Рецензии на книгу «Воспоминания о монастыре» Жозе Сарамаго
Окрестности Лиссабона, португальская инквизиция 18 века, история любви двух простых и одновременно непростых людей - Бальтазара, ветерана войны, с крюком вместо левой руки, и Блимунды, мать которой, колдунья, отправляясь в ссылку, оставила дочери дар видеть людей насквозь в буквальном смысле этого слова.
Кстати, английский вариант романа так и называется "Бальтазар и Блимунда".
Бальтазар и Блимунда встречают необычного священника, эмигрировавшего из Бразилии, (образ основанный на исторической личности), и его дерзкие мечты становятся их мечтами тоже, и жизнь их переплетается с его жизнью.
Восхитительный магический реализм, хорошо перемешанный с историческим материалом, глубина философского трактата и страстная легкость романтического любовного романа, ирония и красота, интеллектуальность прозы и восторг поэзии, все в этом великолепном раннем романе Сарамаго, единственном из его романов, который я еще не читала, и вот наконец-то купила и прочла.
«Родиться значит умереть».
Жозе Сарамаго
Португальский король дон Жуан V во славу небес и Бога, подарившего ему наследника (а точнее, наследницу) престола, строит монастырь в Мафре. Тщеславие короля заставляет шириться монастырь, он хочет переплюнуть Собор святого Петра в Риме, для этого не жаль никаких средств: ни денег, ни людей. Жаль только времени, да того, что тщеславие не может быть удовлетворено, великая стройка должна быть завершена при жизни монарха, иначе в чём её смысл?
Параллельно король финансирует изыскания иезуита Бартоломеу Лоуренсо, который строит пассаролу, способную летать, благодаря человеческой воле. И, в общем-то, если воля короля способна привести к тому, что стены монастыря неуклонно растут, то почему воля простых людей не способна поднять пассаролу в небо?
В постройке пассаролы Бартоломеу помогает Балтазар Семь Солнц со своей супругой Блимундой, получившей имя Семь Лун, Блимунда натощак видит насквозь окружающих, и она собирает волю в специальные сосуды, чтобы пассарола взлетела. Конечно, есть во всём этом нечто фантастическое, но гораздо больше философского.
Капля дёгтя – особенный стиль Сарамаго. Когда одно предложение на две страницы, когда диалоги без разделительных знаков, когда рассеивающееся внимание приходится собирать снова и снова, искать утерянное, как Блимунда искала Балтазара. Однако же она его нашла, и искать стоит.
Зацепился у меня глаз за эту книгу, когда я просматривала рубрику «исторический роман» в книжном интернет магазине. И эпоха такая интересная - Португалия 17-го века, а я о ней ничего не знаю, и монастырь там строят. А автору за нее дали Нобелевскую премию и ко всему еще и жанр обещают «магический реализм». А у меня этот жанр никак раньше не «усваивался», ни Маркес, ни Борхес ни прочие Кортасары… Короче беру я книгу к морю, надеюсь, что уж там я от нее никуда не денусь и усталостью не отговорюсь :).
Начало пошло бодро, любовь, король, наследник, обет о постройке монастыря. Далее читаю и начинаю недоумевать – а где сюжет, где действие, интрига и другие атрибуты исторического романа? А нету этого ничего. Ну почти нету - появляется францисканский монах и строит он вместе с главными героями летательный аппарат. С крыльями. Этим сюжет практически полностью исчерпывается. Зато имеется очень много отвлеченных рассуждений обо всем на свете – войне, политике, королевских причудах, строительстве, воздухоплавании и сельском хозяйстве.
В общем тут бы я ее и бросила, если бы не обстоятельства – читать-то больше нечего. И я читаю дальше, смирившись и отдавшись на волю автора. И вдруг из всего прочитанного у меня перед глазами начинает писаться маслом картина. Как у Босха. Огромное полотно с многочисленными сюжетами – вот трое энтузиастов строят невиданную летательную машину, а здесь великолепная королевская процессия шествует не спеша к ей ведомой цели, а в далеком городе на одной площади народ танцует, а на другой – заживо жжет еретиков. А в центре воздвигается собор и монастырь, вокруг суетятся маленькие фигурки строителей и везде в обилии мелькают рясы святых отцов.
