единстве всего живого. Содержание: Альфред Бестер. Одинокий...
Произведения Аякко Стамма завораживают читателя. Казалось бы, используя самые обыденные вещи, он создаёт целые поэтические замки, которые ведут в глубь познания человеческой природы, в те самые потаённые уголки человеческой души, где бережно растится и сохраняется прекрасное. Странное, порой противоречивое наслоение реальностей присуще творчеству автора. Но самое главное – в нём присутствует то, что мы называем авторским почерком. Произведения Аякко Стамма нельзя перепутать ни с какими другими.
«Шерп закричал и, взмахнув руками, исчез в снежном облаке.
Я вцепился в рукоять ледоруба, но ледяная глыба перебила ее.
Снег застлал все – шипящий, ледяной. Меня с маху вынесло в кулуар. Только не быть засосанным! Я отталкивался, выгребал руками и ногами, скользил, обдирая лицо, руки, а вокруг с шипением и свистом летели белые струи, будто я попал в кипящий котел…»
«– Телефончик оставите? – спросил Денис.
Девчонки за соседним столиком переглянулись. Хихикнули – так синхронно, будто долго репетировали этот смешок.
– Я не оставлю, – сказала брюнетка. – У меня парень ревнивый, ужас просто.
– А я оставлю, но ему, – сообщила рыженькая. И махнула телефоном в мою сторону: – Лови, молчун!..»
«Мечта была, по большому счету, заурядна для многих разумных: исследовать далекие глубины Вселенной, бороться с их опасностями и раскрывать их тайны, а если повезет – то и погибнуть там, на фронтире, погибнуть героически и красиво, а не умереть обыденной скучной смертью, не пережив очередную метаморфозу. О дальнем космосе Рнаа мечтало, наверное, со второй личиночной стадии своего развития, с третьей уж точно, а к четвертой о том знали и его многочисленные собратья по бассейну, и персонал...
"Начинается регистрация на рейс AT 23/3 по маршруту Акваполис – Новые Афины, – вспыхнула голографическая надпись под потолком. – Пассажиры приглашаются к первому терминалу“. Люди начали подниматься из кресел, потянулись к приветливо распахнувшейся двери терминала, на минуту сотворив что-то отдаленно смахивающее на сутолоку. Лучшего момента не выбрать. Клим скользнул взглядом по лицам, по фигурам. Задержался на девушке в легком костюме, янтарном, с лазурными вставками: блуза без рукавов...
«Девушка идет по тротуару, безмятежно улыбаясь своим мыслям. Не сказать, что красавица, но такая прелесть – глаз не оторвать. Камера заднего вида замечает ее, когда уже поздно, совсем поздно.
Если она не остановится, через двадцать секунд ее милое личико попадет точно под сноп осколков, а я ничего не могу сделать. Мне нельзя выходить из машины. Все, что в моих силах, – высунуть руку в окно и выстрелить девушке под ноги. Возможно, это решение…»
Все необычайные идеи молодого учёного Александра Панова неизменно кончаются стандартным провалом. Но его новый аппарат, умеющий измерять силу испытываемых эмоций, а прежде всего любви, к удивлению его начальника Роя Васильева, работает. Силу испытываетых чувств теперь можно измерить. Можно. Но нужно ли?
«Больной и измученный иду я по большой дороге – и вьется она предо мною бесконечно длинною лентой. Полдневное солнце палило мучительно голову, и ни одна мысль не могла войти в нее, хотя я и делал все усилия, чтобы подвинуть к деятельности мой мозг и тем сократить дорогу…»
«По навозному, дрожавшему под ногами мосту я перешел с луговой, низменной стороны Дона на нагорную. Сырой предутренный холод, обыкновенно веющий от реки, окончательно прогнал от меня дремоту.
С моста по крутому каменистому въезду я взобрался на высокую гору. Передо мной была маленькая господская деревня с десятком развалившихся изб и барским флигелем в три окна, а назади меня и с боков спящая степь…»