Рецензии на книгу «Правек и другие времена» Ольга Токарчук

Я люблю Вас, я люблю Вас, Ольга… (из арии Владимира Ленского из оперы «Евгений Онегин»)

Воспользовавшись незыблемыми принципами Ольги Токарчук «Никаких решений до утреннего кофе» и «Пишется то, что пишется» как практическими советами, ваш непокорный слуга зарядил объёмистую «мозесовскую» кружку солидной порцией ароматного утреннего кофе, уселся за буквопечатающую машинку с расширенным функционалом (за клавиатуру простого домашнего компа) и отпустил долгопрогулочные вожжи ...

Перед нами роман, битком наполненный символическими, а может быть даже и сакральными смыслами. Впрочем, с чего это я решил, что это роман? Ведь по форме это скорее сборник рассказов и новелл, расположенных в хронологическом порядке и рассказывающих об одном конкретном месте (деревня Правек) и населяющих его людях. И с этой точки зрения это ещё и герметическое произведение. Собственно именно с заявки на герметичность книга и начинается, ибо Правек объявляется населённым пунктом, расположенным в центре вселенной. И конечно же всё действие (все действия) книги и должны происходить, случаться и совершаться именно здесь, в центре Мира. А всё остальное, происходящее во внешнем мире, доносится до Правека только лишь отзвуками и отблесками. Отзвуками и отблесками мировых войн и революций, перемен в государственном устройстве, появлением солдат то одной, то другой воюющих друг с другом армий, почтовыми конвертами с заграничными адресами и непривычными и потому красивыми марками. А весь остальной мир находится где-то там, далеко, вовне. Да и есть ли он вообще, этот самый внешний остальной мир (по крайней мере у одной жительницы Правека таковое сомнение возникает на полном серьёзе)?

Этот роман герметичен ещё и потому, что в нём рождается, действует, живёт и умирает крайне ограниченное количество людей. Ведь Правек всего лишь деревня и количество жителей в ней раз-два — и вот уже и половина списка народонаселения; три-четыре — и список закончен. Несколько семей разного уровня достатка и разной профессиональной и ремесленной принадлежности, вот вам и весь Правек. И потому центральная фигура каждого отдельного рассказа/новеллы, из которых и составлен этот роман (а всего таких рассказов-новелл более восьми десятков), то и дело повторяется, а когда старые представители семьи уходят в мир иной, то их место занимают новые представители тех же фамилий — всё меняется и всё остаётся на своих местах. А иной раз появляющиеся в повествовании внешние люди так и остаются случайными и внешними, отживающими свой срок в том или ином рассказе и уходящие.

И потому кажется, что Правек вечен — и как центр Мира, и просто как деревня, как населённый пункт. Однако постепенно мы понимаем, что с течением времени, со сменой лет и десятилетий Правек непременно движется к увяданию, к своему неизбежному концу. В деревне практически не остаётся мужчин (рождаются почти одни девочки), в деревне почти не остаётся осмысленной деятельности, и почти не остаётся людей вообще. И к концу романа мы сталкиваемся с ситуацией, что в Правеке остался всего один старый и полувыживший из ума житель. Всё, Правек умер. И умер и Мир, умерла вселенная? Раз не стало центра Мира…

Но вместе со всей сакральностью и символизмом эта книга наполнена самым обыкновенным бытописательством и прозой жизни. Потому то в этих немудрёных рассказах повествуется о самых простых жизненных событиях и происшествиях, лично значимых для каждого, с кем это что-то происходит, но не имеющих ни широкого значения, ни глубокого смысла, однако на самом деле именно вот из таких вот кирпичиков, атомов бытия индивидуального и личностного и проистекает всё Мировое Бытие.

Вообще свой отзыв я хотел начать с запараллеливания творчества Ольги Токарчук с писательством давно и нежно любимых мной Владимира Торчилина и Юрия Буйды, но предусмотрительно посмотрел свой же отзыв на прочитанную три года назад книгу Ольги Токарчук «Бегуны» и увидел/вспомнил, что собственно весь тот самый бегуновский отзыв и состоит из этих самый параллелей. Ну что же, могу только подтвердить то предыдущее ощущение, потому что и сейчас именно это сравнение пришло в голову прежде всего остального.

