Новелла
«…Она была девушкой по вызову. В свои двадцать пять лет успела стать призёром Всероссийского танцевального конкурса, два раза выйти замуж и родить двух дочерей. Мы познакомились пошло-банально, хотя и достаточно забавно. Когда она распахнула входную дверь приватного номера сауны с криком: «Стоять! Бояться!» – мой школьный товарищ (а ныне вице-мэр) Миша Купонов поднял руки вверх, не сразу поняв, что прибыл эскорт-сервис и какое-то время он ещё может побыть на свободе. Она чем-то меня зацепила...
«…В последний день пребывания в раю я увидел их.
Одна успокаивала другую, горько рыдавшую.
Конечно, я не мог пройти мимо. Включив всё своё обаяние и навыки, полученные в студенческом театре эстрадных миниатюр, мне удалось узнать, что же произошло.
Девушка Света (брюнетка) рассказала мне, прерываемая рыданиями девушки Лены (блондинка), что короткая любовь последней с юношей по имени Адгур закончилась его исчезновением. Вместе с золотой цепочкой и колечком, на которые Лена копила больше года…»
«…Аньку считали дурой. Особенно подруги. Мама говорила, что она далеко пойдёт. Потому что рыжая.
Из городка нашего уходить надо далеко. А если близко – воротишься. Вернуться хуже, чем остаться. Как выиграть в лотерею и билет потерять. Всю жизнь до конца себе не простишь.
Анька знала, что у неё всё будет по-другому. Только её никто не слушал. Смеялись между собой, а часто открыто. Говорю же, за дурочку держали…»
«…Я был самым молодым, и так уж получилось, что я был ещё и единственным наследником семейства. Род Матковских мог прерваться на мне, а мог и не прерваться, как знать, господи прости. Поймите, всё внимание было приковано не к деду и не к тётке, прибывшей прямиком из Парижа, но ко мне – ведь именно на мне лежала огромная ответственность.
И все переживали из-за меня.
Понять можно.
Ведь женщины у меня как не было, так и нет.
Не знаю, как так получилось…»
«…Да, вовсе не дураком был Сергей Ильич Кузеванов, а очень даже умным и полезным для своего семейства человеком. И ошибались те, кто считал его ненасытным хапугой-коррупционером, плюнувшим ради личной выгоды на людей. Конечно же, не ради денег старался Кузеванов, а, как многие люди пенсионерского возраста, ради интонации близких. Ведь если нет у человека на склоне его дней ничего за душой – ни денег, ни недвижимости, – то какой интонации он может ждать от близких? «На тебе твой суп!» – грубым...
«…Блондинки. Хитрые и загадочные, они заходят в мою душу на восхитительных кораблях. Не на катерах каких-нибудь, кромсая с рёвом морскую гладь и создавая пену, исчезая так же молниеносно, как и появились, а именно на кораблях. На старых, восхитительных фрегатах. Величественно и надолго.
Первая блондинка посетила в конце восьмидесятых. Мне было тогда двенадцать лет. Я ждал её вечерами. Я сидел у телевизора и нервничал, потому что появление её нередко затягивалось. Причина – советская власть…»
«…Год назад среди страждущих неожиданно обнаружился генерал. Настоящий. Лампасы и погоны проступали сквозь ткань изысканных костюмов. В общем, генерал с возможностями и со вкусом. Звали старого чекиста подобающе – Петр Сергеевич Березин. Причем его национальность сияла на лице не меньше, чем Яшина.
Он сразу пошел на штурм Марии Яковлевны, но его облили кипящей смолой еще на подступах к крепости.
Оценив потери, он предложил искреннюю дружбу…»
«…В МЭСИ (Московский экономико-статистический институт), который мы в хорошем настроении расшифровывали, как Московский эстрадно-сатирический, а в плохом – Можно Элементарно Стать Идиотом, – самой уникальной кафедрой была военная. Ее мы называли Войкафедра, так как немало студентов через нее пострадали. Еще можно было понять необходимость для войкафедры кибернетиков и программистов, но статистики… Зачем им наш факультет статистики, отличающийся поголовно женским составом и гуманитарными...
