Рецензии на книгу «[Про]зрение» Жозе Сарамаго

"Я хочу сказать, может быть, это не новая слепота. А правильнее будет сказать, что они прозрели?"

О том, что Сарамаго написал продолжение "Слепоты", я узнала почти год назад. Но найти книгу оказалось делом не легким. Наконец, свершилось.

После гадкой и мерзкой "Слепоты", описывающей как быстро люди теряют человечность под действием внезапной эпидемии, "Прозрение" - совершенно иная книга. 

4 года спустя. Тот же город. Те же люди. Но мир уже иной. О свалившейся на безымянную столицу неназванной страны эпидемии стараются не вспоминать, не думать. О ней не писала ни одна газета, о ней не говорили в новостях. Негласный договор. Необъяснимое осталось необъясненным и теперь больше смахивает на легенду, но легенду, свидетели которой живы и все помнят. Помнят и не говорят. Но тем не менее массовая эпидемия слепоты повлияла на людей, что-то в них изменилось, что-то екнуло в сердцах и душах, устоявшийся мир пошатнулся. Люди стали другими. Их уже не устраивает существующий порядок вещей, их не устраивает жизнь, которую они вели до Слепоты, они готовы к переменам. Они хотят стать лучше. Не все, конечно, но таких очень много... Как показали выборы,  больше 80 процентов. Целая толпа людей вдруг решилась прийти на выборы, создать беспрецедентную почти стопроцентную явку и... выборы сорвать. Мирный бунт против правительства - проголосовать против всех, опустить в урну пустой бюллетень. При стопроцентной явке общество демократическим путем по велению души, не сговариваясь, выражает свое истинное мнение: мы хотим другую власть. Мы прозрели. 
А что же власть? Власть против и будет бороться, одного за одним теряя своих сторонников. Потому что и в парламенте нашлись люди, которые прозрели. Но и в обществе остались те, кто по-прежнему слеп. 

Сарамаго потрясающий рассказчик. Он описывает то, что происходит в душах людей, через внешнюю сторону их поведения, поведения повседневного. И описывает невероятно глубоко передавая все терзания и сомнения своих безымянных героев, новых и старых. И мы видим, что изменились все, даже самые стойкие и самые... выражусь детским словом: плохие люди. Но удержать порядок существующий проще, чем его свергнуть. И есть те, кто будет удерживать власть любой ценой. И может быть даже удержат. 

Люди стали добрее, чище, светлее. Люди открыты и во всю демонстрируют взаимовыручку. Но финал книги я обдумываю уже месяц. Вроде бы финал открытый и думайте каждый сам. Если бы книга закончилась на абзац раньше, у меня бы не было в этом сомнений. Но Сарамаго дописал абзац, написал свои последние слова... И поставил точку на своей истории. В конце Слепоты он впустил в темный и ужасный мир луч света. Даже не один луч.  В конце Прозрения он уронил на безымянный город луч тьма. Хотя у тьмы не бывает лучшей... Значит просто уронил тень в стремительно светлеющий мир...

Я изо всех сил стараюсь удержаться от спойлеров. хотя так хочется поговорить о сюжете, о символизме произведения... Кто-нибудь, прочтите и поговорите со мной!!! 

Продолжение нашумевшей "Слепоты" Сарамаго написал о политике и политиках и даже немножечко о героях этой самой "Слепоты". И, кажется, пытался писать в своем излюбленном стиле без абзацев и прямой речи. Вот в в первой книге этот прием сработал на ура, оторваться от той простыни было невозможно, а здесь же, в продолжении, нобелевский лауреат растекся мыслью по бумаге настоооооолько, что было реально мучительно трудно продираться сквозь словоерсы и предложенизлияния, смысл которых в один глаз влетал, а через другой глаз вылетал добрую половину книги. Вот спроси меня, о чем же была первая половина, - я не отвечу. Кажется, о политике и пустых бюллетенях, но я не уверена. Возможно, там было о дверной ручке что-то и вот о предзакатном небе тоже было, да. В общем, всю эту первую половину я была уверена, что влеплю книге двойку, а то и кол за свои страдания. Но потом, после, начался движняк, славатебесарамаго. И движняк все искупил, оно того стоило.

