Рецензии на книгу «Эпоха невинности» Эдит Уортон

Эпоха лицемерия

«Неужели здесь никто не хочет знать правду? Жить среди всех этих добрых людей, которые только и просят, чтобы вы притворялись, — вот настоящее одиночество!»

Америка, 1870-ый год, действующие лица – высшее общество Нью-Йорка. В этом мире никто и никогда не высказывает своих истинных мыслей, вернее у них просто нет другого мнения по каким-либо вопросам, кроме того, которое навязано им с юных лет. Их не учат мыслить и действовать по-своему, они уже идут протоптанной дорожкой и не могут представить, что можно свернуть с этого направления. Никто и никогда не делает того, чего хочет. Каждый день поминутно расписан на годы вперед, и тут нет место спонтанности, взрыву эмоций, все действуют по канонам хорошего тона, от которого веет не доброжелательностью, а холодом. Ленивое времяпрепровождение считается идеалом для леди и джентльмена. Тут не ценят искренних чувств, никому здесь не нужна правда, свобода мысли и слова. Считается чем-то из ряда вон выходящим даже выбрать одежду по собственному вкусу - сочтут вульгарным. В этом мире каждый обманывает, не договаривает, но те, кого обманули, совсем не против, наоборот, они делают вид, что ничего не происходит, так как нельзя устраивать сцен, ведь что подумает общество. В этом мире твоя судьба уже решена, твоя жизнь в руках общества.

Ньюленд Арчер молодой адвокат помолвлен с милой и доброй девушкой по имени Мэй Велланд, и его ожидает размеренная, спокойная семейная жизнь без каких-либо ярких красок. Но неожиданно познакомившись с кузиной Мэй – графиней Эллен Оленской, которая поражает его своим неординарным мышлением, взглядом на жизнь и открывает его глаза на многие вещи, начинает призирать светские условности. Он понимает, что она женщина его мечты. Но вот готов ли он бросить привычный мир и окунуться в мир своей мечты?

Прочитав роман Эдит Уортон, радуешься, что не родилась в ту эпоху, что твоя жизнь не загнана в рамки, у нас есть свобода мысли и голоса, мы вправе сами вершить свою судьбу и выбирать по какому пути нам идти и с кем общаться. Сейчас трудно понять все тонкости той эпохи, когда нужно было тщательно следить за собой, и если бы такая история произошла в наше время, она не выглядела бы столь драматичной. Хотя некоторые отголоски прошлого встречаются и в наше время, несмотря на свободу, все равно мы оглядываемся на общество, нам важно ее мнение, и самое главное - одобрение.

Вторая главная тема романа – это отношение к одинокой женщине. Как ее легко скомпрометировать и придумать слухи о ее жизни только потому, что она не живет как другие женщины. И то, что прощается мужчине, считается несмываемым клеймом для женщины.

Приступив к роману, я думала, что моя оценка будет намного ниже, так как роман с первых же страниц поверг меня в скуку. Начало настолько тяжелое, что не сразу можно вникнуть в суть всего происходящего, много дотошных описаний фамильных древ, интерьеров, нарядов. Но зато глубоко прописан каждый персонаж, показан его незатейливый мир, духовное и умственное развитие. Поначалу было ощущение будто читаешь сводку сплетен. Но дальше сюжет стал набирать обороты, и следить за событиями романа стало намного интереснее. Хотя роман оставляет после себя много мыслей, в нем нет искры, он скучен, он очень скуден на события, да и те не вызывают взрывного эффекта, очень медлительное повествование, и даже красивый язык не спасает книгу.

История достаточно банальная – любовный треугольник, разбавленный сатирой на американское общество. Но вот ни одного участника этой драмы не жаль, ведь у них была возможность изменить свою жизнь. Да, если быть честной, любви тут я никакой и не почувствовала. В этом любовном треугольнике виноваты Мэй и ее родственники, которые сами отдали Арчера в руки Эллен.
Единственная героиня, которая меня поразила – Мэй. Не такая она уж простушка, за всем этим примитивным мышлением, добродушием скрывалась достаточно умная и хитрая натура. Ее минус, что она не может мыслить по-другому, не может укоренить привычные традиции и зажить более яркой жизнью, которую от нее ждет Арчер. Покажи она себя с другой стороны, устрой сцену и, думаю, он бы в нее вновь влюбился. А вот Эллен совсем не впечатлила - какая-то она сухая, и не чувствовалось в ней того бунтарства, от которого все в ее обществе были шокированы. Она совсем не запомнилась. А ход ее мыслей я понять не могла, зачем было заваривать всю эту кашу? Какую цель она преследовала?

Но мне определённо понравился финал, хоть он и грустный и от него веет безнадегой, но получился реалистичным, в такой поворот событий веришь.
Спойлер!!! Может финал и жестокий, доказывающий, что судьба никого не соединяет даже спустя года. Ведь Арчер был из тех людей, кому легче было жить мечтой, чем решиться воплотить ее в реальность. Яркая, полная событиями жизнь не для него, ему нужны рамки, и хоть его бесит повседневная рутина, светское общество, без этого общества он никуда. Да и от Эллен он быстро бы устал.

Неоднозначное произведение, не взывающее восторга, достаточно скучное, но с которым было приятно провести пару вечеров. Думаю, в будущем я обязательно вернусь к этому роману.

