Юмор становится банальным и перестает быть смешным. Переизбыток шуток убивает шутки, поэтому политкорректность, в конце концов, берет верх над насмешкой
Хотите кого-нибудь к себе привязать - бросьте его
Мое поколение в мгновение ока перешло от непоследовательности к паранойе, кажется, это случилось за одну ночь: все мои развеселые друзья восьмидесятых говорят только о здоровой пище, киноа, веганстве и велопрогулках.
Брак – это икра на завтрак, на обед и на ужин: тем, что обожаешь, тоже можно обожраться до тошноты.
Впрочем, честно говоря, я больше не верил, что Бог умер: все куда сложнее. Он умер в ХХ веке, но вернулся к следующему столетию, чтобы заменить кокаин.
Новітня людина - це купа з сімдесяти п'ятьох мільярдів клітин, яка намагається конвертуватися у пікселі.
Відверті селфі у соціяльних мережах - це нова ідеологія нашої доби, те, що італйський письменник Андреа Інглезе назвав "єдиною законною пристрастю - пристрастю до перманентної автопромоції".
"Я начал ненавидеть старость - предбанник могилы"
"У меня аллергия на осень, потому что за ней наступает зима, а я ненавижу зиму - холода хватает и в душе"
Всем бы жить подобно Коссери: ведь мы заслужили быть королями-бездельниками. Только мы трусы. И все же в тот день я совершил свой маленький теракт: не вернулся в редакцию.
Почему я пишу? Я пишу, потому что мне этого хочется. Я пишу, когда рассержен. Я пишу, чтобы никуда не выходить из комнаты. Я пишу, потому что люблю запах чернил и бумаги. Пишу, потому что боюсь, что меня забудут. Я пишу, чтобы чувствовать себя "счастливым". Предлагаю и вам ответить на этот вопрос, а потом — по домам.
Ж.-Ж. Ш. Почему я пишу? Когда ты погружен в письмо, когда ты зажат в тесном пространстве где-нибудь за шкафом, в какой-нибудь редакции или еще где и нет перед тобой ничего другого, кроме пера и чернильницы, тогда в этом полумраке в тебя вселяется кто-то другой, кого ты не знаешь, но кто при этом является тобой. В этом и состоит, как мне кажется, таинство письма.
Кое-чего я не понимаю: чтобы водить машину, нужно получить права, а если собрался дать жизнь, никто ничего с тебя не спросит. Любой болван может стать отцом. Посадил семечко, и через девять месяцев на тебя падает гигантская, подавляющая все и вся ответственность. Какой мужчина готов к такому? Я ратую за введение «прав на отцовство». И чтобы выдавали их по результатам экзамена на великодушие, способность любить, моральную устойчивость, человеческую теплоту, мягкость, вежливость, культурный уровень, ну и, конечно, полное отсутствие склонности к педофилии или инцесту. Плодить потомство должны только совершенные люди. Есть проблемка: ни один мой знакомый подобного испытания не прошел бы, я в том числе. Поколение, которое введет «отцовские права», станет… последним. Потому что ни один мужик не сможет делать детей по закону. Человечество исчезнет — по причине отзыва «прав»
разве не парадоксально, что места, созданные Природой для вечной жизни, внушают столь сильное желание покончить с собой?
Хотите знать, что такое хороший секс? Когда два человека, любя друг друга, забывают о своем эгоизме.
Атеизм - тоже религия. Единственная оригинальная черта заключается в том, что ее ад и рай находятся в одном и том же месте: здесь и теперь.
Современный человек - это скопление 75 000 миллиардов клеток, которые пытаются конвертироваться в пиксели.
Изобретатели Супермена (Джерри Сигел), Бэтмена (Боб Кейн) и Спайдермена (Стен Ли) были детьми еврейских иммигрантов из Центральной Европы, Пытавшихся защитить свой народ от фашистких каннибалов. Они вдохновились примером Моисея (и греческой мифологией). Неосознанно эти люди стремились помериться силой с нацистским фараоном, доказать свое превосходство в деле массового уничтожения.
Что мне нравится в Швейцарии, так это огонь, тлеющий под снегом, тайное безумие, направленная истерия.
После изобретения смартфон мы утратили привычку беседовать.
После изобретения смартфона мы утратили привычку беседовать.
Я вдруг понял: хватит растворять в утренней кока-коле таблетки лексомила в качестве средства от тревоги и страха. Немножко
«Sappy» - дуже гарна пісня, що розпочинається фразою «And if you save yourself, you will make him happy» (Якщо врятуєшся, зробиш його щасливим). Голос Курта Кобейна в цьому місці дуже пристрасний, пронизливий. Коли чуєш його тепер, після того що сталось, то розумієш, що він просить рятунку, хоче, щоб його відвернули від самогубства.
[Бернар-Анрі Леві] Довкола нас дедалі меншає живих людей. І дедалі більшає живих трупів, зокрема, і поміж молоді, – людей, що вважають себе живими, але майже у всіх аспектах вони мертві.
[Джей Макінерні] Декотрі вина тонкі, немов Кейт Мосс, інші щедріші, в стилі Памели Андерсон.
[Мішель Уельбек] Заборона є механізмом, що ніколи не зупиняється.