Влюбиться в свои восемнадцать в мужчину на двенадцать лет старше и быть им отвергнутой — сродни непосильной трагедии в таком возрасте. Что делать девушке, если его глаза и улыбка с первой секунды пленили неокрепшее сознание? Если ее не интересует искалеченная внешность человека, а только душа, проявление которой ее покорило? Если ОН не верит в ее искренность, считая это жалостью или детской прихотью? Оба успели пережить свой личный ад. Она сбежала, узнав о семейной тайне. Он — наоборот, ожил...
– Ты делаешь мне больно! – шиплю, но ему плевать. Ратмир прижимает меня к стене всем своим телом, потому что считает, что имеет на это право. – Ты теперь моя! Буду делать все, что захочу… Ничто не заставит меня остановиться, – жар его дыхания будто сжигает меня дотла. – Пожалуйста… – обида и страх душат. – Твой отец предал меня, Ассоль. Спалил мою жизнь до самого основания. И теперь я поступлю так же. Заберу у него самое дорогое… тебя. Безжалостный и свирепый отшельник. Легенда и страх...
— Ты все-таки приехала, Птичка, — не спрашивает, самодовольно утверждает. Сдержал обещание, пробил фамилию, раз птичкой дразнит. Бежать! Первая здравая мысль, которая, увы, приходит с большим опозданием. Впереди вода, позади — беда. — Жаль, что я не птица, улетела бы, — только думаю, но получается, что произношу вслух. В критических ситуациях мой речевой аппарат сам решает, когда ему включиться. Вечно ляпну что-нибудь, а потом приду в себя и удивляюсь, как могла такое сморозить. — Я...