Героини романа — шесть девочек-школьниц, объединившихся в «клан Броди» волей их любимой учительницы, мисс Джин Броди. Действие происходит в Эдинбурге в тридцатые годы. Мисс Броди ведет класс маленьких девочек начального отделения респектабельной частной школы. На одном из первых уроков истории мисс Броди рассказывает вместо лекции трагический сюжет своей первой любви — ее жених погиб на войне за неделю до перемирия, — чем трогает девочек до слез. Так начинаются ее занятия по «Истине, Добру и...
Впоследствии Сэнди не раз довелось снова испытать потрясение, когда она, разговаривая с людьми, чье детство прошло в Эдинбурге, узнавала, что у них - свои Эдинбурги, совершенно не похожие на тот, в котором выросла она и с которыми город ее детства объединяли лишь названия районов, улиц и памятников.
Точно так же у разных людей, как оказалось, были разные тридцатые годы.
Невозможно уговорить человека, который никогда не возражает, а только улыбается.
- Выражения типа "командный дух", - бывало говаривала она, - всегда призваны пресекать любые проявления индивидуальности, любви и личной преданности.
- Вы, девочки, - сказала мисс Броди, - должны учиться придавать лицу выражение безмятежности. В этом одно из важнейших преимуществ женщины: и в беде и в радости - на лице безмятежность. Взгляните на Мону Лизу, вон там!
– Когда тебе за семьдесят, это как на войне. Друзья все сгинули или гибнут, и ты, словно на поле боя, пока живой – среди мертвых и умирающих. роман "Memento mori"
И хотя мне не хотелось встречаться с ним по пути в свою комнату, я прекрасно понимала, что, доведись нам столкнуться, я и из этого кое-что извлеку: я знала, что во мне сидит некий Daemon и ему доставляет радость видеть людей такими, каковы они на самом деле, больше того - в их самом скрытом существе и сути.
- Когда я поехала в Россию, - сказала Чармиан, по-детски подняв к нему глаза, - царица выслала эскорт мне навстречу к самой границе, а обратно эскорта не было. Это в чисто русском духе - принимать решения и затем утомляться от собственной решимости.
Он изумительно пишет, отец. Я читала его - он прорубает в душе окна, заложенные кирпичом сто лет назад.
Судя по всему, она решила, что поскольку в ней все равно не замечают женщины, так и вести себя ей надлежит как мужчине.
Итак, Мэйзи поудобнее устроилась с чашкой чая и печеньем и приступила к тому, с чем пришла.
— Отец Эгберт Дилени, — заявила моя красавица гостья, — считает, что Сатана — это женщина. Он чуть ли не в открытую сказал мне об этом. Думаю, его следует попросить выйти из «Общества». Он наносит оскорбление женщинам.
— Похоже на то, — сказала я. — Вот вы его и попросите.
— А мне кажется, что именно вам, Флёр, как секретарю, нужно поговорить с ним и доложить о результатах сэру Квентину.
— Но если я ему заявлю, что Сатана мужского пола, он решит, что это наносит оскорбление мужчинам.
Она заметила:
— Я лично не верю в существование Сатаны.
— Вот и прекрасно, — сказала я.
— Что прекрасно?
— Раз Сатаны не существует, так не всё ли равно, в каком роде о нём говорить?
— Но мы-то говорим об отце Дилени. Знаете, что я думаю?
Я спросила, что же она думает.
— Отец Дилени и есть Сатана. Собственной персоной. Вам следует обо всем доложить сэру Квентину. Сэр Квентин требует полной откровенности. Пришло время раскрыть карты.