Эта книга о том, как нами играет власть. Правда, играет. Берет и назначает произвольных людей на роль королей, дам, вальтов, десяток. Даже на роль тузов, это тех, кому выпал несчастливый билетик. Себя же они считают игроками, да игроками умудренными. Правда, иногда в них просыпается совесть (редко и у немногих), и они откладывают колоду в сторону, возвращая людям телесную сущность, но редко, редко. А так, в основном, да, раскладывают комбинации, перетасовывают по желанию, сбрасывают ненужных, подставляют нужных, сдают шестерки, бьют тузами, иногда возмущаются, что карты не те выпали. В принципе, мы все это уже где-то наблюдали и видели, совсем недавно даже, совсем сейчас прям вот. И в книгах, и в кино, и в реальности. Информационные войны, роль СМИ, пропаганда и тэдэ и тэпэ. Играют нами, вертят как хотят, а мы и рады, за курсом местных тугриков следим, власть прославляем.

Так что же все-таки карты, твари дрожащие? А картам все пофиг, особенно если они в колоде лежат, особенно когда их игра не особо касается. Лежат себе и лежат, на работу ходят, или не ходят в случае войны/эпидемии/снежного бурана. Люди - инертная масса, я не я и проблема не моя. Я вот думала, что только в России такое отношение к политическим процессам, ведь по телевизору бастуют только в Европе, но нет - в Португалии, очевидно, то же самое. Вырви одного из этой массы, масса не заметит. Побулькает, побулькает и успокоится, на что и расчет. Что-то это прям в тему редизайна тутошнего пришлось. Пар выпустили? Выпустили. Можно утираться. А зайдет кто-нибудь с дамы пик, даме пик и надеяться не на что, уж извини, дама пик, повесят на тебя и бунт, и мятеж, и недостачу и то, что ты в "Слепоте" дел наделала.

И финал такой хороший, правдивый. Его бы, да в "Слепоту".

А просто так прочитано )

Эта штука сильнее, чем ''Фауст'' Гете

Подумалось мне, как только осознала окончание романа, а потом вспомнила кто эти слова произнес, и снова подумалось: закономерно. Тот, кто прочитал роман, поймет почему закономерно, ибо вот удивительный писатель Жозе Сарамаго, вот умеет он не просто поразить, а из нереального сделать реальное. В ''[Про]зрении'' снова эксперимент, снова то, чего в реальной жизни, вроде бы, быть не может, снова доведенная до абсурда ситуация, снова притча, снова метафора, снова нереальное происходит в каком-то вымышленном городе в неизвестной стране (читай - в любой стране мира). Однако ж, с каждой перевернутой страницей всё яснее понимаешь, что история - куда уж реальнее, настолько реальнее, что становится страшно, сквозь ядовитый сарказм и беспощадную сатиру, сквозь злободневный памфлет проглядывает самая настоящая реальность. Наша. Российская. Для читателей других стран будет проглядыват их реальность, потому что, как ни крути, власть она в любой стране одинакова, только разница в соблюдении законов и в их адекватности, а по сути...вот Сарамаго и рассказал об этой самой сути.

''[Про]зрение'' это такая попытка проанализировать а что будет с демократическими (и не только) свободами и постулатами, если однажды всё пойдет не так, если однажды народ решит проявить свою волю, отличную от воли правительства? Каковы будут последствия свободного волеизъявления? Какое наказание последует за этим, а, может быть, наоборот, правительство услышит свой народ? Это я, конечно, пошутила про услышит, всё будет именно так, как и предполагает большинство. Помните, как в ''Мюнхгаузене'':
— Ваше Высочество, сначала намечались торжества. Потом аресты. Потом решили совместить.
— А где же наша гвардия? Гвардия где?
— Очевидно, обходит с флангов.
— Кого?
— Всех!

Однажды в вымышленной стране случились выборы, демократические, разумеется, но оказалось, что 87 % проголосовавших оставили свои бюллетени пустыми. Как посмел народишко попрать демократические свободы? Что они замыслили? Бунт? И в наказание правительство выехало из столицы, ожидая каждую минуту погромов, беспорядков, хаоса, однако, город продолжает жить в своем привычном ритме: встают, работают, убирают улицы, выходят на мирные демонстрации, помогают друг другу - живут. Это непорядок, конечно же! Журналисты кружат на вертолетах над городом - они же знают, что сейчас, вот сейчас начнется! Истерят в газетах, на радио, на ТВ - ох, как знакома эта журналистская истерия и нагнетание обстановки. Но люди продолжают просто жить. Но это же НЕ-ПО-РЯ-ДОК! Нужно обязательно это изменить, нужно найти, обязательно найти виновного в происходящем, найти и принять меры. Правительство найдет виновного, обязательно найдет, оно это умеет делать.
Но было бы странно, если бы Сарамаго ограничился только политикой - ничуть не бывало. Проблемы личной ответственности, совести, порядочности, терроризма, клеветничества и безмерной любви к людям - всё это Сарамаго анализирует с присущим ему гуманизмом и мудростью. Есть в романе и отличная пародия на шпионские организации -провидение, страховки и перестраховки,-на брутальные фильмы с Хамфри Богартом.