И книга начинает доставлять удовольствие искусствоведа – что еще я сумею различить на этом полотне, так удаленном от меня во времени и пространстве. И Жозе Сарамаго мой проводник (так и хочется сравнить его с Вергилием), подводит меня к новым фрагментам, и я вижу море с кораблями и военные маневры, крестьян на полях и процессию со святыми дарами. И опять собор. Теперь понятно, что Нобелевский комитет не промахнулся. Я так понимаю, что жанр «магический реализм» и есть тот самый «стимулятор», который запускает всю эту живопись :). И хочу еще.
Р. S. А потом, вернувшись в Москву, я полезла в Википедию посмотреть, что же там за собор с монастырем строили. И обалдела. Мафра
Волшебно о страшном
Первое знакомство с данным автором и в который раз убеждаюсь, что с магическим реализмом есть у меня соприкосновения, что все возможные его формы находят отзвук в моей душе. Эта книга удивительна и интересна, она прежде всего захватывает те аспекты, которые были мне интересны - Средневековье, магия и Португалия. Но магия здесь не взмахивании волшебной палочкой, она проявляется в подачи суровой, жестокой реальности - делает ее чем-то причудливым и загадочным.
В этой книге рассказ идет о трех основных персонажах Бальтазаре Семь Солнц, Блимунда Семь Лун и о священнике Бартоломео Лоуренсо, по прозвищу Летатель, ибо построил он летательную машину. Бальтазаре однорукий бывший солдат, который повстречал уникальную женщину - Блимунда. Она может зреть в корень вещей, так как мать ее была ведьмой и сослана за это в Анголу, сама же Блимунда гонит прочь от себя эти видения, она просыпаясь поглощает сразу хлеб, дабы убить ясновидение на сутки. Эта троица работает над уникальным для того времени летательным аппаратом, а на фоне этого показывается обычная жизнь в средневековом Лиссабоне, с его аутодафе, смрадом и ужасными поступками местных аристократов, строиться чудесный монастырь. Чудесен, ибо является символом чудесного рождения инфанты, после двух лет бесплодной, совместной жизни у королевской четы. Здесь жизнь двора чередуются с бытом крестьян, поверье простого обывателя с философскими измышлениями - читать это интересно и необычно.
Но единственная проблема, при знакомстве с этим романом - длинные предложения, мега длинные, на всю главу одно или парочка, с практически отсутствием точек. Читать такое было трудно, приходилось употреблять интересную текстовку малыми порциями, но оно того стоит.
Слово произнесено, а Вселенная не выродилась
Эта книга более всего мне напомнила Маркеса с его "Осенью патриарха". Те же самые литературные приёмы — бесконечный поток сознания, одно сплошное длящееся предложение размером в несколько страниц печатного текста, сложно расставленные знаки препинания, которые порой вместо разъяснения смысла запутывают его. И с сюжетом тоже невнятно — ну, обет, ну, летательная машина, ну, строительство всем миром, ну, личная жизнь... Что для чего, почему и зачем — непонятно. Фактологии — мизер. Эмоции — маловыразительные. Состояние изменённого сознания — нетушки. Второго-третьего смыслового планов — да вроде тоже не шибко выпячивают сквозь ткань повествования. Тянется куделя, скручивается нить, бормочет рассказчик, растут волосы, в огороде бузина, а дядька в зарубежье...
Ни удовольствия, ни отвращения. Ничего. Ноль. Зеро. Вначале было слово. Оно же и осталось — не выродилась Вселенная, извините. За что там Нобелевки дают?..
Прочитано специально для январского 2018 года заседания клуба КЛюЧ г. Валдай
Убаюкивающее чтение на историческом фоне
Все-таки магический реализм - крайне тяжелый жанр для меня, убеждаюсь в этом не первый раз. Читаю я такие книги долго и мучительно, с трудом продираясь сквозь страницы и поминутно поглядывая, сколько там еще осталось и есть ли шанс дочитать в ближайшее десятилетие. Вот и с этой книгой так вышло, хотя я не могу сказать, что она мне совсем-совсем не понравилась.
