Чего никогда не имел, о том никогда не скучаешь.
— Безусловно, она понимает роботов, как их родная сестра. Вероятно, потому что так ненавидит людей.
Похоже, способность думать, как человек, — это ловушка. Начинаешь предполагать несуществующие затруднения.
— Я не раз наблюдал в человеческих мозгах одновременное существование двух противоположных эмоций. — Вроде бы нелогично.
Люди иногда находят удовольствие в том, чтобы питать болезненные эмоции, порицать себя без оснований и даже вопреки им.
Важно не то, кем тебя считают, а кем ты сам себя чувствуешь.
Свобода не имеет цены.
Видишь ли, люди часто бывают нелогичными, Дэниел. Отнюдь не похвальная черта характера.
– Это имя придавало ей косвенное чувство порочности и как бы вознаграждало ту добропорядочную жизнь, которую она всегда вела.
– Зачем законопослушной женщине чувствовать себя блудницей?
Бейли едва сдержал улыбку.
– Женщины есть женщины, Дэниел.
Впервые в жизни Бейли позавидовал роботу. Спокойно идти, не обращая внимания на воду, сверкание и грохот, жить псевдожизнью, исключающей страх. Не бояться боли, не бояться смерти. Потому что ни боли, ни смерти для тебя не существует. Но при этом жить без способности мыслить самостоятельно, не знать внезапных интуитивных озарений...
Люди способны терпеть бессмертного робота — не все ли равно, как долго машина сохраняется в рабочем состоянии? Но они не способны смириться с бессмертием человека, поскольку мысль о их личной смерти переносима только потому, что это общая участь. Вот по какой причине они не хотят признать меня человеком.
Ответственность - не такое уж тяжкое бремя.
Нельзя отказывать в свободе тому, кто обладает сознанием, развитым в степени достаточной, чтобы воспринимать понятие свободы и желать ее.
Люди иногда принимают свои недостатки за недостатки общества и хотят переделать Города, потому что не знают, как исправить самих себя.
В этом зале утверждалось, что свободным может быть только человек. Но мне кажется, что быть свободным может только тот, кто хочет свободы.
– И тебя не возмущает ситуация, – пробормотал он, – при которой ты можешь быть вынужден отказаться от своего существования ради меня?
– Я так запрограммирован, партнер Элайдж, – ответил Дэниел голосом, в котором словно бы зазвучала необычная мягкость. – Но почему-то мне кажется, что и без программирования утрата моего существования куда менее важна, чем ваше спасение.
В лице, которое заставляет тебя улыбаться, есть что-то привлекательное.
К чему тратить сарказмы на бесчувственных роботов?
По-моему, я имею право на вежливый ответ, если задаю вежливый вопрос.
— Вы психолог «Ю. С. Роботс»?
— Простите, робопсихолог.
— А разве психология роботов так отличается от человеческой?
— Огромная разница. — Она позволила себе холодно улыбнуться, — Прежде всего, роботы глубоко порядочны.
Эти книги – такие же, как и остальные. Они меня просто не интересуют. В ваших учебниках ничего нет. Ваша наука — это просто масса собранных фактов, кое-как скрепленных подобием Теории. Все это так невероятно просто, что вряд ли достойно внимания. Меня интересует ваша беллетристика, переплетение и взаимодействие человеческих побуждений и чувств…
...быть свободным может только тот, кто хочет свободы.
Возможно, разделение на людей и роботов не столь существенно. Важнее, обладает объект разумом или нет.
Стальные пещеры
Любой мир кажется странным людям, которые в нём не живут.
Во Вне всегда так – богатейший выбор неприятностей.