Я смотрю на черные римские цифры на ее левом запястье. ХХIII.VIII.MMIX– Это был хороший день? – спрашиваю я– Самый лучший, – тихо отвечает она.Я не спрашиваю, что это за день, просто замолкаю. Я чувствую, что она не хочет об этом говорить.– А эта? – киваю на правое предплечье. Там действительно надпись на латыни, я смог ее рассмотреть.– Эту я сделала, когда закончила школу. Здесь написано «Господь – Пастырь мой, я ни в чем не буду нуждаться». 22 псалом.– Интересно. Ты набожна?– Не знаю, – она пожимает плечами, – Наверное, нет.– Но у тебя на руке написан отрывок из псалма? – я хмурюсь.– Понимаешь, я никогда не ходила в церковь. Вообще, я всегда отрицала церковь, церковные обеты и обряды. Я считаю, что все это пустое и не нужно. Я читала Библию. В ней нет ни слова о том, что человек должен исповедоваться каждое воскресенье или ходить на службы, – она замолкает, и задумывается – Однажды, я спросила свою маму, почему о некрещеных не молятся? Знаешь, что она ответила?– Что?– Что Бог не знает не крещеного. Мне кажется это чужим. В Библии сказано, что Господь любит каждого человека. Как он может не знать кого–то, если тот не крещен?– Да, это было бы странно.– Я сделала эту татуировку, потому что верила в Бога. Но не верила в церковь.– Верила? То есть, сейчас не веришь?– Я не уверена, что он есть, – она вздыхает и делает глоток воды из бутылки, – Посмотри, что творится в мире. Дети голодают, война и разруха. Люди убивают себя этим, – она кивает на бутылку пива в моей руке, – Убивают друг друга. Если бы Бог это видел, он бы стер нас с лица Земли и начал бы все заново. Если бы он был с нами, он бы никогда… – она осекается и замолкает. Качает головой, – В общем. Я не верю в то, что он еще с нами.