При этом довольно сложно сказать, в чем, собственно, проблема. Сплав магии с историческим материалом? Ничего не имею против. Авторский стиль? Он, конечно, очень своеобразен, мягко говоря, но к нему вполне можно привыкнуть. Сюжет? В отличие от некоторых других книг этого жанра, здесь сюжет как раз есть, хотя он, так сказать, и не главная составляющая. Может быть, отсутствие какой-то связующей мысли, идеи? Она здесь тоже есть, хотя ее и не сразу удается распознать и долгое время книга кажется набором зарисовок и сюжетных линий, не связанных между собой. В общем, четких аргументов у меня нет, но - не понравилось, не мое.
На самом деле, в "Воспоминаниях о монастыре" много хорошего, отрицать это было бы несправедливо по отношению к автору. Этот его сарказм, направленный против королевского двора, не знающего, куда девать золото из колоний, тогда как народ голодает; против духовенства, против инквизиции, и в частности - против строительства грандиозного монастыря буквально на крови простых людей.
В какой-то момент автор сам неожиданно поясняет: для того и писалась эта книга, что в будущем будут говорить о том, что монастырь в Мафре построил король Жуан V, а кто вспомнит о тех, кто действительно его строил - обычных людях? Кто расскажет о том, чего им это стоило? Ведь, в сущности, судьба скольких людей изменилась из-за какой-то прихоти: сколько из них погибло или было покалечено в результате несчастных случаев или непосильной работы, скольких выгнали с родной земли, потому что она понадобилась короне, скольких силой согнали на строительство, будто каторжников. Недаром автор сравнивает людей с кирпичами: и тех, и других привозят на стройку, не спрашивая их согласия, а там сортируют: годен - не годен. Но плохие кирпичи оставляют, все равно на что-нибудь сгодятся, да и стройматериал все-таки, денег стоит как-никак. Люди - другое дело, они ничего не стоят, не могут работать - можно выкинуть, может, станут бродягами, может, погибнут где-нибудь, может, доберутся обратно домой, кому какое дело.
Жозе Сарамаго много пишет о жизни простых португальцев того времени. Язык его в такие моменты становится очень метким и язвительным, очевидно, многое накопилось, что хотелось бы высказать в лицо "сильным мира сего", а также всем тем, кто под маской напускной набожности и религиозного рвения подчас делает просто ужасающие вещи.
На фоне этого вот исторического полотна совсем, в моем восприятии, затерялась история Балтазара, Блимунды и отца Бартоломеу, а ведь ей автор уделяет не меньше внимания, если не больше. Балтазар, вернувшийся с войны с железным крюком вместо левой руки, и Блимунда, обладающая даром смотреть "внутрь людей", - символы верной любви, несмотря ни на что и до самого конца. Точнее, для кого-то это, наверное, так и есть, а вот для меня их история прошла как-то мимо, не затронула. Читать о них мне, честно говоря, было неинтересно.
И уж совсем неинтересно мне было читать о летательной машине отца Бартоломеу Лоуренсо. К слову сказать, это реальное историческое лицо, священник и изобретатель, мечтавший создать пассаролу - летательный аппарат. Точнее, он ее даже создал, но вот о дальнейшей ее судьбе ничего не известно: говорят, даже были свидетели, что ему действительно удалось пролететь какое-то расстояние, но прочных доказательств, естественно, нет, как и точных сведений об ее устройстве.
Вот Жозе Сарамаго и решил встроить эту самую пассаролу в свое произведение и подключить своих героев непосредственно к ее строительству. Так как элементы магического реализма я недолюбливаю, как я уже говорила, читать мне было скучновато, хотя идею оценила: машина, поднимаемая в воздух волей тысяч людей, - это символично, да.