Да, это и в самом деле"эпоха невинности". Эпоха красивых манер, томных взглядов, благочестивости и  устоявшихся мнений, а также эпоха снобизма, фальши и притворства. Это эпоха обезличивания  людей. 
Хочешь быть уважаемым в обществе- подстраивайся под его мерки, принимай личину, которую тебе навязывают и не смей высовываться. А если уж откололся от общего стандарта, то имей совесть быть богатым или заручись поддержкой влиятельных родственников, потому что если нет,-  тогда ты потерян для общества навсегда.  

Арчер, — "мужчина, который женился на одной женщине потому, что так ему приказала другая", Эллен, та самая, которая "отдала приказ" жениться, и Мэй, жена, дама из высшего общества до мозга костей. Любовный треугольник, где любовники всего лишь прикоснулись друг к другу, ну может был ещё поцелуй руки; где  жена проявила чудеса терпимости и вовремя сориентировалась; где чувства вышколены, как манеры; где мыслят головой, а не сердцем. 
Любовный треугольник без любви? Или любовь без треугольника? 
В те времена, скорее последнее. Эллен прекрасно понимала обречённость их чувств, хотя, будь она понастойчивей, понаглее, возможно, всё было бы иначе. 
Но, несмотря на продвинутость, она тоже дитя своей эпохи. 

Да, это роман в стиле Остин. Здесь никто никуда не спешит. События протекают плавно, без особых надрывов. Даже любовь вялая, неспешная, нерешительная. 

Очень сочувствую главному герою. Супружеская жизнь только начиналась, а его уже раздражала молодая жена  и её родственники, все, кроме одной. И за него всё решили: где жить, как жить и даже с кем жить. Его оберегали от любви, как могли, всем семейством. И он, сам того не понимая, стал жертвой. 
Поначалу "больше всего на свете его восхищала твердая решимость его невесты воплощать в жизнь правило, в котором они были оба воспитаны, — не замечать вокруг себя ничего «неприятного»." Но потом эта её "слепота" всё больше бросалась в глаза, всё неприятней становилась тихая, но навязывающая  свои устои жизни супруга. Мэй перестала быть для него загадкой, как только они обручились. Но не потому, что Арчер бездушный, а потому, что для неё просто окончилась игра в ухаживания, и она  стала сама собой: дамой высшего света. 

Да, с высоты 21 столетия трудно судить о поступках  людей в 19. То, что сейчас кажется обычным, в порядке вещей, тогда было просто немыслимым  и недопустимым. 
В 19 веке любовь Арчера и Эллен не имела шансов. Но кто знает, как сложились бы их отношения в 21. Возможно, тоже ничего бы не вышло, ведь всем известно, что запретный плод всегда слаще и желаннее. 

Спасибо моим подругам Оксанке ksu12 за выбранную книгу, Агни Ledi_Rovena за идею совместного чтения, и Ане Little_Dorrit за поддержку.

Читая этот роман, у меня сложилось впечатление, что высшему обществу Нью-Йорка тех времен было очень скучно. И они придумали огромное количество негласных правил, традиций, ритуалов, канонов, уставов, которые все старательно выполняют. Чтобы все это выполнить и соблюсти, нужно постоянно быть на чеку, и в постоянном напряжении, следить за собой,а не упустил ли ты чего, не глянули до обеда не в ту сторону, не забыл ли пятикратно за день сменить галстук, и не надеть туфли четверга во вторник. Я, конечно , немного утрирую, но их устои просто смешны и нелепы. Возможно, это взгляд ЖЕНЩИНЫ через 150 лет, и в наше время их заморочки кажутся потешными и неуместными. И нам тут всем весело, у нас ТВ, интернет, блохеры, фрики, коронавирус, эмансипация, секс на первом свидании, а можно и вообще без свидания... Это вам не помолвка протяженностью 2 года. Поэтому и я скучала, читая "Эпоху невинности". Отчаянно скучала.

Главный герой, молодой Арчер, поучаствовав по молодым годам в легкомысленной истории с одной миссис, выбрал себе чистую и невинную жену, Мей, из прекрасной семьи, с кристальной репутацией. Но тут приезжает ее кузина, Эллен Оленская (сочетание имени и фамилии не очень), дама довольно свободных и интересных нравов, и все пошло под откос. Но в книге это не главное. Главное именно эта сосредоточенность на псевдоморали и сложнейших ритуалах. Но морали там не сыщешь. Или непомерное жеманство, или пороки, прикрытые ложным соблюдением порядка смены галстуков и туфель.

P.S. Посмотрела фильм, картинка, конечно красивая. Но не зная всей этой подоплеки с общественными правилами, не то.

Если бы внезапно Москву атаковал ураган времени, и меня выбросило во времена действия романа Эдит Уортон "Эпоха невинности", то меня там спустя пару дней записали бы в список "без перспективы" и заперли в каком-нибудь отдаленном от шумного центра Нью-Йорка домике. Или сослали к полубезумной дальнеродственной тетушке. Потому что мне 25, а я все еще без мужа, много гуляю по городу одна, зло ехидничаю, много читаю неположенного и вообще не миловидна. И платьев по канону у меня нет, какая мне тут может быть положена невинность! Потому что Нью-Йорк второй половины XIX века по части консервативности и неукоснительного выполнения предписаний в светском обществе мог бы легко соревноваться с веками куда более ранними. Но это я отвлеклась. Впечатление от прочтения самого романа разностороннее, "Эпоха невинности" и составляющие ее главы можно легко поделить на две стороны одной медали - про жизнь в обществе и про любовь. Немного о каждой.

