Классик мировой фантастики британский писатель Джон Уиндем вошел в наше чтение еще в 60-е годы прошлого века благодаря блестящему переводу романа «День триффидов», выполненному Аркадием и Борисом Стругацкими и поданному ими под скромным псевдонимом «С. Бережков». В своих романах писатель лоб в лоб сталкивает человечество с глобальными катастрофами, грозящими непредсказуемыми последствиями. Главная задача людей при этом — выжить и остаться людьми. В сборник вошло лучшее из созданного...
Все мы в молодости творили безрассудства, о которых потом неприятно вспоминать, но поступки, имеющие следствием финансовый успех, люди почему-то не склонны рассматривать как безрассудства молодости.
Каждый является в мир круглым невеждой, но на то бог и даровал ему — и даже ей — мозги, чтобы приобретать знания. Неспособность пользоваться собственными мозгами не есть достойная похвалы добродетель, даже женщин следует порицать за это.
У детей иная концепция страшного, пока их не научат, чему следует ужасаться.
Для использования знаний необходимо свободное время. Там, где каждому приходится работать ради куска хлеба до седьмого пота и где нет ни минуты свободного времени для мысли, там знание застаивается, и народ тоже.
Всё, что нам надо, содержится в книгах, нам остаётся только взять на себя труд пойти и прочесть их.
В каждом обществе и в каждую эпоху распространена уверенность в моральной правоте обычаев данного общества и данной эпохи.
Люди, которые мыслят, не являются производителями материальных благ, они, как может показаться, почти полностью живут за счёт других. Но в действительности они представляют собой долгосрочный вклад.
Если не драться за свою жизнь, несмотря ни на что, выжить будет невозможно… Уцелеют лишь те, кто сумеет подчинить чувства разуму.
Смерть есть лишь жуткий конец движения, окончательным же является распад.
И если счастье завтра нам изменит, пусть. Что бы ни случилось, у нас уже не отобрать времени, которое мы провели вместе.
Если вы разговариваете с человеком и хотите, чтобы он принял вас всерьез, говорите с ним на его собственном жаргоне.
Если день начинается воскресной тишиной, а вы точно знаете, что сегодня среда, значит что-то неладно. Я ощутил это, едва проснувшись. Правда, когда мысль моя заработала более четко, я засомневался. В конце концов не исключалось, что неладное происходит со мной, а не с остальным миром
Невозможно до бесконечности сохранять трагическое настроение. В этом разум подобен фениксу. Это его качество может быть полезным и вредным, оно просто часть воли к жизни, хотя именно оно позволило нам вступать в одну изнурительную войну за другой. Но мы не можем долго оплакивать даже целые океаны пролитого молока — таково необходимое свойство нашего организма.
Стадо овец не гонят на рынок по прямой линии, и тем не менее всегда находится дорога, чтобы доставить их туда.
Человеческая натура оставалась прежней - девяносто пять процентов людей жаждали жить в мире, а остальные пять процентов только и ждали случая заварить какую-нибудь кашу.
И мы танцевали перед лицом неизвестного будущего под эхо ушедшего прошлого.
Границы человеческой глупости - особенно глупости, вызванной давящим страхом, - определить трудно.
Простак опирается на костыли афоризмов и заповедей; опирается на них и робкий и умственно ленивый.
Любой удар судьбы можно представить странным совпадением, если набраться терпения и подождать.
Унизительно, конечно, пребывать от кого-то в зависимости, но куда более скверно, когда зависеть не от кого.
Должно быть, это было одним из наиболее упорных и удобных заблуждений человечества: считать, что «у нас это случиться не может», что никаким катаклизмам не подвержено лично моё крошечное время и местечко в мире.