''[Про]зрение'' это не совсем продолжение ''Слепоты'', хотя мы вновь встретимся с героями той истории, спустя четыре года, но это будет совсем другая история, только теперь уже про луч тьмы в прозревшем царстве. Сарамаго иначе не мог. Очень мощный финал романа, ожидаемый по ходу повествования, но неожиданный с ракурса чувств и сердца. Так не должно быть, но так есть.
И слёзный пёс не соберет уже текущие слёзы, не утолит печаль, не облегчит страдание.

...о существовании заговора свидетельствует уже то, что о нем никто не говорит...

Оказалось, что демократия - это такое волеизъявление народа, которое должно утраивать власти. В противном случае любой акт проявления свободы, даже не выходящий за рамки закона, но явно нарушающий планы сильных мира сего, приравнивается к неповиновению и мятежу.

Оказалось, что любое явление, классифицируемое как чудо, неконтролируемое властями, необъяснимое с точки зрения науки, также считается удобным поводом говорить о непокорности законопослушных граждан. И, как следствие, возникает причина к подавлению заговора. Если заговора нет, его нужно все-таки обнаружить и виновных примерно наказать - не для этого ли лучшие агенты спецслужб обучаются на деньги налогоплательщиков?

Если вдруг лучшие агенты спецслужб оказываются способными сделать свой первый и последний выбор в соответствие с собственными представлениями о справедливости и человечности, то их нужно убрать с тяжелой работы, на которой они явно подызносились морально...
Убрать! А вы что подумали?...

Если выборы прошли не так, как было запланировано - обвиняем кого-то невинного или виноватого (да какая разница, никто ведь изначально не может считаться абсолютно непогрешимым, если он сколько-то времени уже прожил на этом свете, потому что человек по сути своей может ошибаться, и это, как минимум, дает шанс на ошибку и пусть и невольную, но все-таки вину, а следовательно, виноват любой априори, и потому...). Так вот - обвиняем кого-то и хитроумно сплетаем сеть, в которую он попадет. Вот и виновный, на кого можно будет перенацелить праведный гнев народа или его другие эмоции.

Если все-таки план с заговором явно провалился, все срочно сворачиваем, под шумок возращаемся на место, раздаем ордена и медали тем, кого нельзя всенародно казнить, начинаем все сначала. Ну а неприятности вроде политического фиаско можно предать забвению - не в первый раз так уже делается...

Ах, да, еще в политике очень важное значение имеет рогатка! ну кто бы мог подумать? Обычная рогатка, из которой мальчишки иногда бьют стекла в домах. Она наравне с винтовкой может временно рассматриваться как оружие спецагента, незримо стоящего на страже устоев государства и незаметно, но быстро решающего слишком уж запутанные интриги в теневой политике...

Зачем все это (история с выборами) было нужно нам, простым читателям? Наверное, ради истины:

...неоспоримые истины и следует повторять многократно, чтобы они, бедняжки, не предались забвению...

Великолепно! Вот именно такого Сарамаго я искреннее люблю и глубоко уважаю. Прекрасная проза. Бездонная, глубокая и сильная. Ироничная и безумно грустная, жестокая и правдивая, реалистичная и пробирающая до самого нутра. Повествование этого писателя уводит в самую бездну человеческих пороков, выворачивая порой внутренние миры наизнанку и переворачивая все с ног на голову. Вот так вот просто. На примере повседневности погружает в мысли и чувства персонажей, позволяя читателю улавливать малейшие порывы и движения души. Он мастер создания казалось бы невозможных ситуаций и их скрупулёзного исследования. Оторваться практически невозможно. А именно этот его роман гениален. Пока наверно лучшее, что успела уже у него прочитать. Даже круче его "Слепоты", хоть и является продолжением.