Во-первых, не могу не согласиться с мнением Ани Needle - если бы данная любовная история произошла в наше время, количество драмы и вздохов было бы куда меньше. Да и закончилась она бы еще на полпути и совсем иначе. Просто сегодня такие отношения серии "они хотели быть вместе, но не могли" обычно сопровождаются немного иными условиями. Что касается нравов, то да, здесь все куда как проще и не так закостенело в наш просвещенный век. Тему любовных отношений порой приходится чуть ли не цедить по капле в той или иной главе, так часто она теряется среди фамилий, визитов и разговоров. С другой стороны, та ловушка, в которую угодили Ньюленд и Оленская - она, как мне кажется, тоже своего рода классический пример той эпохи. Ведь дело ограничивается страстными беседами, взглядами, лишь парой поцелуев, множеством дум и - как по мне - очень показательным финалом, который подводит к вопросу о том, почему так сложилось. Именно из-за нравов общества? Или из-за трусости кого-то в этой паре? Или из-за благородства и, наоборот, мудрости того же Ньюленда, который по молодости лет метался то туда, то сюда, но на закате дней осознал для себя важное? До сих пор не могу для себя решить, что же действительно привело к тому, что роман закончился так, как он закончился. Версия про "нас бы не одобрили" имеет место быть, но я мало в нее верю.

Есть в "Эпохе невинности" история влечения и любви, а есть мини-энциклопедия светской жизни тех времен, написанная в том еще ироничном стиле. Тут я согласна с мнением Насти Tayafenix , описание жизни высших мира сего пропитано таким ехидством и мимолетно разбавлено ядом, что без улыбки капризы и сухие лица второстепенных персонажей воспринимать никак нельзя. Да и кто они - хороший фон, на основе которого автор плетет историю взаимоотношений, подражания, условностей и традиций. Все эти члены кланов и почетных семейств словно носят одну и ту же маску. Единственный персонаж из прочих, который запомнился и оставил после себя восхищение - бабушка Екатерина. С такой дамой даже Каину было бы трудно поладить, но в ней все-таки порой мелькало что-то...человеческое. Несмотря на все ее недостатки и требования.

Как итог - читается "Эпоха невинности" без излишнего восторга, но ровно и приятно, умеет удивить и рассказать, как в свое время было нелегко быть самим собой, если таковым быть вообще хотелось. Коробки желтых роз, пустые светские условности, исчезновения, ухаживания, помолвка и семейная жизнь, противоречия и страстные порывы, убеждения и вера - всего понемногу, а порой даже больше. Фотоснимок давно минувших дней в комплекте с грустной историей любви. Хороший вариант для чтения в дороге этой осенью.

//прочитано в рамках лайт-версии любимой игры "Дайте две!", 1/2, книга из вишлиста Rafael

После просмотра скорсезевского фильма, захотелось добраться до этой книги.
И теперь понятно, чем любовался Скорсезе - красотой текста, изысканностью обстановки. Ну не суждено очутиться нам в гостиных Нью-Йорка 70-х годов XIХ века, так хоть полюбоваться...
Это действительно эпоха невинности, когда все знают, что им суждено. Богатым - богатство, мужчине - дела, чаще всего бумажные, женщинам - замужество и дети. И на словах можно говорить о переменах, но кто осмелится что-либо менять, когда все всё видят. Максимум, что можно - это сделать смелую перепланировку дома.
Ньюленд Арчер - человек достойный, он молод, он хочет жениться на Мэй Уэлланд. Мэй должна быть идеальной женой, светской, популярной, красивой и страстной, но в тоже время хорошей и тихой.
Когда он знакомится с графиней Эллен Оленской, то эта женщина не на словах, а на деле хочет изменить мир. Она разводится (скандал!) с мужем, хотя разводы в протестантской церкви допустимы, на деле их никто ещё не применял. Она живет в немодном районе и часто опаздывает. Именно она станет идеальной женщиной для Ньюленда, но жениться ему придется на Мэй, которая не слепая, но игнорирует все то, что непринято в их кругу и является преступлением против вкуса. В этом они с мужем очень похожи.
Вот эта камерность: любовный треугольник в изысканной гостиной, визиты в театр не ради спектакля, пусть представление будет как бы фоном к сплетням и пересудам, чаепитиям и балам.
Да, можно назвать роман антибуржуазным, но что плохого в буржуазности? Это стремление следовать установленным порядкам облегчает жизнь Ньюленда. Эллен тоже хочет влиться в этот мир, но она слишком независимая. И эта независимость не подарок.
Дочь и сын Ньюленда и Мэй будут более спортивнми, более уверенными, для них откроются новые профессии и новые возможности, потому что время ускоряется.
Романом можно любоваться. Роман-воспоминание, роман- ностальгия, такие надо читать пв тепле и с чашкой кофе, потому что невозможно оторваться

А я такая бегу, а волосы такие назад

У всех эскапистских книг для девочек есть один существенный недостаток: полное отсутствие реализма. Нет, ну с одной стороны оно понятно: читать про приключения обычной девушки и прекраснейшего эльфийского короля, магистра всех магических отделений, поэта, романтика, лучшего бойца-лучника-тайного агента, владельца дракона и вот такого члена приятнее на фоне пасторали очень схематичного средневековья, чем хрущевок нижнезадрищенска, конечно. Но с другой - а как они там справляются с мозолями? с зубной болью? что с асептикой и антисептикой? каково это - неделю скакать на лошади, в одних штанах на голую жопу и не мыться? Почему все едят немытыми руками немытые фрукты и у них всё нормально с жкт? Ну, долго можно канеш обсуждать, но мы не про порноэльфов тут собрались.

