Однако этот тысячелетний период является только верхушкой страшного айсберга: крайние проявления романтических отношений и ценностей, имеющих корни во всех культурах как сейчас, так и в прошлом, показывают, что любовь мужчины к женщине, его сексуальное обожание женщины, восторг и удовольствие, получаемое от нее, само ее определение как женщины требовали ее уничтожения, нанесения физических увечий и психологической лоботомии. Это и есть природа той романтической любви, которая основана на противоположных поведенческих ролях и отражена в истории женщины на протяжении веков, а также в литературе: он торжествует во время ее агонии, он обожествляет ее уродливость, он уничтожает ее свободу, использует женщину только как объект сексуального удовлетворения, даже если для этого требуется поломать ей кости. Жестокость, садизм и унижение возникли как основное ядро этики романтизма. Это уродливое ответвление культуры, какой мы ее знаем.
Аристократы не отставали. Китайцы знали мало сексуальных фрустраций в рамках семьи, и использование афродизиаков – зачастую необходимость. Они рассказывали друг другу о хитроумной затее императора: повозке, достаточно узкой, так что только один человек может там находиться. Император удобно лежит на подушках, у его наложницы нет другого выбора, как только «сидеть на нем верхом» и двигаться в такт шагам носильщиков, даря императору наслаждение. Другую повозку тянут лошади, у этой машины асимметричные колеса, которые дают необходимое движение ленивому государю.
Одним из самых ходовых оскорблений у римских мужчин было «te praedico», означавшее: «Я возьму тебя в зад», или «irruo», означавшее: «Я дам тебе высосать». Именно эти угрозы щедро рассыпает Катулл, который, как мы уже убедились, за словом в карман не лезет.Вот я трахну вас спереди и сзади,
Фурий-супарень с Аврелием беспутным!
Вы решили: стишки мои игривы —
Значит, я и в душе стыдлив не больно.
Но поэт должен сам в себе лелеять
Чистоту, но в стишках – ни в коей мере!
Лишь тогда в них наличны блеск и живость,
Коль игривы и не стыдливы слишком
И разжечь то, что чешется, умеют
Не у мальчиков – у мужей брадатых,
Тех, кто ленится двинуть вспухшим удом.
Вам, читавшим про тыщи поцелуев,
Как поверить в мою мужскую силу?
Вот я трахну вас спереди и сзади.(Пер. А. Парина)
Исследования костей кроманьонцев показали, что они питались в основном растительной пищей, мясо было редким деликатесом. Так что, вероятно, мужчинам чаще, чем женщинам, приходилось зарабатывать еду услугами, в том числе и сексуальными.
Эти женщины рискуют по-крупному. Тело – их ставка в борьбе за жизнь, но вероятность выигрыша минимальна, кроме того, их всегда готовы обмануть клиенты и коллеги, ведь на проституток не распространяются законы, которые защищают «честных женщин».
Пусть со мной случится что-либо хорошее, коль я не сказала сущую правду!
Репутация Пале-Руаяль (королевского дворца) была сильно подмочена, об этом свидетельствует реплика комиссара Рено, у которого герцог спрашивал, сколько борделей в квартале. Рено ответил: «Господин, квартал велик; поэтому борделей много, как минимум тридцать два, если не считать Королевского дворца».
Эти дома - сцены театра, где каждый может оказаться актером или режиссером, героем или жертвой.
Итак, женщины коварны, злокозненны, продажны. Они используют секс как оружие, как средство для достижения своих целей. Но что свидетельствует об этом? Мифы, рассказанные мужчинами. Мифы, полные страха перед женской сексуальностью и проявлениями женской свободы воли.
Позже оратор Демосфен подведет под это теоретическую базу: "Проститутки нам нужны для удовольствия, наложницы - для ежедневной гигиены, супруги нам рожают законных детей и следят за домашним хозяйством".