Это можно называть как угодно - "светом", "гламуром", "тусовкой"... суть не меняется. Погоня за модой. Преклонение перед высшими, презрение к низшим. Смешная готовность любой ценой "превзойти Париж". Снобизм? Да еще какой! Изменилось ли что-то за прошедшие века? Минимально, - разве что вместо модных портных появились кутюрье, а журналы для "леди и джентльменов" сделались глянцевыми. Под пером великого острослова Уильяма Теккерея оживает блеск и нищета английского "света" XIX века - и...
Тот, кто низкопоклонничает перед низостью, есть Сноб - пожалуй, так можно определить эту разновидность человека.
Оба они денди, но как бы второго сорта, им далеко до великолепной небрежности манер и восхитительной пустоты и глупости, которыми отличаются знатные и родовитые вожаки этой породы, но жизнь они ведут такую же скверную и совершенно так же ни к чему не пригодны.
Его сын занял в парламенте отцовское место и, само собой разумеется, вступил в ряды "Молодой Англии". Он единственный во всей стране верует в величие рода де Могинсов и вздыхает о тех временах, когда некий де Могинс вел войска в сражение. Он написал томик плохоньких чувствительных стишков. Носит в медальоне прядь волос Лода, исповедника и мученика, однако в Риме упал в обморок, приложившись к папской туфле. Спит в белых лайковых перчатках и с опасностью для здоровья налегает на зеленый чай.
Мой любезный и превосходный друг, скажите, кого сечет учитель так неукоснительно, как родного сына? Разве Брут не отрубил голову своему отпрыску? Хорошего же вы мнения о нынешнем положении литературы и о литераторах, ежели думаете, что кто-то из нас не решится заколоть ножом собрата по перу, если его смерть может оказаться хоть чем-то полезной для государства!
Любопытное явление - этот кабинет. Библиотека Понто состоит по большей части из сапог.
Жизнь в обществе богата неприятностями, которые необходимо терпеть и еще улыбаться при этом.
Человек не может уйти от собственной глупости, как бы ни был он стар.
Он носит набрюшник и уже начал красить бакенбарды.