У нас ваще другие декорации.

У нас Нью-Йорк 19 века. Прям мечта попаданки - высшее общество, князи и графы на каждом шагу, утром визиты, днём прогулки, вечером приёмы и балы. и Опера еще где-нибудь между. Платья, брильянты, охапки цветов и изысканные комплименты. И балы-балы-балы (и приёмы) и она вся в брильянтах и платьях блистает, ах!
Нет, ну серьёзно? Да, мне тоже наверное, никогда не надоела бы праздность, в том плане, что не надо больше думать о деньгах, но ведь кроме балов и брильянтов есть еще куча всего другого интересного, а тут у нас прям затык - потому что ничего другого нет.

Ну, то есть, оно есть, но у мужчин. А у тебя есть право выбирать зановесочки и кастрюльки, платюшки и рюшечки. И блюсти. Дом, девичью честь, честь мужа и детей. И следить за модой, сплетнями и общественным мнением. А своего не иметь. И все это в перерывах между балами и приёмами. Ну, на клавикордах побренчи, если скучно.
Застрелиться же.

И у тебя есть шикарное платье (с брульянтами!), но нет возможности нормально дышать и пописать. И постирать это самое платье. И вылечить зуб под общим наркозом. Выпить таблетку от головной боли. Заняться сексом на столе, может быть ты и не захочешь, но у тебя нет даже возможности этого захотеть. Развестись. Сделать щадящий аборт, если не хочешь рожать восьмого ребёнка. Сказать скучному мудаку, что он скучный мудак. Уйти, если тебе надоело. Одной путешествовать.
Да я бы сторчалась за неделю, благо кокаина было вдоволь и без рецепта.

Так что можно, конечно, продолжать мечтать про балы и приёмы, где ты вся такая красивая, со сложной прической, опаздывая спускаешься по лестнице, а там эльфийский бох такой “оооооооу” и “где были мои глаза” и “выходи за меня срочно”.
Но лучше делать это в своём времени, закинув ногу на спинку кресла, заедая пиццей прямо из коробки, втихаря вытирая соус с рук о штаны неэльфийского, конечно, короля, и даже не нюёрского дэнди, зато клёвого чувака, которому можно в 3 часа ночи мемасы про жопу присылать и за прокладками отправить.
Мне и тут хорошо, короче.

Пс. а книжка у нас про страдаши белого гетеросексуального мужчины у которого ожидания с реальностью не сходятся. На вольной и раскрепощённой жениться не можно, а скромная и правильная - как жена чот не очень. жизнь боль и кокаин по акции (но это не точно).

ппс. у меня не было букстаграмма, но, пожалуй, надо начать.

Долгая прогулка, Орден святой прокрастинации имени Потебни, аве!

Качели восприятия

«В сущности, все они живут в мире иероглифов, где ничего реального никто никогда не говорит, не делает и даже не думает и где реальные вещи представлены лишь условными знаками» (с.)

Старый Нью-Йорк был красив. Он рассыпался на тысячу огней пятой авеню, перестукивал колесом кареты по мощенной мостовой, шуршал старинным кружевом в бальной зале. Старый Нью-Йорк был серьезен. Он гордо соблюдал церемониал, отлично помнил историю каждой семьи-основательницы, чтил долгий срок от помолвки до свадьбы и знал наперед, в чьем обществе приличествует находиться одинокой даме. Старый Нью-Йорк был лицемером. Он дарил вам широкую приветливую улыбку, но в укромных уголках гостиной брезгливо обсуждал ваши грехи. Он превозносил ваш ум и красоту, был гостеприимен и добр, но, покинув вас, он презрительно надсмехался над неуместностью наряда, считал чудной и неприличной любовь к книгам, тягу к миру искусства, привычку общаться с теми, кто не входит в его избранный круг. Старый Нью-Йорк любил и ненавидел, наносил визиты и отказывал во внимании, принимал и выносил приговор.