В "Прозрении" не найти всех тех мерзостных и физиологических подробностей, которые не забыть после первой части этой дилогии. В корне другой роман и по наполненности, и по сюжету. Лишь часть героев одна и та же. А так все та же тема маленького человека (которая так присуща его витиеватому творчеству). В этот романе Сарамаго решает поиграть в политику. Представьте себе выборы, в которых большой процент бюллетеней остались чистыми. Демократический строй под угрозой, а министры совершенно не представляют как повлиять на прозревшее население. Сколько горькой иронии, сарказма и цинизма в этих строках. Сколько истинной правды. Вся линия поведения министров до предсказуемости комична и узнаваема. Безликая страна. Безликие люди. Безликое правительство. И все те же проблемы, что и в любой другой стране. Все те же жизни маленьких людей, которыми так легко пренебречь. Все те же поиски козлов отпущения. Все так знакомо до боли, что не отпускает бесконечная грусть... А какой сильный конец у романа! Аж пробирает!

Так давно хотелось добраться до этой вещи. В феерическом восторге. Бездна мудрости с изрядной долей иронии. Очень и очень сильно. На мой взгляд одна из значительных и достойных пристального внимания книга современной прозы.

Цель оправдывает средства.

Вот мы и встретились с тобой с глазу на глаз, без третьего лица, без посторонних, без посредников, без кого бы то ни было, кто мог бы внести в наше общение ноту собственного отношения, ведь всякий раз, когда чьи-то слова передаются из ус в уста, то они уже не просто слова первого говорившего, но они уже и звучат по-другому и даже значение имеют другое. О чем это я, ах, да, кто же был этот наш посредник и о ком я говорю. Все дело в том, что знакома была я с тобой до этого, надеюсь ты мне простишь мою фамильярность и это вольное обращение на "ты", так вот, знакома я была с тобой до этого лишь в качестве слушателя. И каждый раз между нами были звуки, слова человека, читающего книгу, читающего хорошо, не спорю, и только прочитав твою книгу глазами, я поняла, в чем разница. О твоей манере письма не сказал лишь ленивый, и я не буду оригинальна, напишу, что было непривычно, что надо было прикладывать усилия, чтобы сохранить концентрацию и следить за повествованием, но это как с заикой или с человеком, говорящим с акцентом, сначала ты вслушиваешься и напряженно пытаешься понять, что он говорит, а потом, по прошествии дней, ты привыкаешь и совершенно забываешь об этих его особенностях речи. Когда читаешь твою книгу, создается впечатление, что подключен к тебе напрямую, с помощью какого-то невероятного кабеля, и информация течет потоком из твоего разума в мой, сплошное движение букв-слов, предложение, за предложением, вопросительные знаки, восклицательные, прямая речь, все отложено в дальний ящик за ненадобностью, все понятно и без них и не возникает ни путаницы, ни недопонимания.
В свое время "Слепота" поразила меня, стала для меня открытием и, стоит ли удивляться моему следующему выбору. В этом романе читатель встретится с прозревшими героями «Слепоты», написано в аннотации и я, читая первую половину, думала, что это либо ошибка издателей, либо намеренная уловка, с целью заманить читателей. Но нет, старые герои, вот они, просто не вышли сразу, просто ждут своего момента, вступить в игру тогда, когда придет их время. Конечно, читая и размышляя о [Про]зрении не уйти от сравнения и сопоставления со Слепотой и первый вопрос, который возникает: Есть ли взаимосвязь между двумя этими катастрофами. Какая-то связь есть определенно, стихийность и необъяснимость заболевания, если это вообще заболевание, поразившего значительную часть города. И если в Слепоте зрячей осталась только жена доктора, то в этом твоем романе прозрели далеко не все, и те, кто остались слепы умудрялись манипулировать зрячими, но, на мой взгляд, все попытки их напрасны, как раз по причине их слепоты и никогда им не понять, что движет зрячими и на что способны они.
В романе многие говорят, что белобюллетники поставили существование демократии под угрозу, а на мой взгляд демократия начала загибаться в тот момент, правительство выступило против народа, не нарушавшего закон, когда министры и премьер-министр и эгоцентричный президент, наплевав на гражданские свободы, осадили город, когда были придуманы все эти акции и махинации, направленные на то, чтобы настроить жителей против тех, кто оставил бюллетени белыми. Ложь и надувательство старыми добрыми способами -- террор и СМИ, здесь запугать, здесь припудрить мозг, и вот, пожалуйста, законопослушный гражданин готов. Но это работало с теми, кто были слепы, вопрос в том, сработает ли это сейчас, когда так много людей стало чувствительными к несправедливости и лжи. Ты оставил эту темой открытой и тут лишь мы сами додумаем тот конец, который нам больше по душе.
До скорых встреч, у меня к тебе просьба, будь к людям подобрее, не все так плохо, как ты думаешь.
Твой преданный поклонник, Д.К.