«…Андрей сел за скрипнувший от неожиданности стол, оглядел старенькие стеллажи темного дерева, от пола до потолка укрывшие стены и от пола до потолка набитые корешками переплетов, втянул библиотечный воздух и даже зажмурился от предвкушения. Студент… Я студент. Взрослая жизнь, настоящая жизнь, несбыточным миражом сверкавшая где-то впереди весь проклятый последний школьный год, все тревожное абитуриентское лето, настала. Новые, не обкатанные языком слова – стипендия, аудитория, семинар – звучали...
«…Тысячу лет я не заглядывал в этот Биржевой переулок – смесь складских задворок со скромным классицизмом. На месте сарая, которому вечно требовались загадочные галтовщицы и каландровщицы, возводится что-то фешенебельное, помесь сундука с аквариумом, но Славка с Женькой предстали передо мною как живые. Мы шагаем из общаги ко всем Двенадцати коллегиям и, перемигнувшись со Славкой на углу Среднего и Тучкова, вопреки очевидности уверяем негодующе фыркающего слюной через сломанный передний зуб...
«…Теткой она была не вредной, но такой постной и скучной, что… Относились мы к ней с терпеливой скукой, как к неизбежности, что ли. И еще со снисходительной насмешкой. Потому что знали – наша Зина влюблена. В нашего же физрука, между прочим. Начнем с того, что она была старше его – уже смешно, не так ли? Второе – Зина была нехороша собой, грузна и несимпатична. Безвкусна и простовата. Незатейлива и примитивна. А нате вам, влюблена! И самое смешное, что она и не думала это скрывать! Полоумная...
«…Однажды Ярослав и Виталик должны были сойтись в каком-нибудь поединке. Это чувствовали все. У жизни есть своя драматургия. И вот как-то на одном из семинаров по предмету, который казался большинству группы совсем не профильным, Виталик спросил у блестяще выступающего Ярослава:
– Почему делать золото из свинца – это чушь и алхимия, а делать всех людей навеки счастливыми, передав им вроде как в собственность орудия производства, – объективная наука и научный коммунизм?…»
«…В студенческие годы я работал в библиотеке МГУ. <…> Работало там странное существо, приблизительно мужского пола, по кличке Кентавр. Несуразное, нескладное и фантастически эрудированное. Иногда казалось, что он прочел все книги фондов МГУ, причем прочел на всех языках, окончил все факультеты и отделения крупнейших университетов мира…»
Я написал этот рассказ для себя. Во-первых, в детстве мне очень нравилась сказка «Колобок». Только мне всегда казалось, что русский народ что-то недоговаривает в этом произведении устного фольклора. Помню, как в школе рисовал жёлтой пахучей гуашью Колобка, катившегося рядом с избушкой старика и старухи. Это было ИЗО и мне поставили пятёрку. Мама повесила мою картину в рамку и я лет до десяти любовался на неё, пока при переезде она не потерялась. Сказка ложь, да в ней намёк. Я всегда в это верил....
Посреди комнаты стоял мальчик лет пяти-шести, бледный от холода, с испуганными затравленными глазами. Он был одет в добротную кроличью шубку с теплым башлыком и маленькие валеночки с галошами. Несколько сыскных агентов столпились вокруг и пытались разговорить малыша, но тот косился на дверь и молчал. Алексей протянул парнишке стакан горячего чая в подстаканнике. – На, выпей! Замерз ведь… Но тот отбежал в угол и стал там, готовый в любой момент зареветь… Новелла входит в сборник рассказов...
От автора: Вы держите в руках самую искреннюю книгу. Каждая её страничка – душевный стриптиз. Но не пытайтесь отделить реальность от домысла – бесполезно. Роман «33» символичен, потому что последняя страница рукописи отпечатана как раз в день моего 33-летия. Рассказы и повесть написаны чуть позже. В 37 я решила-таки издать книгу. Зачем? Чтобы оставить после себя что-то, кроме постов-репостов, статусов, фоточек в соцсетях. Читайте, возможно, Вам даже понравится.