Перечитал свой опус, нервно почесал голову, но потом вспомнил второй незыблемый принцип Ольги Токарчук «Пишется то, что пишется», махнул рукой и отправил сие творение в самостоятельное плавание по эфирным волнам...

Прочитано в рамках 8 уровня Долгой прогулки, забег 2019, задание №2 (выбор рандома)
Команда «Летучие фламандцы».

Это лучшее, что я читала у Ольги Токарчук, хоть и все ее книги чудесны... Прекрасная история, в которой сплелось все воедино. Вся наша жизнь... Переменчивая, сложная, банальная, простая, больная, грустная, тяжкая... Это просто космические ощущения от такого идеального сплава банального и мудрого, светлого и темного, грустного и веселого, изменчивого и постоянного... Это все проза этой польской писательницы, такой родной и узнаваемой для меня.

В ее творчестве есть энергетика! ЕЕ творчество - это не просто буквы, собирающиеся в текст и обретающие смысл, это сама жизнь и ее сила, которая проявляется во всем... Это россыпь мудрых мыслей и фраз, переворачивающих все в один миг. Это калейдоскоп лиц и обыденное течение жизни, в котором отражается вся суть и бренность нашего бытия. Это вся философия бытия. Вся изменчивость миров... Это отношение к Времени и со Временем. Это мы такие как есть... Стареющие, грустящие, хандрящие, ищущие смысл, пытающиеся уловить суть из поколения в поколение. Хорошо, что хоть что-то в нашей жизни неизменно!

А еще эта книга о том, что каждый человек одновременно является и центром Вселенной, и песчинкой. Сложно описать те эмоции и ощущения, которые дарит и оставляет после себя история... Такое просто нужно читать. Лично я влюбилась в это творение с первой строчки... Незабываемо!

Правек — это место, которое лежит в центре вселенной...

Вот с этой, самой первой фразы, я и влюбилась в эту книгу, ведь каждый из нас живет в центре вселенной, где время наших жизней, словно в косу неведомого божества или демона, вплетено во времена травы и деревьев в годы яблок и груш, где словно лесные тропки перепутаны судьбы людей, водяных и злых существ, переставших быть людьми; в этой косе сплетены воедино мир и война, радость и печаль, любовь и ненависть, все. Это мир в его полноте и несовершенстве. И здесь, в месте которое лежит в центре Вселенной, мы рождаемся, живем и умираем в бесконечном круге жизни, равнодушном к частностям и единичному, что так хочется считать уникальным.

"Правек и другие времена" - очень человеческая книга и, видимо поэтому, не так чтобы сильно человечная. Такое себе вездесущее и всеобъемлющее мерило человеческой жизни. Оно и понятно - описанные времена небольшой польской деревушки (1914 - 1990е) становятся вполне универсальным веком человечества, в котором слишком много деяний необъяснимых ни усталостью Бога, ни несовершенством человека. История земли и семьи пульсируют в повествовании, как кровь в венах, где-то в бешеном ритме, но чаще спокойно и неспешно.

Каждому автор дает возможность узнавать себя как в зеркале и часто возникает чувство, что это зеркало только для тебя, вопиющая всеобщность отступает куда-то на задворки сознания и история льется дальше, завораживает, то убаюкивает, то безмолвно кричит и мифологичность обыденного начинает жить как единственная непререкаемая данность - слишком много на луковице-центре вселенной слоев...

Журнал «Иностранная литература» всегда продвигал эту писательницу, регулярно печатал, а я не могла осилить даже фрагменты и решила, что никогда не буду её читать, тем более что я вообще не очень-то жалую женскую прозу. Но, как ни странно, фрагменты из книги «Бегуны» меня заинтересовали, в итоге я захотела когда-нибудь прочитать её полностью, а также остановила свой выбор на романе «Правек и другие времена», который называют её визитной карточкой.