И конечно, нельзя не сказать о стиле, в котором написана книга, так как это первое, на что ты, так сказать, натыкаешься, начиная читать. Автор говорит нам: точки, абзацы и прямая речь - это для слабаков, даешь предложения длиной в страницу! Чтобы не быть голословной, приведу в пример одно только предложение:
Она ощупывает пол, тюфяк, засовывает руку под подушку и тут слышит голос Балтазара, Не ищи зря, не найдешь, и она, прижав к глазам плотно сжатые кулаки, молит, Дай мне хлеб, Балтазар, дай мне хлеб, ради всего святого, Сначала скажешь мне, что это за тайны, Не могу, вскричала она и попыталась было соскользнуть с тюфяка, но Балтазар обхватил ее правой рукой за пояс, она яростно отбивалась, но он прижал ее ногой, и, освободив таким образом свою правую руку, попытался отвести сжатые кулаки Блимунды от глаз ее, но она снова закричала в ужасе, Не делай со мной этого, и таков был ее вопль, что Балтазар отпустил ее в страхе, почти раскаиваясь в том, что был с ней груб, Я не хочу делать тебе больно, хотел только знать, что это за тайны, дай мне хлеб, и я тебе все скажу, Поклянись, На что нужны были бы клятвы, если б можно было довольствоваться словами «да» и «нет», Вот тебе, ешь, и Балтазар вытащил краюшку из котомки, которую клал себе под голову.
В самом начале мне казалось, что в этом и будет состоять сложность прочтения этой книги. Но к такому стилю очень быстро привыкаешь, буквально через 10 страниц на него перестаешь обращать внимание. Но на подсознание он, видимо, все же воздействует, потому что, о чем бы ни шла речь, через полчаса подобного чтения меня неумолимо начинало клонить в сон. Все равно что слушать чье-то размеренное, монотонное бормотание, как-то незаметно убаюкивает, и бороться с этим невозможно.
Вообще, в этой книге много всего понамешано, какой-то центральной части повествования тут нет, есть любовь Бальтазара и Блимунды, есть король и королева, параллельно строится монастырь в Мафре и летательная машина отца Бартоломеу, тут же кого-то на кострах сжигают, инквизиция же, и картину жизни простого португальского народа нам автор нарисует, и это в книге и есть самое лучшее, хотя насмешки над монахами, священниками и придворным этикетом тоже высшего класса, я в этих местах аж зачитывалась, а еще есть виды Лиссабона, от которых можно навсегда расхотеть побывать в Португалии, настолько мерзко и правдоподобно все, в общем, большое такое историческое полотно с разных ракурсов, вблизи и с высоты птичьего полета, местами интересно, но утомляет жутко, остановите кто-нибудь меня уже, стиль Жозе Сарамаго заразен, оказывается.
Особенного удовольствия от чтения я не получила, как ни крути. Историческая и "культурно-бытовая" часть мне понравилась, истории о конкретных людях - нет. О языке я уже сказала, привыкнуть к нему, конечно, можно, вот только стоит ли - это вопрос. Вряд ли стану кому-то советовать, разве что человеку нравятся именно такие книги.
Оценка 3 из 5
Прочитано в рамках игры "Кот в мешке", ход 4
мы строили, строили и наконец построили
Дано: человек с крюком - 1 шт.
женщина с магическими способностями - 1 шт.
всепоглощающая трагическая любовь - 1шт.
священник со странностями - 1 шт.
летающая машина - 1 шт.
души, позволяющие машине летать - 2000 шт.
сумасшедший король - 1 шт.
идея-фикс о постройке монастыря-исполина - 1 шт.
количество лет для постройки - прибл. 20.
количество волов для подсобных работ - 400 шт.
количество людей, пошибших во время постройки - овер 9000.
Найти: Возможно ли бесконечно долго читать о надутом, как индюк, короле, задумавшем построить храм, не считая рессурсов для этого, и получать удовольствие.
Ответ: Возможно.
Доказательство: Допустим, у нас есть Сарамаго в количестве одна штука (но зато какой). Также мы имеем около 500 страниц повествования о придурях короля. Воспользуемся известной формулой
Удовольствие от книги = мастерство автора - всякая нудь
Подставим имеющиеся значения:
Удовольствие от "Воспоминания о монастыре" = ( 100 мегатонн искрометного юмора Сарамаго + 862 килоджоуля подколок религиозныз фанатиков + 50000 Ватт зубодробящей любовной линии + 428 ньютон замечательных философских идей) - 500 страниц подробного описания строительства = твердые четыре звезды.