Ньюленд Арчер всецело принадлежал этому миру, но втайне желал большего. Помолвка с юной, милой и благовоспитанной Мэй Вэлланд сулит ему счастье и новые горизонты… Но старый Нью-Йорк не может без темных пятен и поводов для сплетен, ведь так? Так на авансцене жизни нашего героя появилась графиня Эллен Оленская, двоюродная сестра Мэй, совершившая по меркам общества едва ли не грех – бежавшая от тирана-мужа. Нью-Йорк бы с удовольствием захлопнул перед ней двери, но Эллен как назло принадлежит важной семье, а значит, играть нужно по совсем иным правилам. Скрипя кринолинами и обмахиваясь веерами, наше высшее общество начинает расшаркиваться, услужливо кланяться и заискивать, помня, но ничем не выдавая собственную правду. Трех точек вполне достаточно для построения небезызвестной геометрической фигуры, и Арчер, вначале пытающийся оградить невесту от семейного позора и чужих пересудов, попадает под действие чар Эллен. И на этом знаменательном моменте начнутся мои небезызвестные, но любимые качели.
Признаться честно, изначально Арчер мне не понравился, ведь создается впечатление, что он руководствовался не любовью, делая Мэй предложение, а желанием обладать. Возможностью лепить из молодой супруги как из податливой глины тот характер, который ему интересен. Благо Мэй умело кивала в такт головой и повторяла уже произнесенные им истины. Арчер не скрывал с самого начала, что хотел стать учителем, открывающим неопытной девушке еще неведомые стороны брака. Он очарован ее глазами, улыбкой, невинностью взора, но при этом тяготится обязанностями жениха. Отдавая визиты многочисленным родственникам, он чувствует себя захваченным в плен, «окончательно связанным». Грея ноги у камина Эллен он с досадой думает о том, как будет каждый день подниматься по ступеням их общего с Мэй дома. Он придает значение цвету облицовочного камня и сомневается по поводу того, сможет ли Мэй сделать дом уютным, теплым, гармоничным. Наблюдая за метаниями Арчера, начинаешь задумываться: а стоило ли затевать большую игру, если уже на стадии родственных знакомств она приносит досаду?
В мире условностей, где каждый поступок записывается на особый счет, где каждое оброненное слово имеет вес, где каждый день расписан как строго соблюдаемый ритуал, Ньюленду хотелось разнообразия. Именно разнообразия, и в его представлении брак с Мэй помог бы ему достичь желаемого. Нет, вожделенного. Вот только нужно было соблюдать порядок, ждать, когда будут нанесены все визиты, сошьются рубашки с ручной вышивкой…. И потому внезапно появившаяся Эллен с ее отрицанием порядка, с ее незаурядными манерами, пленила его. Эллен, взращенная свободным духом Европы, не способна понять, что Нью-Йорк ее не принимает, не видит беды в том, что за ней увиваются толпы женатых мужчин, а юный Арчер, забывая о приличиях, разыскивает для нее желтые розы по всему городу. Эллен, как и Арчер, была мне неприятна. В данной ситуации я жалела Мэй.
Ведь в чем повинна Мэй? Виновата ли она в том, что была воспитана лицемерным Нью-Йорком? Конечно, нет. Мэй закрывает глаза и искренне желает счастья двоюродной сестре. Мэй настолько наивна и добра, что неспособна разглядеть в Арчере странное стремление оградить Эллен от осуждения общества. На звучной затяжной ноте принятия одних и неприятия других я преодолела первую книгу, и нужно сказать правду – это было скучно. Ты хочешь большей динамики, но получаешь скучные жизнеописания семейств, неприглядные факты лиц, которые едва ли повлияют но сюжетную реальность. К этим описаниям нравов прибавляются не менее унылые описания домов с их мебелью, обоями, статуэтками, сервизами, цветом, формой. Это чудесно для создания духа эпохи, придания атмосферы, но только в меру. В нашем случае, это значительно затормаживало сюжет. Кульминация романа приходится ровно на конец первой книги! Кульминация, которая не удивила, событие, которое было ожидаемо.
Вторая книга немного оживит действие. Автор, наконец, сблизит читателя с героями, попутно доказывая, что не стоит воспринимать персонажей исключительно прямолинейно. Очарование Мэй настолько велико, что ни Арчер, ни Эллен не способны ее ранить. В буре разразившейся драмы оказывается, что Арчер отказывается от своих первичных замыслов, понимая, что Мэй настолько крепко привязана к воспитавшему ее миру, что одной воли героя не хватит, чтобы изменить что-то в ее характере. Эллен оказывается человеком глубоко сопереживающим и не способным на предательство того, кто ее любит. Оберегая покой Мэй, они держат свое счастье на расстоянии вытянутой руки, но не ближе. Отчего-то к финалу мне стало их нестерпимо жаль. Но было ли мне по-прежнему жаль Мэй? Пресловутые качели и тут перевернули все с ног на голову. Досадно наблюдать за миссис Арчер, которая оставаясь по сути все той же милой Мэй, начинает играть по правилам света, увиливать и умалчивать. Достойна ли она той жертвы, которая была принесена ради ее блага? Тот еще вопрос.

Качели восприятия героев и линии развития сюжета преследовали меня до конца. Иногда не покидало ощущение, что я участвую в затяжной беседе, суть которой можно было бы изложить в несколько недолгих минут. Книгу в 360 страниц я читала практически неделю… Досадно, не правда ли? Но был еще финал. И этот финал радовал, поскольку не скатился в примитивность. Радует, что медленно раскачивающийся сюжет все же преобразовался к концу в гармоничную мелодию о несбывшемся. Мелодию, заставляющую задуматься над тем, стоит ли жертвовать счастьем личным во благо другого, пусть даже очень близкого человека. Мелодию, побуждающую примерить случившуюся ситуацию на современность и понять, что в нынешнем мире все могло бы сложиться совершенно иначе. Вот только история не терпит сослагательного наклонения.

«Не знаю, как удачнее выразить свою мысль, - она слегка нахмурила лоб, - но мне кажется, раньше я никогда не ощущала так ясно, какая низость и безжалостность лежит в основе так называемых изысканных наслаждении, за которые так жестоко приходится платить…» (с.)