Долгая прогулка, команда "Lettori Folli".

Экстренный выпуск правительственных новостей.

На своем последнем заседании, кабинет министров, в очередной раз обсудил вопрос о ситуации, сложившейся в связи с введением в Городе осадного положения. Каждый член правительства считал и продолжает считать это вынужденной мерой, вызванной крайней необходимостью, на которую пришлось пойти для того, чтобы не идти на поводу у кучки экстремистов. Но всему есть предел, и вот сегодня, от имени и по поручению правительства, премьер-министр объявляет – критическую ситуацию исчерпанной, а осадное положение – завершенным.

– В принципе, мы могли и обойтись без этих чрезвычайных мер, – заявляет он в своем обращении,– но если граждане демонстрируют правительству свое гражданское безразличие, бросая в выборные урны чистые бюллетени, то и правительство может показать гражданам, что без правительства им никак не обойтись. Что греха таить – вся жизнь в Городе во время осадного положения была возможна лишь благодаря своевременному подвозу продовольствия и других необходимых товаров, окажись граждане предоставлены сами себе, о чем, может быть неявно, но мечтали многие из них, и по крайней мере можно сказать точно – те 83%, что оставили свои бюллетени без каких-либо отметок за ту или иную партию, так вот, окажись эти, и благодаря им и все остальные политически грамотные граждане, в условиях продовольственного и товарного кризиса, в условиях блокады, которую, конечно же несложно создать уже имеющимися ресурсами, все знают, что войска и полиция на границе Города, а граница – на замке, то куда сговорчивей и куда сознательнее оказались бы те, кто еще вчера устраивал свою «белобюлетенную» забастовку. Но правительству не хочет действовать методом кнута, правительству не нужны новые жертвы, и правительство вместе со всеми политически грамотными гражданами скорбит о тех, кто погиб во время взрыва в метро, но все мы хорошо понимаем, что эти жертвы стали возможны лишь потому, что в нашей благополучной стране стали прорастать ростки заговора, благодаря своевременным действиям силовых структур, не давших этой заразе захватить и власть и умы добропорядочных граждан. Каждый из вас теперь знает в лицо руководителя этого мятежа, и просто удивительно, как долго этот человек мог жить рядом с нами, ходить по одной улице, ехать в одном автобусе – и все мы считали этого человека добропорядочным и сознательным, никак не видя источник угрозы там, где она расцвела буйным цветом. Возможно, поразившая нас всех четыре года назад эпидемия слепоты, затронула и наше гражданское сознание, и прозрев физически, кто-то так и не прозрел духовно, я специально не говорю тут о тех, кто своими незаполненными бюллетенями саботировал процесс голосования, про те роковые 83% граждан, благодаря которым страна и в первую очередь Город оказались ввергнутыми в беспорядок и диссонанс, но все мы понимаем, что речь тут идет в первую очередь о них. Но не будем смотреть назад, на прошлые ошибки, тем более, что мы уверены, что во многом они произошли из-за того, что большая часть граждан попала под губительное влияние заговорщиков, а поскольку с заговором у нас в Городе покончено, то и в будущее мы будем смотреть уверенно. И теперь, я обращаюсь к каждому из вас, теперь вы можете показать свое истинное гражданское лицо, когда придя на повторные выборы, вы проголосуете именно за ту партию, которая, по вашему мнению, имеет лучшую программу, партию, которая устраивает лично вас, вашу семью, партию, которая сделает Город и страну еще лучше, еще красивее, еще привлекательнее. Прояви свою гражданскую сознательность – сделай свою жизнь еще лучше!

О ДАТЕ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫХ ВЫБОРОВ БУДЕТ ОБЪЯВЛЕНО ОСОБО – ВНИМАТЕЛЬНО СЛЕДИТЕ ЗА ВЫПУСКАМИ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ НОВОСТЕЙ.