Комментарий: Задача легко решаема при использовании аксиомы о невероятном таланте Сарамаго, в случае других переменных возможен обратный результат.
Прочитано в рамках игры "Новая рулетка"
"Воспоминания" - очень точное слово в отношении этой книги. Ощущение как будто залез в голову к Сарамаго и читаешь напрямую его мысли, во всяком случае у меня в голове знаки препинания расставляются примерно так же. И как любые воспоминания, они нечеткие, что-то забылось но воображение дорисовало недостающие места, так что это не магический реализм, а история, которая произошла на самом деле. Ведь нам же с вами все равно, мы не поедем в Португалию и не будем тревожить память Балтазара, Блимунды и отца Бартоломеу Лоуренсо, и уж тем более не станем мы искать надежно спрятанную пассаролу, а история эта, даже если она имела место только в воспоминаниях, не менее реальна, чем мы с вами.
Пассарола была прекрасна, я так и вижу ее полет, словно прекрасная гордая птица, а как же иначе, если летит она благодаря воле, собранной Блимундой, а Балтазар все время шел за ней, боясь как бы Блимунда не увидела что у него внутри, хватает и того, что вместо левой руки крюк, хотя отец Бартоломеу говорит что господь Бог тоже однорук и целый мир сотворить это ему не мешало, но отца Бартоломеу здесь нет, он ушел на аудиенцию к дону Жуану, рассказывать что летающая машина почти готова, а королю все равно, он подсчитывает, будет ли готов монастырь к его юбилею, архитектор утверждал, что не, значит нужно больше рабочих рук, больше волов, и вот уже Балтазар управляет груженой повозкой, а Блимунда ждет его в Мафре, а об отце Лоуренсо никаких новостей.
Сарамаго абсолютно прекрасен, его слог, его тон попадают в резонанс с тем что и как я думаю, как представляю и как заполняю пробелы в своих историях-воспоминаниях, но не за это он мне так понравился, а за отображение того что делает с людьми мечта, как она их возвышает и облагораживает и как она же может жестко бросить вниз, и тогда все что остается это любовь и вера, банальные но прекрасные чувства, способные вознести к небесам, куда не дано забраться никакой пассароле, пусть даже в ней будет десяток сосудов, наполненных миллионами воль, туда не доберутся и наши ракеты и средства связи, ведь небеса эти у каждого свои. Жизнь каждого из нас полна историй, свершившихся, или придуманных, или же тех, которым только предстоит свершиться, и любая из этих историй только и ждет, чтобы ее рассказали, вспомнили и записали, так как она вам представляется, как вы ее видите, ведь все дело лишь в том, как вы рассказываете, и самая неказистая история может звучать как волшебная сказка, если найти к ней правильный подход, тогда и аудитория не важна, хорошая история завоевывает сердца своих слушателей так, как это делают истории Сарамаго.
Долгая прогулка, октябрь, основное задание. Команда "Очарованные странницы"
Сарамаго рассказывает о мире так, словно сам его создал - из космоса, из вечности, из конца света. Целые столетия мелькают, как один день, и мы видим капли пота на лбу героя и укусы насекомых на его коже. Бесконечно далеко и предельно близко. Что значат в вечности Бальтазар и Блимунца? Меньше, чем ничего, меньше песчинки, отшелушившейся от той глыбы мрамора, что стала статуей в строящемся монастыре, кто его вообще знает, не храм святого Петра в Риме все-таки. А что значит их любовь? А любовь значит всё, только глаза любимого видят нас такими, как Бог задумал. И потерявшая Бальтазара Блимунда вряд ли найдет его, спрашивая у прохожих о красавце с проседью.
Примета настоящей литературы - жалеть каждого героя, солдата и красавицу, королей и палачей, словно все они уже умерли, да они ведь и правда уже все умерли, а ты оплакиваешь их, и не утешает тебя, что все они обычные и повторятся в истории их судьбы и характеры еще много раз. Что значит родиться? Родиться, значит умереть.
