Продолжается забег по мармеладным романам Картленд. Сильно меня эпическое фэнтези прихлопнуло, что теперь вот такая терапия требуется.
Итак, что имеем?
Он. Весь такой суровый и непонятый обществом выскочка-торгаш.
Она. Аристо в сорокнадцатом поколении, но по фамилии не скажешь. С трудом верю, но у Картленд такая фишка - заковыристые имена героинь. Ладно, пойдёт.
Он для неё - кусок хлеба на абсолютном безрыбье.
Она для него - печать на верительной грамоте.
Мне всегда было интересно: а что - вот таких нуворишей вот прям сразу в обществе принимали как своих, стоило им лишь жениться на дворянке? Что-то мне сомнительно. Ладно, тоже пойдёт.
И вот наступает Любоффф! Сначала, конечно они друг другу нервы помотали, но сильно не усердствовали. Так, "в плепорцию".
Сладенько. Миленько. Отдыхательно. Мозги и нервы спят.
У поднявшегося из низов миллионера Нормана Мелтона было всё — кроме положения в английском высшем свете, отвергшем богатого выскочку… У нищей аристократки Карлотты Леншовски не было ничего — кроме блестящего титула и голубой крови одного из древнейших родов Европы… Их брак изначально был основан на ледяном расчете — однако очень скоро Норман и Карлотта стали осознавать, что буквально созданы друг для друга…
Итак, что имеем?
Он. Весь такой суровый и непонятый обществом выскочка-торгаш.
Она. Аристо в сорокнадцатом поколении, но по фамилии не скажешь. С трудом верю, но у Картленд такая фишка - заковыристые имена героинь. Ладно, пойдёт.
Он для неё - кусок хлеба на абсолютном безрыбье.
Она для него - печать на верительной грамоте.
Мне всегда было интересно: а что - вот таких нуворишей вот прям сразу в обществе принимали как своих, стоило им лишь жениться на дворянке? Что-то мне сомнительно. Ладно, тоже пойдёт.
И вот наступает Любоффф! Сначала, конечно они друг другу нервы помотали, но сильно не усердствовали. Так, "в плепорцию".
Сладенько. Миленько. Отдыхательно. Мозги и нервы спят.