Этот роман рассказывает о времени одной деревушки «Правек» (с 1914 по 1990 год) через время всех героев (в том числе мифологических), живших там или прошедших через неё, каждая глава так и называется «время …». Сразу же возникают ассоциации с Макондо из «Сто лет одиночества» Маркеса, поэтому я хотела за это снизить оценку, но потом передумала, ведь то далекая Латинская Америка, а это Польша, которая так близко и почти родная. Тем более что через эту деревню всё-таки прошли наши русские солдаты, долгое время оставались там, так как через деревню проходила линия фронта, а многие, очень многие остались там навсегда - похоронены. Хотя, честно говоря, я думала, что этой деревни война вообще не коснётся, так как в книге прозвучала мысль об ощущении закрытости границ вокруг неё. Но нет, немцы всё-таки пришли и истребили соседнюю деревню, где жили в основном евреи.

В этой книге много рассуждений о времени, которое у всех разное: у людей, у животных, у растений и даже у Бога. Много здесь и о Боге, о создании им мира, а точнее о создании восьми вариантов мира (он тоже оказался склонен к экспериментам). Кроме того, найдено оптимальное к нему обращение – «Боже», таким образом один из героев решил для себя проблему пола Бога, которая ему мешала.

Запомнилась надпись при выходе из кладбища:

«Бог видит.
Время ускользает.
Смерть догоняет.
Вечность ждет.»

И теперь он понял, откуда бралось это ощущение неполноты, эта тоска, лежащая в основе всего, тоска, присутствующая в каждой вещи, каждом явлении, испокон веков, — нельзя одновременно охватить всего.

С самого начала мы знакомимся с главным героем книги. Только это не человек, не зверь, а маленькая деревушка. У нее есть свой облик, характер и даже ангелы-хранители, оберегающие ее со всех четырех сторон света от опасностей, возникающих от неправедных человеческих желаний – волнения странствий, желанием обладать, гордыни и желания мудрствовать.

В деревушке живет семья, род, жизнь которого автор отслеживает на протяжении одного века. Есть люди, каждый со своей судьбой, со своими мыслями и чувствами.

Но над всем этим есть Время. Всё имеет своё время, и у каждого оно – свое… Время людей – самое быстротечное. Время явлений природы – статичное, почти неизменное. И еще есть время вещей. Вещи в этой книге – не только история, дух времени, привязанность владельцев, но и символы, которыми автор обозначает вехи всех времен.

В биографии автора указано, что родилась и в детстве жила с родителями в небольшом городке, да и сейчас живет на небольшом хуторе. Наверное, поэтому так чувствуется ее трепетное отношение к домам, к дому как месту, которое пропитываются духом семьи, живущей в нем, хранящем их запахи, мысли и даже взгляд на мир вокруг. И так же, как люди, живущие и жившие в нем, дом подчиняется течению времени, разрушающему и неумолимому.

Книга сама – как время, неумолимое, равнодушное, оно не задерживается ни на каком событии – идет и идет вперед. Так и в этой книге события идут своим чередом, как будто нет времени остановиться и задуматься, что вот сейчас мирные добрые времена, а вот - война и трагедия огромного количества людей…

Прочитано в рамках игр Долгая прогулка и Собери их всех!

-Po co się było rodzić, żeby teraz spać?

Время Гриши

Много лет спустя, перед самым расстрелом, полковник Гриша припомнит тот далекий день, когда он пытался написать августовскую рецензию для ДП.

Гришу тяготила тридцатиградусная жара, солнце немилосердно напекало его черно-белую голову, отчего та становилась одновременно пустой и тяжелой. Нужно было писать, но слова растекались по комнате, Гриша смотрел в окно на летающих за стеклом деловитых сорок и думал про Иисуса и сладкие капустные кочерыжки.

Понемногу ему удавалось все-таки выловить буквы одна за другой и расставить в ряд. В конце концов, он был ответственным барсуком и мог справиться сам, без вмешательства раввина или милосердных ангелов. Впрочем, ангелы из Правека были ему вполне милы, как и прочие духи, святые и не очень. Конечно, Гриша был далек от костельного мира, но и духи были совсем не оттуда – казалось, название «Макондо» знакомо им не меньше, чем «Ешкотли». Они бродили во мхах, спали под речными волнами, заботились о бродячих собаках и каждого могли на минуту забрать в Иерусалим.