мир всего лишь великая тень, проскользающая нам через сердце, и потому мир становится пустынным, а сердце не выдерживает боли,
Именно с этой книги началось моё знакомство с Жозе Сарамаго летом прошлого года. Почти случайно: я путешествовал по родным южным краям, и у меня сломалась электронная книга. Ну как в поездке без книги? В ближайшем станичном «Магните» (да здравствует цивилизация!) лежали целые стопки книг в формате «покетбук». Среди любовной прозы затесались десятка два оранжево-чёрных книжек от «Эксмо», и я почти наугад выбрал «Воспоминания о монастыре»… «Икарус» ехал пять часов и уже привёз меня в Краснодар, а я никак не мог оторваться от книги. С тех пор Сарамаго – в числе моих любимых авторов, я прочёл шесть его книг и буду продолжать читать дальше...
Сарамаго – великолепный рассказчик, а его оригинальный авторский стиль (минимум структурирования текста) заставляет быть внимательнее и завораживает с первых страниц (хотя читал я, разумеется, в переводе). Кстати, стиль если и напрягает, то разве только с самого начала.
И конечно, не только за стиль полюбил я Сарамаго с первой же книжки. Нелепость религии, обособленность мирских властей от жизни и нужд «простого» народа – таких выразительных страниц, как у Сарамаго, я ни у кого об этом не читал. Ну и прочее – несбыточная мечта, любовь, судьба... Здорово. Заставляет думать.
Роман, сыскавший скандальную славу, поражает правдой, брошенной в глаза всему миру. Автор хотел пролить свет на самые темные и потаенные стороны жизни португальских монахов и монархов 18 века. Содрать пышные облачения священников, отбросить прочь высокопарные богоугодные речи «верующих», явить свету плохо запрятанные греховные помыслы монашеских орденов и не менее греховные воплощения этих мыслей (и подойдет тут всякая живность, ибо создана она рукою всевышнего).
Нашла небольшую заметку в журнале Новый Мир об этой книге, точнее просто не скажешь.
Жозе Сарамаго со вкусом описывает все уродства и дикости Португалии начала XVIII века — бой быков, аутодафе, инфант, садящий из окон своего дворца свинцовыми пулями по матросам своего же флота (подросток резвится — что вы хотите?), — все это выписано с плотной любовной ненавистью, с подлинной ненавидящей любовью. Чего стоит один только эпизод — быки вдребезги разносят гигантские глиняные куклы, установленные на арене. Из глиняных обломков взмывают вверх голуби. Зрители принимаются ловить голубей руками, во-первых, интересно, во-вторых, пища. Немногие птицы все-таки взлетают в небо и, освещенные солнцем, кружат над ареной, золотые, пышнокрылые. Такие описания — красивые и безобразные, дурновкусные и талантливые — вынуждают вспомнить что-то подростковое, давно читанное и почти позабытое. А тут еще стиль, синтаксис, равно тяжеловесный и наивный, скороговорочный и обстоятельный, небрежный и монументальный. А тут еще и странные нелепые герои — дочь сожженной колдуньи, славная женщина, которая (если с утра не съест с закрытыми глазами хлеба) видит сквозь стены, кожу и землю (понятно, что ничего хорошего она, за редким исключением, там не видит); бывший солдат, Бальтазар Семь Солнц, у которого вместо левой руки — железный крюк, но он и с одной рукой такое творит, что иной и десятью не сможет; ученый иезуит, изобретатель и философ Бартоломеу Лоренсо ди Гусман, по прозвищу Летатель, друг короля и нищих... А тут еще удивительный летательный аппарат, который построила вся вышеперечисленная компания — себе на горе... Гюго! Разумеется, Виктор Гюго! Вовсе не о францисканском монастыре в Мафре вспоминал Сарамаго, когда писал свои “Воспоминания...”, а о “Соборе Парижской Богоматери” великого романтика.
Источник: «Новый Мир» 2002, №11