Данная листовка отпечатана тиражом 100 000 экземпляров, и будет распространена путем разбрасывания с самолета над Городом. Каждый, кому она попадет в руки, пусть сперва прочитает сам, а потом вручит членам своей семьи или соседям – пусть как можно большее число жителей Города будут в курсе, что периоду нестабильности пришел конец.



===============================
Аллюзии и примечания

Открытый финал, такой изящный прием, когда используется в меру и к месту, сразу теряет все свои преимущества, когда им злоупотребляют. Мне кажется, применительно к Сарамаго, будет все-таки справедливо сказать о некоторой «передозировке» этого композиционного способа, да и не совсем уместном употреблении – тоже. По крайней мере, как только я закончил чтение романа, сразу захотелось набросать тот-самый-финал-которого-лишились-читатели, в том самом «фирменном» сарамаговском стиле необычайно-протяжных предложений, и с учетом того, что это официальный документ. А почему бы и нет? Результат перед вами:)

В целом у меня сложилось двойственное, неоднозначное мнение о романе. Идея саботажа выборов, конечно, изумительна в какой бы форме она не излагалась, как и остальные вопросы противостояния государственной системе и проявления истинно-гражданского сознания:

Если они нас считают дерьмом, чтож, так тому и быть, станем дерьмом, притом плечом к плечу и до победного конца, и смотрите господа из правительства, как бы вам не перепачкаться.

но анархия – анархией, а законов жанра пока никто не отменял. В рецензии на роман «Слепота» я недавно написал: «и снова в основе сюжета – обстоятельства, когда происходит что-то совершенно невообразимое». Чтож, могу повторить эту фразу и в этой рецензии. И снова правительство обеспокоено, и снова оцепление из солдат с автоматами по периметру, и снова принимаются экстренные меры. В принципе, это совершенно не напрягает, и может считаться своеобразной «фишкой» автора, так что начав читать новый роман Сарамаго, и встретив там такие же сюжетные ходы, я уже не буду сильно удивляться:)
Впрочем, внимательно проанализировав сюжет, видно, что книга распадается на несколько составных частей (то же самое могу сказать и про прочитанную «Слепоту», и особенно про «Перебои со смертью»), как будто замысел снова и снова менялся по ходу работы над романом. Сначала – с места и в карьер, про повторный срыв выборов, все динамично, все задорно, и никак не понятно, при чем тут «Слепота», продолжением которой и является «[Про]зрение». Знакомые герои появляются только во второй половине романа, когда уже смирился с тем, что в анонсе книги снова что-то напутали. Но дело не в том, когда они появляются, а в том, что чем ближе к концу, тем больше стройное действие превращается в театр абсурда.

Ну пардон муа, какая из жены доктора – главарь заговора? А читателю дается это как очевидный факт, как и «прозрение» комиссара полиции. Вот с чего бы? Самим домысливать, как я финал домыслил? А сам финал? В общем, читая роман и, то и дело упиваясь причудливо навороченными фразами, да и разными поговорками и максимами, в которых автор никогда себе не отказывает:

Люди повсеместно известны, как единственные одушевленные существа, умеющие лгать.

Незыблимое правило любой власти гласит, что голову следует снять с плеч прежде, чем в ней зашевелятся крамольные мысли.

Светлые, а так же возвышенные моменты имеют один, но чрезвычайно существенный недостаток – им отпущен очень краткий срок.

так вот – читая все это меньше всего ждешь, что оконцова будет такой нелогичной, скомканной, оборванной, без какой-то надежды на перспективу развития и никому ничего не доказывающей. Зато так и подталкивающей дописать до конца, предложить свой вариант, не столько развития событий, сколько завершения.

Конечно, вариантов продолжения куда больше одного или двух, меня бы куда больше устроило, если бы в Городе и дальше продолжилось противостояние, и посмотрим кто кому больше нужен - граждане правительству или – правительство гражданам. Но ничего не говорило о возможности подобного развития сюжета, так что этот вариант выглядел бы неумело пришитым лоскутом. А как развивались бы события вероятнее всего? Да как обычно это происходит – «народ безмолвствует» и все возвращается на круги своя.

