Дождливый день 1947 года, на железнодорожной станции в английской глуши рыжеволосая Элизабет встречает немецкого мальчика, сына своей погибшей сестры. Она в смятении, переполняемая любовью и страхом. Что ждать от этого подростка, который состоял в гитлерюгенде и наверняка ненавидит врагов своей побежденной страны? Но реальность оказывается гораздо запутанней и сложнее. Тем же вечером немецкий мальчик вручает Элизабет картину на рваном холсте. На нем девушка с длинными медными волосами идет по...
Человеческое сердце не использует чужой опыт, каждое приобретает свой.
"Беда не сплотила нас и не сделала сильнее, - думала Лидия. - Мы притворяемся так же, как все". Война ранила и истощала сердца, несла такую усталость, что душа рвалась на свободу, прочь от всего, даже от любви.
Порой секрет зарыт так глубоко и спрятан так надежно, что его забывает даже сам хранитель.
"Лидия надеялась, что после всех страданий её близким уготовано что-то хорошее, хотя понимала: верить в справедливость по-детски наивно. Радостей в жизни мало, случаются они редко. Нужно быть мудрым и терпеливым и не спрашивать, почему всё именно так, а не иначе. По-другому душевного спокойствия не достичь."
— Штефан залег в спячку. Он воевал на войне и оказался на стороне побежденных.
Кажется, парень ты практичный. Не из тех, кто тратит полжизни, докапываясь до сути.
вспышки у сломленных войной он встречал не впервые. Эти люди разжигают в себе гнев, чтобы подавить страх.
Рейчел обладала врожденной житейской мудростью, которой не мешала даже ее привлекательность.
Англия покрыта красным кирпичом, как сыпью.
Они лежат на матрасе, курят «Лаки страйк» и говорят о невероятной Америке, где олененок по имени Бэмби заставляет взрослых рыдать, а девушка в джинсах считается идеалом красоты.
Кристина о жизни почти ничего не знает, поэтому кожа у нее чистая. Герда знает больше, чем способна вынести, поэтому вечно в синяках и царапинах.
Шестнадцатилетние девчонки не понимают настоящую красоту, хотят выглядеть как мальчишки — ни нормальной груди тебе, ни бедер, а прически почти у всех короткие, словно только что с каторги вернулись.
Порой Лидия забывала, зачем пошла в кладовую, долго думала, каким ножом лучше почистить рыбу, и, подобно собакам и маленьким детям, видела в обычных вещах что-то волшебное — завороженно следила за танцем пылинок, солнечными зайчиками на полу, занавеской, раздуваемой ветерком.
Другие взрослые нарочно бьют по мячу не глядя, а потом хватаются за животы от хохота. И эти люди выиграли войну.
Победе нужно радоваться, а в городе царила опустошенность, сбивающая с толку и унылая. Горе и тягости и измучили людей, и порой последствия казались не легче самой войны.
Погибших столько, что живые не успевали по ним скорбеть и возвращались к повседневной суете.
Судьба может быть и злой, и великодушной. Случайность порой кажется закономерной, но не значит абсолютно ничего.
У порядка нет души. Так что не переусердствуйте с ремонтом.
Зной, решил Эдди, разделил людей на два племени — загорающих и обгорающих.
Прав ты или нет, понимаешь слищком поздно. В жизни ничего не происходит дважды. На ошибках учиться не получается, поэтому каждый день мы совершаем новые.