Рецензии на книгу «Внутренний порок» Томас Пинчон

Одна моя подруга, бесконечно поставляющая мне книжки и оставшуюся половину радостей жизни, как-то сказала:
— Мариванна, не хочешь ли приобщиться к постмодернистскому наследию?
— У постмодернизма нет наследия, — отрезала я, но приобщиться не отказалась.
Подруга безуспешно два месяца пыталась познакомиться с первой в своей жизни книжкой Пинчона — но не смогла и спихнула мне. Я вполне открыта новому, так что прочла за десять дней и не без удовольствия, хотя причина, по которой не осилила книгу подруга, стала очевидна мне сразу.
Во-первых, декорации, в которых разворачивается действие «Внутреннего порока», одновременно и жутки, и чужеродны среднерусскому организму. Мне роман напомнил относительно недавно пересмотренный фильм «Большой Лебовски» Коэнов, даже с главным героев пересечений изрядно — но только атмосфера совсем другая, ещё менее праздничная. Даже больше скажу: если бы наши, отечественные власти предержащие были чуть умнее, они бы со всей дури вкладывались в издание и продвижение таких вот книг ради демонстрации разлагающегося Запада. А что картинка сорокалетней давности — так это тренд сегодня такой. Даже против истины не сильно погрешили бы — посмотрите оригинальный трейлер, неблагополучные пригороды Лос-Анджелеса мало изменились за лето.
Во-вторых, Пинчон не развлекает. Он сразу много задач выполняет в этом тексте, в частности — мастерски нагнетает атмосферу, но развлекать широкого читателя лёгкоусвояемым стилем он не нанимался. Поначалу ты как будто попадаешь в тюрьму за границей: мало того, что язык неродной, так ты ещё и по местной фене ни разу не ботаешь. Если бы Пинчону было лет 35 и вырос он в Британии, я бы сказала, что автор вы… в общем, то самое сделал, что содержит нецензурную брань, и написал книгу для себя и узкого круга своих друзей, увлекающихся, собственно, контркультурой 60-х. Пинчону же, весьма активно жившему в период, когда мои родители ещё пешком под стол ходили, этот язык родной, и ему есть что сказать на нём и своим ровесникам, и людям значительно младше, но не насколько оторванным от контекста. Юную же среднерусскую особь женского пола Пинчон бросает, как беззащитного кутёночка, на сорок лет назад и градусов эдак на 160 восточней, суёт в рот косяк, поджигает и говорит… Да ничего он не говорит, никакого напутствия тебе не даёт, но ведь плывёшь же! Плывёшь между неизвестными названия, непривычными оборотами, бултыхаешься в чужом изменённом сознании — и делаешь это с какого-то момента с огромной радостью. И гордостью — есть у меня ощущение, хотя наверняка полная фигня, что попади я в эту импровизированную словесную тюрьму — быстро добилась бы от местных зеков уважухи и сочувствия.
В общем, думаю я прочесть ещё что-нибудь Пинчона в ближайшее время.

"Внутренний порок" - психоделический нуар, роман-метафора, и, пожалуй, на мой взгляд один из лучших романов нулевых.

Произведение содержит все приметы 60-х: мэнсонианское безумие, хиппи и наркотики, рок-н-ролл, антикоммунистические запреты и протесты против войны во Вьетнаме. На фоне всего этого хаоса разворачивается серия убийств, похищение строительного олигарха Микки Волкманна и Шасты Фей, ближайшей подруги главного героя - обаятельного торчка, порой сильно напоминающего Большого Лебовски, и частного детектива - Лэрри "Дока" Спортелло. Начиная с этих событий, постепенно Пинчон заводит нас в тупик, до поры до времени читатель предполагает, что все завязывается на действия наркокартеля. Но в конце автор делает финт в сторону полиции, и по сути одна из линий произведения сводится к противостоянию человека и системы.