Впрочем…. впрочем что-то подсказывало мне, что в своем «продолжении Сарамаго» я еще не поставил последней точки. Чтож, это никогда не поздно сделать:) А раз так, то давайте «Экстренный выпуск правительственных новостей (ПРОЧТИ И ПЕРЕДАЙ ДРУГОМУ)» дополним небольшим финальным пассажем:

PS. Так интересно читать это, когда уже прошли повторные выборы. Чистых бюллетеней уже 89%. Еще чуть-чуть, и принимать участие в голосовании будут только члены правительства.

Книга прочитана в рамках игры "Долгая прогулка".
И снова благодарим oranjevaya и Rita389 .

Рождаясь, мы словно подписываем пожизненный контракт, но иногда приходит день, и мы спрашиваем себя: Кто подписался за меня.

Сарамаго потрясающий. Написать необычную, бодрую и довольно легкочитаемую «Слепоту», вызвав этим всплеск интереса к себе, и затем подсунуть всем, кто с нетерпением ждал продолжения, книгу совершенно другого типа, всласть поиздеваться над политиками, которые всегда трясутся за свою шкуру, и было бы смешно, если бы не было настолько грустно.

Сарамаго – тролль. Воспользоваться своей предыдущей книгой, чтобы протолкнуть более серьезную, более тяжелую, глубокую, и с блеском с этим справиться – это достойно восхищения. Возможно, у него не было такого плана, но так это видится мне. Продолжение, в котором главные герои уже на вторых ролях. Продолжение, в котором об этих главных героях вспомнили только перевалив за середину книги. Продолжение, в котором рассказывается совершенно о другом виде слепоты – о слепоте политической, а собственно предыдущая история только оттеняет всю красоту этой книги.

… как учит закон слепцов, злейший твой враг всегда и неизменно – тот, к кому ты ближе всего. Но происходит такое, не только когда мы лишены глаз и не знаем, куда идти…

Однажды на парламентских выборах, 75% избирателей, не сговариваясь, бросили в урну чистые незаполненные бюллетени. На повторных выборах таких стало еще больше – аж 83%. И хотя народ имел на это право, те политики, которых это непосредственно касается, сочли это практически плевком в лицо, дабы не дать заразе распространиться, изолировали столицу, объявив ее на осадном положении, а сами смылись под покровом ночи в другой город.

А дальше начинается то, за что мы любим Сарамаго – изучение возможных реакций и последствий как в рамках целой страны, так и для отдельных жителей и членов правительства. Особенно для тех, кто оказался не совсем согласен. Ну и стране нужен козел отпущения, конечно же.

Главное – не герои, а само происходящее. Акцент на ситуацию, а не на людей. По классической для Сарамаго схеме – отрывки чужих жизней, фраз, сказанных мельком, которые служат для обозначения ситуации в стране в целом. Люди в книге не имеют имен, практически полностью обезличены, фокус постоянно смещается с одних действующих лиц на других, но при этом Сарамаго всегда успевает зацепить в них что-то личное, человеческое, теплое – воспоминание ли, эмоции, или просто человеческие поступки. Плавный наезд, и к концу книги мы оказываемся сосредоточены на одном человеке, таком же безымянном, обозначенном как должность, как и все остальные. Человеке, о прошлом которого мы почти ничего не знаем, а Сарамаго и не скажет. Зато мы знаем, что он Человек, и вот это все неожиданно наваливается, давит, берет за душу. Маленький Человек на фоне большой страны, одна из миллионов судеб, а любая судьба – всегда история, надо просто уметь ее преподнести, а у Сарамаго это получается великолепно.

В этой книге много без вины виноватых. Женщина, единственная вина которой – что она не ослепла, когда четыре года назад ослепли все. Люди, отказавшиеся поддерживать власти в накаливании обстановки в городе. Министры, которые сочли новую слепоту прозрением. Народ в этой книге ведет себя безупречно, зато с очень нелестной стороны показаны министры, премьер и безвольный президент. Обычные, в общем-то, люди, которые слишком сильно вцепились во власть, с кем не бывает. Менее мерзкими они от этого не становятся, впрочем, так что несложно догадаться, в чей огород был брошен этот камень.

Третья его книга читается уже значительно легче – меньше запинаешься на витиеватых фразах, почти не беспокоят никак не выделенные диалоги, зато все больше проникаешься интересом к такому неоднозначному писателю. Он великолепен, честное слово.

