Знaчит, мы - гopдые влaдeльцы мeжзвeзднoй свалки кocмичecких отxoдoв
Масангкей вел за собой двух тяжело нагруженных мулов. Некому было слушать его голос, неблагозвучно комментирующий наследственность мулов, их характер и право на существование.
— Непредсказуемых людей не бывает, — ответил Глинн. — Есть люди, которых мы не понимаем.
Если вы хотите что-то очень сильно, вы не сможете этого добиться. Дж. Морган.
Ни один человек не осознает, на какие хитрые уловки он пускается, чтобы избежать зловещего призрака самопознания
Самые опасные люди - это те, кто всегда считает себя правым.
Такой вещи, как проблема без решения, не существует. Просто нам нужно его найти.
Бриттон довольно долго рассматривала его своими прекрасными зелеными глазами. Потом подошла к нему близко и прошептала ему на ухо:
— Знаете что? Я думаю, вы невменяемы.
«В ее голосе присутствует нотка восхищения», — подумал Глинн.
это проклятый камень. Он хочет, чтобы мы умерли. Все.
— Он не намерен поворачивать, — сказал Ллойд. — Он идет за нами. Чтобы убить.
— Что, если тумана не будет? — спросил Хоуэлл. — Тогда у нас будет проблема.
Когда археологи заходят в тупик, они всё списывают на религию.
Время — это шторм, в котором мы все теряемся...
...развитая интуиция — следствие напряженной работы ума...
— Лжецы порой говорят больше правды, чем самые истинные правдолюбцы.
— Как это?..
— Очень просто, потому что правда для них — самое надежное прикрытие лжи.
...насилие меняет человека, превращает его в зверя, а зачастую просто сводит с ума.
...умение владеть собой и сохранять присутствие духа при любых обстоятельствах помогает решать самые трудные проблемы.
...человек видит больше дьяволов, чем вмещает огромный ад.
Да, реальная жизнь превосходит самые безумные фантазии.
Время — это шторм, в котором мы все теряемся, мистер Хог.
Впрочем, могу напомнить известные слова Эйнштейна: «Надменность более опасна для человека, чем невежество».
Пендергаст уже давно убедился, что развитая интуиция — следствие напряжённой работы ума, поэтому всегда доверял ей.
Маршалл ждал, когда Логан нальет себе чашку и вернется к столу. Тот двигался плавно и легко, напоминая скорее атлета, чем книгочея.
Он вдруг остановился, убрав с ограждения руку, и настороженно огляделся по сторонам, на время забыв о жестоком холоде и обжигающем ветре.
Почему он остановился? Он ничего не видел, но тем не менее что-то в нем екнуло, и сердце заколотилось сильней. Жизнь чуть восточнее Томпкинс-сквер-парка весьма обострила в Питерсе чувство самосохранения, но ведь сейчас он находился отнюдь не в Нью-Йорке, а посреди чертовой снежной бури.
Тряхнув головой, он двинулся вперед… и замер снова. Что это за звук, напоминавший жужжание пчел и словно бы доносившийся отовсюду и ниоткуда? И что это за силуэт, темный и расплывчатый, на фоне снежной завесы?
— Кто здесь? — крикнул он, и ветер тут же унес его крик.
Если идешь по тонкому льду, можешь с таким же успехом на нем танцевать.