- Чего пришла? - рычит он. - Я же сказал, держись от меня подальше! И захлопывает дверь перед моим носом. А я стою, глотаю слезы, и не знаю, что делать. Я совершила все ошибки, какие только могла. Я нарушила запрет отца. Я не послушала подруг. Я связалась с мужчиной, к которому мне нельзя даже приближаться. И я беременна от него. А ему плевать! Он ясно дал понять, что я ему не нужна.

— Ну здравствуй, Люба, — опустился за стол, и сузил глаза, глядя в её — миндалевидные, кошачьи. — Ты? — Я, — кивнул, чувствуя, как разгорается злость. Значит, все же, шлюха. А я её на руках хотел носить, идиот. Но убийца? Наркоманка? Ей девятнадцать всего. — Давай, рассказывай. Желательно правду, не будем тратить время. Или будешь как все орать, что это не ты убила Уварова, и что все произошло случайно? Люба нахмурилась, потерла виски пальцами, и в упор посмотрела на меня. — Я не буду...

Его жизнь вне закона, но для неё он создаст сказку. Она полюбит его, не подозревая, что именно он виновен в гибели ее самого близкого человека. — А теперь повернись к окну и медленно сними белье, — выдыхает телефонная трубка. — Я хочу на тебя посмотреть. Волоски на моей коже встают дыбом. Это не шутка. Он все видит! — Почему ты не хочешь посмотреть на меня вживую? — тихо шелестит мой голос. — Это невозможно Валерия, — говорит он с сожалением. — Тогда иди к черту! — обижено кричу в трубку...

— Я никуда не поеду, — уверенно произношу. — Поедешь, – протестует мерзавец, нагло улыбаясь. — Отец не позволит. — Думаешь? — его лукавая улыбка становится только шире. — А что если ты придёшь и скажешь папочке, что уезжаешь по любви? Думаю, он будет счастлив. — Я никогда в жизни не скажу ни единой лжи. Особенно ему. — Скажешь. Ты же не хочешь, чтобы с папочкой что-то случилось? И с твоим сводным братом, или его семьёй? С твоей матерью? — Ты не посмеешь... — шепчу, не веря в происходящее. ...