Книга «Колесница Эос», без преувеличения, – попытка создать новую литературу. Ту литературу, которая в состоянии отразить чаяния и надежды современного человека, утонувшего в темных водах виртуальности. Вы увидите много отсылок к мировой культуре (от Гомера до последней экранизации "Макбета"), но это не игра постмодерна. Вы познакомитесь с персонажами, чувства которых предельны, но это не сентиментализм. Вы почувствуете страсть и одухотворенность характеров, но это не романтизм. Это литература...
Прозаик Михаил Шишкин родился в Москве в 1961 году, живет в Швейцарии. Автор романов «Записки Ларионова», «Взятие Измаила», «Венерин волос», «Письмовник» и литературно-исторического путеводителя «Русская Швейцария». Лауреат премий «Национальный бестселлер», «Русский Букер», «Большая книга». В новой книге короткой прозы автор пишет о детстве и юности, прозе Владимира Набокова и Роберта Вальзера, советских солдатах и эсерке Лидии Кочетковой… Но главным героем – и в малой прозе это особенно видно...
Это пятый сборник прозы Максима Осипова. В него вошли новые произведения разных жанров: эссе, три рассказа, повесть и драматический монолог – все они сочинены в новейшее время (2014–2017 гг.), когда политика стала активно вторгаться в повседневную жизнь. В каком бы жанре ни писал Осипов, и на каком бы пространстве ни разворачивались события (Европа, русские столицы, провинция), более всего автора интересует современный человек с его ожиданиями и страхами. Главное, что роднит персонажей...
Детская проза, Русская классическая проза, Советская классическая проза, Детская литература: прочее, Новелла, Классическая проза ХX века
Все знают и любят замечательные произведения писателя Виктора Петровича Астафьева. Его хрестоматийные повести и рассказы, посвящённые суровой северной природе и людям Сибири «Васюткино озеро», «Стрижонок Скрип», «Капалуха», «Белогрудка» и многие другие представлять не надо: их проходят ещё в школе. Наша книга подарит детям и взрослым уникальную возможность – прочитать их с комментариями биолога, найти ответы на самые частые вопросы и по-новому взглянуть на окружающий нас мир природы!
Если вы хотите погулять по средневековому Городу, познакомиться с волшебным Фонарем и его другом Фонарщиком, побывать в трактире у Йогана, узнать, кто такой Хозяин Семимостья и как можно сбежать от Чертовой Бабушки, то это книга для вас. Четырнадцать волшебных историй о жителях Города написаны для детей и взрослых, которые любят волшебство и верят в чудеса. Иллюстрации книги выполнила художник Ирина Голуб.
Классический детектив, Новелла, Зарубежная классическая проза, Литература ХIX века (эпоха Промышленной революции), Детектив
«Ровно в два часа дня 12 июня Эрик Невилл, красивый молодой человек в белом фланелевом костюме, открыв стеклянную дверь прихожей, не спеша спустился по железной лестнице в великолепный, хоть и несколько по старинке разбитый сад особняка Беркли. Широкополая панама сидела на его иссиня-черных кудрях чуть набекрень: юноша совсем недавно предавался ленивому отдохновению, в то время как лодка скользила по тенистой реке, а единственным его компаньоном на этой прогулке была книга…»
«…– Ту-ду-ду-ду ту-ду! – звонко протрубил на улице волшебный рог. Да так неожиданно, что ухват в моих руках дрогнул, а исходящий паром горшок едва не грохнулся на пол. – Ту-у-ду-у! Здесь ли живет прекрасная леди Яга?!
Я бережно опустила посудину на застеленный скатертью стол, прислонила ухват к печи и вытерла руки полотенцем.
Так. Что за смертник мешает мне готовить обед?…»
Тема альтернативной истории «Что если?» относительно судьбы «Титаника», погибшего в 1912 г. из-за столкновения с айсбергом. Рассказ ведется от первого лица. Глава 1 о процессе принятия решения относительно перемещения в прошлое для предотвращения гибели «Титаника». Глава 2 о действиях главного героя на корабле в 1912 г. и жизнь Петрограда в 2013 г. (в альтернативной истории). Глава 3 содержит рассуждения о причинах различия альтернативного Петрограда-2013 и реального Петербурга-2013.