Эпоха притворства

Эта книга подобна фотографии, запечатлевшей возведенные до уровня священных реликвий нормы поведения американской элиты конца 19 века, нормы, регламентирующие жизнь человека от рождения и до смертного одра, нормы, покалечившие не одну сотню жизней в угоду божеству Правил. Куда ни глянь - везде запреты, а там где запреты, там и их попрание, влекущее за собой порицание или отлучение от того же общества. А ведь если подумать, все эти нормы приличия, дивные моральные устои, направлены в первую очередь на удержание в ежовых рукавицах потенциальных бунтовщиков, могущих нарушить сложившийся комфортный миропорядок, и на обеспечение функционирования механизма иерархической пирамиды.

«Эпоха невинности» рассказывает о молодых людях, не сумевших, да и не особо пытавшихся вырваться из капкана Правил. Ведь так удобно жить в уютном устоявшемся мире под копирку, легко списывать всё происходящее на фатум, предопределение.

Все они жили в закодированном мире, где никто не говорит и не делает ничего реального, более того — и не думает ни о чем реальном, а сами реальные вещи обозначены иероглифами.

Да, я понимаю, что такое было время, когда правила решали все, или почти все, когда фальшь являлась способом жизни, а неизменный Порядок считался высшим благом, но неприятный осадок от созерцания такой покорности судьбе всё же остается...

Это не эпоха невинности, это эпоха интерьеров, в которых человек был всего лишь элементом декора, это эпоха притворства, когда каждый жил в своем модном чехле и панически боялся высунуть из него нос...

Если человек даже не пытается бороться за свое счастье, а складывает лапки на груди и ждёт что решат за него другие, или, что вдруг решение проблемы свалится с неба и само всех построит, рявкнув: «Ща будет так, как я сказало!», разве такой человек достоин уважения? А именно таким я вижу главного героя - Ньюланда Арчера, который на протяжении десятилетий не мог определиться, что же ему нужно от жизни. Да и как бы у него хватило на это сил, если он сам признается читателю, что не представляет себе жизни без условностей, которые всегда определяли его существование:

Это казалось Арчеру столь же естественным, как то, что нужно причесываться непременно двумя щетками, отделанными серебром, с его монограммой на голубой эмали, или то, что немыслимо появиться в обществе без цветка в петлице. И желательно, чтобы это была гардения... Он инстинктивно чувствовал, что идти своим путем было чревато неприятностями, да и — не дай бог! — отдавало бы дурным тоном.

А вот влюбленная в него графиня Эллен более сильна и действительно достойна уважения – она находит силы строить свою жизнь, принимает решения и совершает поступки.

Книга прочитана в рамках 5 тура «Игры в классики», 8 тура «Книжного путешествия» и Охоты на снаркомонов

Как у людей все

Самое сложное при чтении этого романа – это разобраться во всех отношениях аристократии Нью-Йорка. Какие семьи с кем дружат, кого игнорируют, и какие родственные связи их объединяют. Я честно пытался, даже вроде как преуспел, но вряд ли во всей полноте. Мне не очень хочется писать отзыв о людях. Потому я напишу о растениях, а Вы, дорогой читатель, сами проведите все нужные аналогии, я верю, Вы справитесь с этим.

А расскажу я вам про славное растение Arabidopsis thaliana.
Такое вот:

Оно выбрано не просто так, это аристократия среди растений. До 90% всех исследований на растениях за последние годы посвящено ему, разве оно заслужило это? Arabidopsis не дает ни цветов, ни плодов, ни даже корней, которые бы годились для приема в пищу или использования в какой-либо промышленности. За что же его все так уважают? Главным образом за особенности генетики. Но ведь так и должно быть, аристократия имеет высокий статус в первую очередь благодаря происхождению, а все остальное уже вторично.

Давайте чуть-чуть пофантазируем. И для этого отправимся в какую-нибудь лабораторию, где занимаются этим растением. И там мы увидим, что не смотря на то, что все имеющиеся растения относятся к одному виду, не все растения соотносятся между собой. Например, есть разные экотипы, растения относящиеся к экотипу Columbia никогда не будут дружить с растениями экотипа Wassilewskija, это не comme il faut. Но даже в пределах одного экотипа не все гладко. Там есть разные линии, в том числе мутантные. Растения одних линий могут уживаться друг с другом, другие вступают в отчаянную борьбу. Два важных принципа: в пределах одной аристократической линии все должны быть одинаковы. Никто не должен сильно выделяться. При этом, от чужаков и семей иного круга и положения надо отличаться. Например, вот ящичек с наиболее благородным, многочисленным и влиятельным диким типом (WT):

А вот растения мутантной линии ahk4:

Практически не отличаются, правда? А все потому, что это близкородственные семьи, со схожими традициями и интересами.
А вот, например, линия RpoTp:

Разве представители WT будут относиться к ним, как равным? К этим бледно-зеленым, дефектным, второму сорту? Нет, конечно. Тут сословные отличия не дадут права на равенство.

Но ладно ящики. Это все-таки открытые системы. Мир взаимодействует с растениями, а они вынуждены контактировать с ним. Все гораздо хуже, когда круг становится совсем тесным, замкнутым, для своих. Такой бывает в запечатанной чашке Петри. В такой:

В этом случае ни проникнуть посторонним, ни выйти своим наружу практически невозможно. Растения «варятся» в своей среде. И пока не наступят глобальные перемены извне (не придет ученый с пинцетом, например), все будет оставаться как есть в законсервированном виде.