Вроде бы все ясно, роман более прозрачен, чем тот же "V." (может язык не очень привычен рядовому читателю, зато он хорошо передает атмосферу времени и добавляет изрядную долю юмора и иронии, за что, конечно, отдельное спасибо переводчику - Максу Немцову), но при более глубоком рассмотрении можно обнаружить разные маркеры и прямые намеки на метафоричность текста:

Когда он вернулся, под кухонную дверь был подсунут конверт: это Фарли оставил увеличенные кадры с плёнки, запечатлевшей свистопляску в жилмассиве «Вид на канал». Крупные планы стрелка, подбившего Глена, но ни на одном ни шиша не разглядишь. Это мог быть Арт Пиликал под лыжной маской, как с новогодней открытки, это мог быть кто угодно. Док вытащил линзу и всматривался в каждое изображение, пока те одно за другим не начали расплываться мелкими каплями цвета. Как будто что бы там ни произошло, оно достигло какого-то предела. Словно отыскал ворота в прошлое — неохраняемые, незапретные, поскольку это ни к чему. Наконец, в сам акт возвращения встроена эта блескучая мозаика сомнения. Такое коллеги Сончо по морскому страхованию называют «внутренним пороком».

— Это как первородный грех? — поинтересовался Док.

— Это такое, чего не избежать, — сказал Сончо, — дрянь, которую не любят покрывать морские полисы. Обычно относится к грузу — вроде битых яиц, — но иногда штука и в судне, которое их перевозит. Например, почему из трюмов надо откачивать воду?

"Внутренний порок" - это система с гнильцой (не обязательно США, мы можем вспомнить и бразильский "Элитный отряд" Падильи), где работу выполняют за работников системы условные Доки Спортелло.

P.S. Сам роман был прочитан почти под занавес в прошлом году, поэтому и в списке лучшего 2015-ого года.

Томас Пинчон. Внутренний порок

Очень американская книга. В той степени, в которой большая часть обаяния книги пропадает, попав в руки иностранцу. Ругать за это автора сложно да и бессмысленно, в конце концов, каждый пишет для той аудитории, которую сочтет самой важной. И Томас Пинчон ориентируется на людей, знающих, кто такой Кирк Дуглас и Чарли Мэнсон. К сожалению, в книге отсутствуют примечания, а дебри культурных отсылок в книге настолько дремучи, что иногда не можешь понять целые куски диалогов персонажей книги. Плюс (претензия уже к переводу книги), зачем-то переводятся названия песен и музыкальных групп. Оно, конечно, понятно, что "Катящиеся камни" это "Rolling Stones", а вот кто такие "Арчи" до меня доходило дольше.

В остатке от всего этого книга оказывается детективом, хотя интрига в ней не самоцель, черноюморной историей, но не слишком смешной. Это, скорее, такая зарисовка, хроника американских 60-х глазами очевидца (как главного героя, так и самого Пинчона). В какой-то степени о том, почему такое движение, как хиппи, было обречено. Зная автора еще по роману "Радуга тяготения" сложно не допустить, что книга имеет еще одно дно, а то и несколько, но, как говорилось выше, слишком многое в ней имеет глубоко американские корни, чтобы нормально понять хотя бы чисто сюжетный пласт романа. Оценку ставлю сугубо личную, понимая, что перед человеком, знакомым со штатами поближе, книга может обернуться совершенно иной.

P.S. Ждем экранизацию Пола Томаса Андерсона)

"внутренний порок" выходит под маркой 'проза для избранных'. первая на моей памяти книга серии, идеально соответствующая этому определению. не для всех.
это выцветший (но всё равно излишне яркий) снимок эпохи, на котором отображено всё и ещё немного. это равноправие реальности и галлюцинаций. сладкого дыма и морского тумана. добродетели и порока.
главная ценность - свобода. своя и чужая. от денег, от агрессии, от чужого мнения, навязываемого насильно. свободная любовь, выбор питья и табака, и свобода от земных оков в финале (не смерть, а полёт).
а антагонисты - те, кто ограничивает. сложный структурированный мир ненавидит хиппи, потому что они слишком хаотичны для него, неподвластны ограничениям. дети цветов должны повзрослеть, влиться в размеренную жизнь (и мы знаем, что это случится, и повествование во многом о том: взгляд из будущего). но пока стражи порядка, не только полиция, но все стражи вынуждены подстраиваться под свободные ритмы.
"порок" непросто читать. он написан на мёртвом языке, языке, возможно, наших родителей. он казался мне похожим на фотографию, но хочется уточнить: скорее фотоальбом, листая который погружаешься во время, которое не застал совсем чуть-чуть. разобрать подписи на обороте не так просто, но это в конечном итоге стоит того.
мёртвые люди на картинках выглядят как живые. сейчас, возможно, они ещё живы - но изменились за сорок лет и не похожи на себя.
в пост-продакшн выпущена экранизация романа. наверно, стану смотреть. подозреваю, что будет недостаточно ярко, но попробую. подозреваю, что Дока будет играть не Джон Гарфилд. серьёзное упущение.