Поладил Гриша и с остальными обитателями Правека. Богачи, сумасшедшие, одичавшие, солдаты, утопленники, иконы, мельники, священники – истории перетекали из одной в другую быстрее реки, так быстро, что в небольшую книгу поместилось несколько поколений и при этом на каждого нашлись слова. Короткие, лаконичные и вместе с тем живописно-тягучие фразы, всплывающие в памяти, приводили измученного солнцем Гришу в задумчивый транс, в котором только и смотреть, что на собственные лапы – а ну, исчезнут на половину, - размышляя про Правек, бегунов и бога.

Гриша был убежден, что следует хотя бы раз собраться и написать обстоятельнее, хотя бы на абзац больше и с одной хотя бы весомой мыслью. Он недовольно покосился на солнце, разящее сверху, и на качающуюся прямо перед окном на проводе сороку, отвел глаза и начал печатать, когда услышал из окна:

-Опять единица будет.

Выбор совершается сам по себе, но иногда у игрока создается впечатление, что он делает его сознательно

Польская нобелевская лауреатка в очередной раз ясно мне показала, что до интеллектуального чтения я не доросла (и не дорасту, видимо, уже).

Книга слишком глубокая, чтобы оценивать ее простыми категориями. На поверхности - вроде как история одной семьи в одной полузабытой польской деревне.

Но почему-то деревня называется - Правек (прото-время), и живут в ней (архангел) Михаил Небесный и (апостол) Павел Божественный, а соседствует им семья Серафимов. В лесу стоит избушка ворожеи Колоски, родившей дочь Руту то ли от человека, а то ли от лозы, под землей змеится грибница, на дереве сидит и скалится Злой Человек, а водяной Оляпка и хочет умереть, но не может.

И все это происходит на фоне игры, в которой Бог творит 8 миров. Или это помещик Попельский кидает кубик и творит бога и мир?

И то ли Бог здесь - (как) человек, то ли люди - (как) боги.

Честно говоря, надо бы перечитать, но, боюсь, мне и так не поможет: распознать шедевр я могу, но понять его - нет.

Правек — это место, которое лежит в центре вселенной.
Если быстрым шагом пройти Правек с севера на юг, это займет один час. И так же с востока на запад. А вот если бы кто-нибудь захотел обойти Правек кругом, не спеша, разглядывая все внимательно и вдумчиво, — то у него это заняло бы целый день. С утра до вечера.

Прочитав первые страницы книги Ольги Токарчук, я решила, что меня ждёт сказка о маленькой деревушке где-то там за тридевять земель. На севере бежит дорога от Ташува до Келец, на юге - Ешкотли, на западе - лес и заливные луга, на востоке - река Белянка. Правек находится на родине автора: Токарчук родом из Польши.
Правек - дом для семьи Небеских, Попельских, Колоски, Божских. Книгу можно назвать эпопеей: на фоне глобальных событий Токарчук рассказывает о жизни двух-трёх поколений этих семей.

Помимо семейной хроники роман освещает важнейшие события XX века: Первую и Вторую мировую войны, во время которой сначала фашисты, а затем советские войска проходят через Правек. Происходит столкновение между тихой жизнью обитателей Правека, далёких от суеты, и суровой реальностью за пределами их маленького мира. В начале книги Михал Небеский уходит на Первую мировую войну, а Геновефа, ждущая ребёнка, остаётся одна ждать мужа. Позднее Мися, дочь Геновефы и Михала, ждёт Павла, оберегая хрупкий семейный очаг.
В книге Токарчук в равной степени тщательно и хорошо представлены как мужские, так и женские персонажи. Судьбы героев совершенно не похожи друг на друга, переплетаются самым неожиданным образом.

А самый главный персонаж – заглавный, Правек. Со своей собственной душой, судьбой удерживающий своих обитателей и притягивающий к родному дому.

Долгая прогулка-2019, август. Команда Латеральное ингибирование ганглионарных нейронов.