А что если в какой-то круг проникнет человек вроде бы и свой, но неординарный, с широкими взглядами, с прогрессивными намерениями? Например, в семействе бесхлорофилльных мутантов pap1 внезапно появится растение, считающее что фотосинтезировать здорово и полезно:

Его все будут осуждать, в конце концов подвергнут остракизму. И выхода два: либо смириться и стать таким же бесцветным, либо выйти из круга и отправиться расти в Европу на другой субстрат. Причем, это растение может быть лучше, благороднее, больше, красивее сородичей:

Это ничего не значит, оно будет в любом случае искоренено, если не смирится.

А теперь нужно затронуть очень важную, но несколько скользкую тему межполовых отношений. Дело в том, что растениям Arabidopsis несколько легче, чем людям. У них преимущественно самоопыление. И нет никаких проблем, вроде тех, что бывают у людей, типа: «я собираюсь жениться на другой, и она замужем, хотя и сбежала от мужа – нам вместе не быть». Преимущественно, самоопыление, но не абсолютно. Скрещивание между растениями все же возможно. Представим, что в этом консервативном аристократическом обществе растений появляется свободная и независимая личность, которая плюет на условности роста и развития, живет по своим правилам. Пусть это будет уже известное нам растение X:

В той же чашке есть прекрасный представитель аристократии, лучший из равных в своем круге – растение Y:

Есть ли у них шанс быть вместе, скреститься и дать плодовитое потомство? Ни единого. Не даст сообщество растений, но это еще пол беды. Они могли бы вместе сбежать в лабораторию в Париже и там счастливо расти вместе. Главная причина, сам этот белый мутант стерилен, он заражен своей культурой, он не способен ничего дать. Он отступится, останется плескаться в своей среде. Зеленое растение покинет чашку в одиночку. Зеленое растение поступит благородно, оно не будет мешать чужому счастью, но вот правильно ли? Это может рассудить только время.

А время – это очень важный фактор, оно несет перемены. Может так сложиться, что следующее поколение растений наплюет на все эти сословные штучки и будет жить совсем по другим правилам. А старая аристократия, уже отыгравшая свою роль в истории, будет отправлена исследователем туда, куда отправляют все ненужные поколения – в мусорное ведро:

Долгая прогулка - 2019. Март. Команда "Сетка шведских мандаринов".

В конце этого года мне будет очень нелегко составлять топ книг, потому что очень много действительно стоящих произведений попалаются с самого января. И вот - очередная, прочитанная запоем и оставившая самые положительные впечатления.

Книга "Эпоха невинности" получила Пулитцеровскую премию в 1921 году, а писательница Эдит Уортон стала первой женщиной, удостоенной этой награды.

В основе романа история Ньюленда Арчера -адвоката, который будучи помолвлен с красавицей и умницей Мэй Уэлланд, неожиданно влюбляется в её неординарную кузину Эллен Оленскую, репутация которой далеко не на хорошем счету в высшем обществе молодого Нью-Йорка. Кстати судьба последней во многом схожа с печальной судьбой самой писательницы.
Арчер не находит в себе сил пойти наперекор общественному мнению и сознательно отказывается от своих чувств. Для него идти вразрез с общественным мнением - слишком хлопотно и неприлично. Эта любовь - обречённая и без будущего, но герой проживает всю свою дальнейшую жизнь, нежно храня её в сердце.
Роман легко читается и кроме самой истории интересен описанием становления и развития общественной морали молодого Нью-Йорка. Высшее общество той эпохи живёт в атмосфере "легких намёков и утончённой деликатности". Его представители живут "в мире иероглифов, где никто не говорит, не действует и даже не думает по-настоящему, где вещи -всего лишь набор условных знаков". Порядочность женщины и её свобода и права - очень тонкие грани, а вся невинность -"не что иное, как искусственно созданный продукт". Притворство - обязательно, а его результат - настоящее одиночество. И автор блистательно показала это в конце романа.
Не исключено, что буду перечитывать роман. Он этого стоит!

Какая разница между моченым яблоком и свежим? Да преогромная

Не понимаю, как вообще можно посчитать эту историю любовным романом. Романтика и прочие лямуры-тужуры тут на вторых, а то и на третьих ролях. И, конечно, я в восторге от авторского стиля и слога. Книга - тот случай, когда хоть мне и глубоко безразлично, какие именно блюдца и ложки новобрачные покупают в правильном магазине, но это так описано, что просто наслаждаешься. И да, здесь и в помине нет никаких мимишных движений души и тела, то есть типа динамики определенной направленности в отношениях между героями. Потому что это не про любовные страдания, блин. Но это, безусловно, о трагедии выбора между долгом и сердцем.

Естественно, первое, что я отметила, насколько же "высшее" американское общество того времени было зашоренным и строго кастовым. То есть над его представителями довлели не только строгие правила хорошего тона и очень жесткие рамки поведения, но и некие божки из самых высокопоставленных семейств, на которых все равнялись, и чье слово было законом и окончательным вердиктом. Впрочем, и сейчас особо ничего не изменилось.
И если в старом свете у тех же англичан, к примеру, в общем-то наблюдалось тоже самое, но они вовсю позволяли себе иронизировать над сословными предрассудками и идиотскими веяниями вроде расположения дома на "модной" стороне улицы, то в новом свете налицо просто звериная, просто звериная серьезность. Любой шаг в сторону от общепринятых и одобренных свыше стандартов жесточайше карался. А в этих европах, особенно, во франциях, откуда, собственно, и приехала эллен оленская, по мнению американцев творится сплошной разврат и царствует моральная и нравственная разруха.