ПТА подарил возможность пусть и трусливо, но хоть сколько-то оправдано, начать знакомство с одним из классиков американской литературы второй половины прошлого века, с его самого, по словам очевидцев, простого, объятного и доступного обычным людям творения, эдакого хиппи-комикса - "Внутреннего порока". Вместе с Доком Спортелло, ЧС из Л.А. (частным сыскарём из Лос-Анджелеса) нам придётся на своей шкуре прочувствовать весь размах сочной хипповской эпохи, стать свидетелем постольку-поскольку расследования - запутанного похищения местного магната, с которым спуталась Дока бывшая девушка по любви большой, а то и по ещё кое-чему куда более пугающему. Влюбляясь в мир, погибший столь же безнадежно, как умирает бабочка, продираясь через pynchon-wiki после каждой главы, в конце концов оказываешься у разбитого корыта, объятый печалью скоропостижной кончины и книги и славного мира парней с афро и цып в одних лишь бикини, да сандалях. "Мы не можем найти дорогу назад, в Лемурию, поэтому она возвращается к нам. Подымается из океана". Но Лемурия так и не поднимется из глубинных пучин океана, вопреки кислотным предсказаниям древнего полубога Камукеа, не вознесёт святых сёрферов, блондиночек-цып и хиппанов с мастырками в дымные небеса, возвышающиеся над плоскостью, кишащей мельтешением полицаев и хмурых, застройщиков и престарелых существ, алчных до молодых тел и их неясных наитий и чаяний. Различные асмодеи разрушают отчаянную попытку людей, живущих на пляже, добраться до давным-давно затонувших континентов, время хиппи оканчивается, уступая место иным, куда более злобным эпохам, доллары с ликом Никсона окончательно оседают в кабинетах и карманах служителей ПУЛА (полицейское управление ЛА), а зловещая шхуна "Золотой Клык" станет уже частью и символом нерадостного конца совсем других историй и времён, которых всё так же уже не вернуть, да вот и не хочется. А попытаться вновь добраться до Лемурии? Не те люди, не те времена, да и страна не та. А слой брусчатки все толще и толще.

Не знаю, куда пристроить, пусть здесь полежит.

Пинчон, Гибсон, паранойя, имплантаты

Если в нашем размышлении немного отойти в сторону киберпанка, то опыт чтения книг выполняет роль внутреннего гироскопа, позволяя балансировать в реальности на альтернативных каналах, избегая урона от всего того абсурда, что нас окружает. В будущем, — ещё пока далеком, но уже ощутимом, — эту роль будет выполнять очень сложная и глубокая сетка вещания виртуальной реальности в духе Уильяма Гибсона. Но пока мы живем в обезумевших медиа, а не в роскошном, самодостаточном киберпространстве Гибсона, поэтому пользуемся привычными медиаторами в виде книг.

Книги в свою очередь бывают разные и отвечают разным запросам: одни развлекают и отвлекают, другие поднимают умные светские темы, третьи занимаются вопросами морали и духа, а какие-то даже говорят нам, что абсурд как модель мироустройства — досадная неизбежность. В любом случае, мы получаем набор неких ориентиров и маркеров, которыми при желании и умении может пользоваться.

С Пинчоном дело обстоит на порядок интересней. Он не только невероятно пластичен с данной реальностью и историей как интерпретатор, но и (здесь можно начинать складывать бесконечные конструкты), парадоксально вписан в реальность больше, чем любой другой современный писатель. Гибсон вписал цвет куртки (Willian Gibson Collection марки Buzz Ricksons), а Пинчон вписал не только транснациональный кооператив его чокнутых фанатов, но и что-то вроде (здесь мы вернемся к эстетике киберпанка) имплантатов. «Дешифратор энтропии», «паранойявизор», «пинчоноскоп» — научная-фантастика даёт простор для нейминга.