Я терпеть не могу политику, но у Сарамаго даже этим получилось меня заинтересовать. А в свете грядущих в Беларуси выборов, книга еще и чертовски актуальна. Впрочем, что это я – она всегда актуальна.

Прочитано в рамках «Долгой прогулки», команда «Безымянные котики».

Я настороженно отношусь к книгам-продолжениям бестселлеров. Ведь роман Жезе Сарамаго «Слепота» наделал много шума в свое время и был (и остается) визитной карточкой писателя. Очень часто из продолжения ничего толкового не выходит. Но не в этот раз. Роман, действительно, хорош.

Автор, используя все свое мастерство, обрушивает на обитателей столицы очередное глобальное бедствие – прозрение. Но что такое прозрение? От чего люди прозрели? И, вообще, в каком смысле они прозрели? На эти вопросы каждый ответит по-своему, прочитав произведение. Я же все-таки думаю, что люди просто оторвали свои взгляды от «формы» и заглянули в «содержание».

Роман, что весьма свойственно для прозы Сарамаго, обволакивает читателя хитросплетенной паутиной сюжета, «густой и вязкой» манерой повествования и неизменно радует новизной и оригинальностью идей и коллизий.
Эх, читать Сарамаго одно удовольствие, хоть и не легок этот труд. Но в этом вся прелесть.

В «Слепоте» Сарамаго показал, до каких глубин способны пасть люди перед лицом катастрофы. Это была мощнейшая притча с открытым концом. Возможно, лучше бы она таковой и оставалась: незавершённость – хорошая пища для мозгов. Тем не менее, у «Слепоты» есть авторское продолжение, которое для российского читателя запоздало почти на 9 лет. И это продолжение, на мой взгляд, намного круче первого романа.
На первый взгляд, «[Про]зрение» – самостоятельное произведение. Связь его со «Слепотой» в начале книги не так очевидна и даже кажется искусственной. Но чем дальше продвигается рассказ, тем яснее становится, что прочтение первого романа является непременным условием для осмысления второго. Правда, если читатель всё ещё ждёт разгадки причин эпидемии слепоты, он вновь будет разочарован. Новая книга не об этом…
Итак, спустя четыре года новая эпидемия поразила город. Цвет этой напасти, как и тогда – белый. Но кошмаром он является лишь для небольшой части населения, в первую очередь – для правительства страны (как обычно, не названной). Белые, то есть незаполненные, бюллетени на выборах, белые флаги и ленточки народных демонстраций – это для властей предержащих несомненные признаки мятежа и иностранного заговора. Правительство демонстративно покидает город, заодно лишив его полиции и коммунальных служб. Но те же люди, которые четыре года назад скатились до почти скотского состояния, на этот раз поддерживают свой город в полном порядке: работают магазины и другие учреждения, на улицах нет мусора, не растёт преступность. Парадоксальным образом это лишь сильнее убеждает правительство в наличии заговора.

Цензура в СМИ, бесчестие политиков, насилие над собственными гражданами – всего этого касается Сарамаго в романе. К сожалению, всё, о чём он пишет, очень правдоподобно. В первую очередь достоверны аморальные способы, к которым правительство прибегает с целью восстановления поруганной мятежниками демократии (каждое из последних трёх слов так и просится в «кавычки»). Печальный факт: в правительстве нашлось не более двух его членов, отказавшихся вести борьбу против города…
Если говорить о структуре книги, то мы имеем две неравнозначные части. Первая часть важна для развития сюжета, но она слегка затянута, о чём говорит и сам автор. Создаётся впечатление, что переводчик здесь торопился в ожидании встречи с героями «Слепоты» и допускал некоторую небрежность, так что рассказ, преизобилующий великолепными образцами словесной эквилибристики в фирменном сарамаговском стиле, несколько утомляет.
Во второй части книги Сарамаго великолепен. Витиеватые, но в то же время отточенные фразы уже не напрягают. Кроме того, читатель снова встречается с известной ему командой бывших слепцов, которая не распалась, а почти в полном составе (включая слёзного пса) сохранила приятельские отношения после событий…
Конец романа шокирует, хотя автор на протяжении всего текста подготавливает к нему читателя. Однако если посмотреть сквозь призму первого романа, последняя точка в «[Про]зрении» отнюдь не является завершением истории. Финал здесь снова открытый, как и в «Слепоте». Но если «Слепоту» сам автор истолковал в «[Про]зрении», то комментариев к этой истории нам уже не дождаться…