А тут, здрасьте вам, ньюланд арчер - молодой человек из хорошей семьи, жених, и в дальнейшем, муж ее кузины мэй. И как-то так получилось, что он оказался редким видом мужчины для того времени. Которому хотелось открыть и разделить вместе со своей спутницей жизни целый, огромный мир, совершенно недоступный женщинам любого сословия в силу их бесправного положения. Да только его прелестной и юной жене оказались не нужны сокровища, принесенные к ее ногам. В том числе, и свобода. Милой мэй было хорошо в мещанском болоте, полном обыденности, банальности и предсказуемости, в котором она родилась и выросла. И я нисколько не осуждаю ее. Человек имеет полное право следовать своим склонностям. Ну, не нужны ей эти странные и еретические дары от арчера, ей хорошо на своем месте.

И все бы сложилось, ибо куда деваться-то. Но случилась-таки засада на пути арчера, практически смирившегося с крахом надежд и мечтаний. То есть эллен. Вся такая неправильная из-за слишком вольного, европейского воспитания, опороченная неудачным браком. Паршивая овца, не желающая подчиняться условностям, не позволяющая никому манипулировать собой. Свободная. И что самое главное, родственная душа. Потому что всякие любови приходят и уходят, а внутренняя общность, понимание, духовное совпадение - куда более стойкие ингредиенты для рецепта личного счастья.
Так что арчеру пришлось делать выбор между счастьем и долгом. И тут я никого не осуждаю, но, пожалуй, всем сочувствую. И мэй, которая прекрасно поняла, что муж не любит ее, но не желала оказаться опозоренной брошенкой с ребенком на руках. Да-да, конечно, ее репутация не пострадала бы, но так ли уж приятна унизительная жалость и шепотки за спиной. Тем более, что живой пример был прямо перед глазами. И арчера, который поступился счастьем всей жизни, но стал хорошим мужем и отцом. Это не так уж маловажно в любые времена. Впрочем, элен все-таки осталась в выигрыше.

И когда в финале овдовевший арчер, оказавшись в париже, так и не поднялся к эллен на квартиру из соображений: мол, я хочу запомнить ее такой, как в тот последний раз, ляляля и тополя. Я сразу подумала: "Да, щас прям. Нет, чувак, ты прекрасно понимаешь, что пока ты консервировался, засосанный в мещанское болото, она жила на свободе и развивалась во всех смыслах".
Какая разница между моченым яблоком и свежим? Между человеком и мумией? Да преогромная. И между ними, к сожалению, нет ничего общего. Выбор сделан, время ушло, возможности упущены. Так что не про любовь эта история, совсем не про любовь.

Нью-Йоркское высшее общество 70 годов 19 века потрясает неожиданная новость: уйдя от мужа-тирана, домой из Европы возвращается "несчастная" графиня Оленская. Все родственники сплотились, чтобы оказать ей поддержку, а главное, не допустить скандала, грозящего бросить тень на доброе имя членов семьи. Двоюродная сестра графини в это время готовится выйти замуж за Ньюланда Арчера, завидного и богатого жениха, принадлежащего к тому же кругу, что и она. Все говорило о том, что эта пара создана друг для друга, и они просто не могут не быть счастливы вместе. Но внезапное появление прелестной графини вносит сумятицу в душу жениха. У него и раньше были мысли о неправильном, удушающем устройстве общества, в котором он живет и неотъемлемой частью которого является его невеста, а проблемы, возникшие у молодой графини Оленской, в судьбе которой он поневоле начинает принимать участие, еще больше укрепили его на этом пути. Постепенно его вниманием завладевает молодая графиня, он очарован ее естественным, непринужденным и искренним поведением, ее свободолюбием, нежеланием строить свою жизнь в соответствии с общепринятыми нормами и условностями. Графиня отвечает взаимностью на его интерес и влечение, между ними вспыхивает сильное чувство, судьбу которого читатели узнают из книги.

Но это гораздо больше, чем обычный роман о любви. Это роман, обличающий предрассудки того общества, в котором жила и от которого бежала в Европу сама писательница. Это рассказ о людях и отношениях, изживших себя; о целом поколении, исчезнувшем с течением времени с лица земли. Автор не жалеет об их исчезновении, она считает его справедливым и закономерным, поскольку правила, регламентирующие отношения между людьми в том высоком обществе, были подобны паутине, оплетающей всех и все вокруг. Возможно, это подобие паутины давало желанную иллюзию безопасности и незыблемости мира, но, по сути, было не более, чем бессмысленным ограничением свободы мысли и действий опутанных ею людей.

Как жить, если каждый твой шаг, каждая мысль и побуждение контролируются не только бдительными друзьями и родственниками, но и внутренней привычкой к послушанию, слабохарактерностью, неспособностью перешагнуть через "мнение света", желанием плыть по течению, потому что так принято и все так живут, а не из внутреннего убеждения в правильности своих поступков.
Как жалок мужчина, у которого атрофирована воля, подавлены все чувства и стремления молодости... Многие люди в зрелом возрасте вынуждены наступить на горло песне своей юности, но сколько из них делают это по собственной воле, без борьбы?! Стоит ли бороться за то, что считаешь счастьем или надо принять жизнь, такой, какая она есть, и убедить себя, что в ней и состоит твое счастье?! Каждый из нас, как и герои этой прекрасной истории, делает свой выбор, и кто знает, окажется ли он правильным....

Прочитана в рамках игры в классики, 4 тур