Рассказ

Мало кто знал в городе, где и как потерял свой голос Леонтий Архипкин, по прозвищу Граммофон. А ещё меньше было тех, кто слышал когда-нибудь и помнил этот голос. Уже сорок лет Леонтий Архипкин говорил сиплым и шероховатым шёпотом, беспрестанно отхаркиваясь и странно курлыкая, словно граммофон, у которого кончилась пластинка, но сбившаяся игла ещё царапает круг, мотаясь из стороны в сторону. Однако заволжские старики уверяли, что было время, когда голос Леонтия Архипкина гремел по всей Волге,...

Война была в разгаре; в гавани и в городе все двигалось, жило, шумело тревожно и возбужденно. Ждали очередного воздушного налета. Зеркальные окна магазинов были зарешечены наклеенными на стекло бумажными лентами. По вечерам город гасил огни и горели только синевато-фиолетовые фонарики у домов да летели во тьме пригашенные вполсвета фары машин, надевших темные очки. Ночью вдруг начинали по-волчьи выть сирены, взвывали до истошного визга, и город замирал в полной тьме и тревоге. А утром люди...

Журналист Пётр Андреевич Болотов, разъездной специальный корреспондент большой московской газеты, возвращался из далёкой командировки домой. Он долгое время пробыл в глуши, вдали от больших центров, и даже газеты раздобывал урывками. Теперь он предвкушал удовольствие от встречи со столицей: настоящий кофе, горячая ванна, свежая газета, любопытные друзья, перед которыми можно будет похвастаться своими странствованиями. Но в дороге Болотов получил встречную телеграмму из своей редакции: «Сделайте...

Пека Дементьев был очень знаменит. Его и сейчас узнают на улице. Он долгое время слыл одним из самых ловких, самых смелых и искусных футболистов Советского Союза. Где бы ни играли – в Москве, в Ленинграде, в Киеве или в Турции, – как только, бывало, выходит на зеленое поле сборная команда СССР, все сейчас же кричат: – Вон он!.. Вон Дементьев!.. Курносый такой, с чубчиком на лбу… Вон, самый маленький! Ах, молодец Пека!

Хорошо помню тот день 1918 года, когда рано утром ко мне прибежал мой одноклассник и приятель Гришка Федоров и первым сообщил, что товарищ Ленин объявил декрет о новом календаре. Мы с этого дня стали жить по новому стилю, сразу перескочив вперёд на тринадцать дней. Так как и время тогда по всей Советской России перевели на два часа вперёд, то многие у нас в городке ещё долго путались в днях и часах. То и дело слышалось: «Значит, я буду в два часа по новому времени, 12 числа по старому стилю…»

Солнце зашло. Быстро слиняли блеклые краски мартовского заката. Снега за окном вагона набирались вечерней синевы. Ранняя звезда засквозила в небе над далекими, уже плохо разглядимыми холмами. В вагоне густел сумрак. Света в поезде еще не давали, и дремотное оцепенение овладевало пассажирами. Обо всем уже успели поговорить за день, и каждый знал, куда и зачем едет сосед, и уже были выяснены цены на картошку, сало шпиг во всех ближних и дальних районах, перечислены все случаи вагонных краж и...

Обращали ли вы когда-нибудь внимание на скромную и гордую фразу, которая в прежнее время всегда печаталась на футбольной афише: «Матч состоится при всякой погоде»? И вы можете быть уверены, что, хотя бы прорвало все небесные шлюзы, и тяжкий ливень пал бы на землю, и разразилось бы землетрясение, или свирепый циклон закрутил бы воздух, воду, песок и листья в жгут, как скручивают прачки белье, – все равно болельщики займут свои места на трибуне, и в положенный час судья возвестит начало игры.

Кандидов долгое время был грузчиком. Он работал в порту, на речных пристанях, при железнодорожных пакгаузах, на складах таможни и в тому подобных местах. До вечера он ворочал, носил, складывал, перетаскивал. А вечером, умывшись и наярив штиблеты, шел в цирк. Он приходил к третьему отделению программы. В третьем отделении выступал знаменитый «иллюзионист, фантасмагорист, вентролог и престидижитатор» Альпано, фокусник. Шталмейстер провозглашал выход великого мага. Шершавые ладони Кандидова...

Всё началось с неё... Всегда кажется, что твоя жизнь, даже как простого небогатого художника может быть тусклой. Я — портретист, популярный лишь в определенных кругах своего общения. Работы лишь на заказ немногим друзьям, пока в один день не появляется та, что одновременно кажется солнечным лучом, и лучшей музой, но что-то внутри говорит — что-то здесь не так. Тревога сковывает сердце. Предчувствие неминуемой беды.

На четвертой странице газеты он заметил заголовок: «Кто-то рассыпает гвозди на дорогах в районе Гайд-парка». Марр прищурился и сосредоточенно прочел хронику, в которой сообщалось, что таинственный «рассыпатель гвоздей», который в течение всей прошлой недели рассыпал большие кровельные гвозди на различных улицах города, снова принялся за рассыпку гвоздей в районе Гайд-парка. Некий автомобилист заявил в полицию о том, что заметил на улице в районе Гайд-парка человека с метлой, который сметал с...

Гангстер Перрит хочет уберечь свою дочь от возможных трудностей, связанных с его деятельностью. Он нанимает девушку, чтобы та изображала его дочь. Она каким-то образом раскрывает личность его настоящей дочери и начинает вымогать у Перрита крупные суммы денег. Задача Вульфа в том, чтобы умерить её аппетиты, не раскрыв тайну. Однако насильственная смерть мнимой дочери, самого Перрита и его телохранителя вносят в дело свои коррективы. Теперь Вульфу предстоит вычислить убийцу.

В день самый день, когда Пегги Майон и Фред Вепплер поняли, что любят друг друга, Умирает муж Пегги, Альфредо Майон. Полиция убеждена, что это самоубийство, закрывает дело. Вдова и её возлюбленный, вместо того, чтобы наслаждаться, подозревают друг друга. Дело в том, что оба соврали полиции. Револьвера, из которого был произведён роковой выстрел, рядом с телом не было. Они обращаются к Вульфу, чтобы тот нашёл убийцу, устранив возникшее между ними недоверие. Вульф начинает с того, что отдаёт...

Герман Луэнт обращается к Вульфу с очень странной просьбой. Определить, кто из трёх красавиц, живущих в доме его свояка, Теодора Хака, очаровал Хака настолько, что он готов на ней жениться. Пикантности ситуации добавляет то, что Хак — вдовец, был женат на сестре Луэнта и унаследовал от неё громадное состояние. В свою очередь, покойная унаследовала состояние от отца, который в завещании велел сестре заботится о брате, но не выделил Луэнту ни цента. Клиент Вульфа надеется, что если ему удастся...