Он застенчиво улыбнулся краешком рта. Я почувствовала, что краснею, и в замешательстве стала изучать морщинки вокруг его глаз. "Гусиные лапки". Словно птица, которую он убил, каким-то образом отомстила ему.
Возможно, никто из нас на самом деле не меняется, несмотря на дипломы, редеющие волосы и элегантные наряды.
Мертвые не могут никого винить.
Нельзя соперничать с первой любовью, особенно если она умерла.Ты всегда будешь чувствовать себя второй.
Нужно быть благодарным за то, что у тебя есть, и не горевать о том, чего нет. Верно?
Да, я любил ее, но так и не приблизился к центру, если ты понимаешь, что я имею в виду. К ядру луковицы. Я лишь поцарапал поверхность.
Ничто не сравнится с запахом смерти. Его ни с чем не перепутаешь.
Да, я любил ее, но так и не приблизился к центру, если ты понимаешь, что я имею в виду. К ядру луковицы. Я лишь поцарапал поверхность.
Ничто не сравнится с запахом смерти. Его ни с чем не перепутаешь.
Они стали звать Тори, но девочка не откликнулась. парни сказали, что она, должно быть, решила подшутить над ними и хочет напустить на них страху.
-Ну и хорошо,-наконец бросила Опал.
-Вы, двое настоящих мужчин, останетесь здесь, а я пойду и найду ее. Она взяла фонарик и ушла во тьму.
Внезапно мне захотелось, чтобы моя собственная память была похожа на швейцарский сыр. Было бы здорово, если бы мы могли как-то управлять своей памятью и выбирать, какие воспоминания можно оставить, а какие отправить в мусорную корзину. Пуф — и готово.
Он застенчиво улыбнулся краешком рта. Я почувствовала, что краснею, и в замешательстве стала изучать морщинки вокруг его глаз. "Гусиные лапки". Словно птица, которую он убил, каким-то образом отомстила ему.
Возможно, никто из нас на самом деле не меняется, несмотря на дипломы, редеющие волосы и элегантные наряды.
Мертвые не могут никого винить.
Нельзя соперничать с первой любовью, особенно если она умерла.Ты всегда будешь чувствовать себя второй.
Нужно быть благодарным за то, что у тебя есть, и не горевать о том, чего нет. Верно?
Мы думаем, будто знаем какого-то человека, а потом узнаем о нем что-то такое, отчего все летит к чертям.
А ты никогда не думал о том, что приключения, к которым ты так стремишься,могут ждать тебя здесь?
Я думаю – душа и память должны быть у всех: у тигров, у роз и даже у снега. И конечно, душа должна быть у старого Шепа, который целыми днями спит у огня. Глаза его закрыты, но лапы то и дело подергиваются, потому что во сне он по-прежнему молод. А как, скажите на милость, можно видеть сны, если у тебя нет ни души, ни памяти?..
«Скажи, ты видел сны, пока... пока был мертвым?»— спросит она у сына, и он ответит: «Конечно. Ведь смерть — это только один большой сон».
«Иногда несчастье может сломать человека, — отвечает Лусиус. — И он уже никогда не станет прежним».
Чудовища существуют, но… Они ведь не виноваты, что стали такими.
"Сбившись с дороги, человек рано или поздно устаёт шагать неизвестно куда; отчаявшийся, замёрзший, проголодавшийся, он находит укромное местечко, где можно прилечь или даже поспать. Заснуть в лесу легко, а вот проснуться..."
Быть может, когда-нибудь ты тоже будешь любить кого-то без памяти, – сказала она. – И тогда ты поймешь…
Какую же огромную власть мы, мертвые, имеем над живыми!..