Льюис Кэрролл (он же Чарльз Лютвидж Доджсон) очень любил логику и математику. Кроме того, его всегда притягивало то, что лежит у крайних пределов логического мира, позволяет заглянуть за грань здравого смысла и рационального. Не исключено, что именно потому, написав «Алису в Стране Чудес» — знаменитую книгу о девочке, которую любопытство завело в безумный подземный мир, — Кэрролл отправился путешествовать в Россию. Это решение нелегко объяснить, ведь у себя в Англии писатель слыл заядлым...
Вечером мы затронули тему обязанностей священнослужителя, и Теннисон сказал, что, по его мнению, священники как сообщество не приносят и половины той пользы, которую могли бы приносить, будь они менее высокомерны и проявляй больше сочувствия своей пастве. «Чего им не хватает, – сказал он, – так это силы и доброты, – доброта без силы, разумеется, ни к чему хорошему не приведет, но сила без доброты мало что даст». Весьма здравая теологическая мысль, по моему мнению.
Эта вера в учебники и лекции - одно из суеверий нашего века.
Эгоизм - это основной принцип всего чисто светского образования [помним, что он - верующий].
Это [вивисекция] зло, которое имеет тенденцию к постоянному распространению. И если сейчас с ним примириться или даже сделать вид, что мы его не замечаем, век всеобщего образования, когда науки, и среди них анатомия, станут наследием всех, будет возвещен криком боли, издаваемым животным творением, который разнесется по все земле!
Я слышал из уст священников анекдоты, чье ужасающее богохульство превосходило все, что было бы даже возможно на сцене.
... по его словам, в России мало кто говорит на каком-нибудь другом языке, кроме русского [1867 г.].
Вся местность от русской границы до Петербурга была совершенно плоской и неинтересной, если не считать ... мелькавших иногда церквей ... весьма напоминавших ... обеденный судок.
Но чем больше видишь эти [православные/русские] роскошные службы с их многочисленными способами воздействия на органы чувств, тем больше любишь простую и бесхитростную (но, по моему мнению, более реальную) службу Английской церкви.
... свирепый, грубоватый на вид русский солдат сменился более мягким и вежливым прусским. Даже крестьяне, казалось, были более высокого порядка, в них чувствовалось больше индивидуальности и независимости: русский крестьянин, с его мягким, тонким, часто благородным лицом, всегда напоминает мне покорное животное, давно привыкшее молча переносить грубость и несправедливость, чем человека, способного и готового себя защищать.
... после русских детей, чей тип лица, как правило, безобразен и, в виде исключения, просто некрасив, испытываешь облегчение, снова оказавшись среди немцев с их большими глазами и тонкими чертами.