Одразу помітно, що книгу писала людина, яка заглиблюється в розуміння світу і людської душі. У неї і світ, і кожна окрема людина - це особистість. Зі своєю складною долею, поламаною психікою, зі своїми історіями і прагненнями. Щодо психіки, то в "Правік та інші часи" не один персонаж виступає як божевільний. При цьому авторка змальовує це божевілля з середини.
Цей твір скидається на "Сто років самотності" Маркеса, оскільки Токарчук описує життя не одного покоління. Мені подобається, як лаконічно вона це робить. Композиційно книга вибудована чудово. Одна конкретна історія в одному невеличкому розділі. Потім усі ці розділи, деколи не дуже між собою пов'язані, переплітаються в моноліт життя одного селища, котре носить назву Правік. Історія цього місця - це долі його мешканців врешті-решт.
За настроєм "Правік та інші часи" не можна назвати райдужним і оптимістичним. Навпаки, все досить реалістично, навіть до відчуття безнадії. Адже життя героїв тече, і всі вони надіються на краще, але минають роки, і мрії лишаються в минулому, життя стікає, як пісок у годиннику. Тут захоплено період Другої Світової. Чиї б війська не приходили на територію Правіку, а мирні жителі завжди страждають.
Тож книга цікава і досить динамічна. Проте її мінус, як на мене, в безвиході описаних життів.

Вот вроде бы и привычное дело, а я все равно удивляюсь, как так выходит, что у меня по ходу чтения возникало столько мыслей, а как сел писать рецензийку, все вдруг пропало. И в довершение вышесказанного сразу же отмечу, что всей глубины сей книги я не постиг, что, в принципе, тоже довольно обыденное явление. А вот книга далеко не обыденная. Здесь действительно есть над чем поразмышлять. Кому-то захотелось бы поразмышлять о Боге, который, кстати, тоже является одним из второстепенных (скорее даже эпизодических) персонажей. Кого-то больше может заинтересовать размышление писательницы о времени. Кому-то книга покажется семейной сагой, что в общем-то не так далеко от истины, так как некоторые характерные черты здесь присутствуют. Кто-то обратит внимание на роль исторического фона, ту роль, которую политическая история Польшы с 1914 по 1990-е годы оказывает на жителей небольшой вымышленной деревушке в Келецком уезде. Кто-то посчитает, что никак нельзя обойти стороной магическую составляющую книги, в которой есть, например, водяной, а от плотской связи женщины и растения рождается вполне себе человеческий ребенок. Мне вот более интересна история с вещами, которые здесь также выступают полноправными героями повествования, и особенно с Игрой, в которую играет Помещик Попельский. Если часто сверяться с правилами Игры, сиречь с описанием Восьми миров, то может сложиться впечатление, что именно Помещик Попельский здесь выступает в роли Бога. Уж больно точно отдельные фигурки в Игре напоминают важные вещи, за которые просто не может не зацепиться взгляд читателя. А если к этому добавить говорящие имена отдельных персонажей? Михал Небеский (простой мельник, но воевал), Павел Божский (нужно ли тут что-то комментировать?), семья Серафинов… И это я еще польского не знаю.

Как бы то ни было, я думаю, что, перечитывая эту книгу, каждый раз можно понимать ее несколько иначе. Языком она написана простым, но весьма интересным и своеобразным. Идеи и размышления автора, равно как и некоторые события, наводят на подозрение, что писательница что-то такое употребляла, дабы расширить грани сознания. Хватает и забавных эпизодов (привет Приходскому Ксендзу), и отталкивающих (привет Ивану Мукте). И все же я не стану оценивать книгу слишком высоко, ведь не всегда то, что я не способен понять, является гениальным. Да и ладно бы гениальным, ведь я же даю ей оценку со своей точки зрения, пусть и принимаю как данность, что я до такого не дорос и вряд ли дорасту. Совершенно очевидно, что уж ординарной эту книгу точно не назовешь, а что до того, читать ее или не читать, каждый волен решать сам. Со своей стороны могу посоветовать как одно, так и другое. Если прочитаете, то можете рассказать мне, о чем эта книга. В обратном случае буду считать, что это книга о кофемолке.