Начитавший Пинчона можно заметить в себе сначала дискомфортную, а потом витально-необходимую способность замечать колебания паранойи на разных этажах повседневной жизни. Вокруг нас существует множество разных сортов паранойи: приватная паранойя и паранойя толпы, паранойя помельче и крупная, паранойя реальная и вымышленная. Одна, соответственно, легко перерастает в другую. Вовремя не локализованная мелкая паранойя, особенно на такой благодатной почве как у нас, разрастается до множества маленьких, в конечном пункте сливаясь в один большой диагноз.
Тем самым, обнаружение — уже половина дела. Уже защищен. И Пинчон как раз помогает эти паранойи замечать, фиксировать и вовремя подавлять.

После восторга от "Лота 49" и нескольких неудачных попыток осилить "Радугу тяготения" (когда-нибудь я это точно сделаю, блин!) я взялась за "Внутренний порок" и поняла, что вот оно то, что я так долго искала: классический нуар с частным детективом, разворачивающийся в Лос-Анджелесе в угаре психоделики (или психоделиков) 70-х годов. И все это к тому же происходит в атмосфере вечной энтропии Пинчона. Советую всем, кроме нежных особ, которые вздрагивают от одного вида матерных слов.
Также хочется отметить перевод, поскольку лично мне, несмотря на то, что я сама переводчик, очень трудно читать Пинчона в оригинале. Наконец-то я по достоинству оценила словотворчество Максима Немцова. Похоже, он нашел писателя, к которому его буквализм подходит как никогда. Снимаю шляпу, как говорится. Но всякие Лохматусики и звездолеты "Предприятие" лично мне режут глаз.

Сюжет. США, Калифорния, Лос-Анджелес. Конец 1960-х гг.
Главный герой Док (Лэрри) Спортелло. Ему около 30 лет, он сообразительный и отзывчивый частный детектив. Помогает таким же торчкам, как и он сам, в установлении истины, т.е. наблюдает за заказанными для следствия объектами. Для многих делает это бесплатно. Его привлекает к работе даже полиция. Но из-за склонности к травке Док особым авторитетом не пользуется. Чаще всего его используют в качестве подставы или приманки. Но удивительным образом он всегда выходит сухим из воды.

Впечатление. Те произведения Пинчона, что я прочитал раньше, по восприятию намного сложнее «Внутреннего порока». Здесь всё как будто обычно, но эта простота, в конце концов, оказалась обманчивой. Детективная линия сложна и в своём развитии весьма обманчива и загадочна. Автор, как говорится, по пути погружает читателя в мир современной 1960-м гг. музыки, исполняемой американскими группами. Этот пласт культуры США мне совершенно не знаком и интереса никакого не вызвал. Даже пропускал при чтении. Но всё остальное в сюжете – на самом высоком уровне.
Тем, кто читал произведения Пинчона, эта книга будет интересна.

Места тусовок торчков:
1. Пляж в Санта-Монике в 60-е гг.

2. Променад.

В городе в то же время.

"Внутренний порок". Действие происходит в Лос-Анджелесе 60-х, главным героем выступает хипповатый любитель травки, а по совместительству частный сыщик Лэрри Спортелло по прозвищу Док. За короткий срок он получает сразу несколько взаимосвязанных заказов, сулящих ему не только большие деньги, но и неприятности не меньшие.

Представьте, что вы с приятелем накурились, поставили музычку вроде "Бич Бойс" и пытаетесь пересказать другу сюжет сразу нескольких нуаров, постоянно отвлекаясь на что-нибудь постороннее. Вот так, вкратце, выглядит книга. Док почти всю дорогу пребывает под кайфом и частенько даже не уверен, говорил он со свидетелем или его просто глюкануло, сам автор заинтересован даже не столько сюжетом, сколько любовным выписыванием 60-х, со свободной любовью, дешевой наркотой, хиппарями, серферами и прочими прелестями. Правда, без ложки дегтя не обошлось - до финала весьма причудливо развивающегося романа дотянут не все. Читать "Внутренний порок" не так, чтобы легко: у автора своя, особая манера пунктуации и орфографии - он любит длинные, извилистые предложения и флэшбеки, мягко перетекающие назад, в основное повествование. Персонажей в книге очень много и запутаться, кто, где и когда довольно просто, потому слишком растягивать чтение я бы не советовал. В остальном -вперед.

Пинчону и "Внутреннему пороку" большой плюс, а переводчику Максиму Немцову огромный минус. Очередной его лингвистический "шедевр"....