Из этой книжки читатель узнает так много тайн и секретов, что даже непонятно, как справится с этим бедная его голова. Но определенно можно сказать одно: это не те знания, от которых бывает много печалей. А ровно наоборот. История Нуминориха Куты о тубурских Мастерах Снов, их азартных играх и опасных сновидениях станет не только логичным финалом дружеских посиделок в "Кофейной гуще", в городе, который сам еще недавно был просто сном, но и началом чего-то нового. Ужасно интересно, что теперь...
— Я бы, наверное, сразу спрыгнул, не раздумывая, — признался Макс. – Только не знаю, вперед или назад – это уж как повезет. Шансы, насколько я себя изучил, примерно равны.
— Да я бы тоже сразу спрыгнул, — улыбнулся Нумминорих. – Именно что не раздумывая и тоже неизвестно куда, вперед или назад – как получится. Но я слишком испугался. А когда мне по-настоящему страшно, я становлюсь очень рассудительным.
— Вот это да! Обычно люди, перепугавшись, утрачивают способность рассуждать.
— Тоже мамина наука. Она считала, что ум – отличная штука, но слишком утомительная. Поэтому включать его на полную мощность следует только в особых случаях – например, когда ситуация опасна для жизни или просто стало очень страшно. А пока все хорошо, можно оставаться наивным болваном, таким гораздо веселей живется.
— Потрясающий подход, — вздохнул Макс. – Похоже, твоя мама — самый мудрый человек за всю историю обитаемых Миров.
— Ну, это трудно вот так навскидку определить, — серьезно возразил Нумминорих. – Соревнований-то не устраивают. Но у нее действительно очень светлая голова – как, впрочем, у всех женщин Ордена Часов Попятного Времени. Мама говорила, что с таким Великим Магистром у них не было особого выбора: или ты быстро-быстро станешь беспредельно мудрой, или попросту чокнешься уже на следующий день после поступления в Орден. Что, собственно, тоже неплохо для дела. Но безумие приедается гораздо быстрей, чем мудрость, поэтому всем чокнутым рано или поздно все равно приходится перестраиваться.
Всякий человек – живой миф. Вопрос лишь в том, способен ли он внятно изложить собственное содержание.
Все, что ты сейчас можешь, – жить в свое удовольствие, делать что нравится, а чего не нравится – ни в коем случае не делать.
Он просто очень любит жизнь. И умеет ей доверять. Это, насколько мне известно, единственный надежный способ с нею договориться.
Мама считала, что ум – отличная штука, но слишком утомительная. Поэтому включать его на полную мощность следует только в особых случаях – например, когда ситуация опасна для жизни или просто стало очень страшно. А пока все хорошо, можно оставаться наивным болваном, таким гораздо веселей живется.
— Сколько учебных заведений ты окончил, сэр Нумминорих? – неожиданно спросил шеф.
— Если провинциальные тоже считаются, то шесть с половиной. <...> А почему вы спрашиваете?
— Просто стало интересно, какое число дипломов должен иметь мой собеседник, чтобы не приходилось тратить время, объясняя ему элементарные вещи.
Я не настолько глупа, чтобы говорить «прощай», имея в своем распоряжении вечность
Потом мы жили долго и счастливо, как самые настоящие герои волшебной сказки. С той только разницей, что для сказочных персонажей это обычно финал истории, а наша с ней жизнь только начиналась. Она, собственно, и сейчас только начинается. Думаю, сто лет спустя я скажу о нас то же самое.
Мне всегда было интересней учиться, чем работать, так уж я устроен.
Одно из двух — или вы сияете убийственным великолепием, или ругаетесь безобидными словами. И выбор лучше сделать заранее. В противном случае ваша жертва может прийти в состояние, которое безымянные авторы «Маятника вечности» называют смешным словосочетанием «когнитивный диссонанс», а присутствующий здесь сэр Макс красивым словом «охренеть».
Какое это, наверное, счастье – дружить с говорящими облаками, которые иногда приходят к тебе поболтать
Обо всем, что делает человек, можно сказать: «очень на него похоже».
В любом случае, морем пахнет, где ему заблагорассудится, такой уж у него нрав. Хочет – здесь, хочет – за тысячу миль. Плевать оно хотело на расстояния. Такое молодец. Надо бы его попросить пахнуть тут у нас почаще.
К деньгам у меня отношение чрезвычайно простое: мне нравится, когда они есть. Потому что очень уж не люблю ради них хлопотать.
В детстве, решая знакомые всем постигающим основы арифметики задачки о человеке, который добирается из одного города в другой, то и дело меняя транспорт, а значит, и скорость передвижения, я всегда расспрашивал учителя о характере вымышленного путешественника, его возрасте, склонностях, привычках и цели поездки. Бедняге приходилось импровизировать на ходу; в зависимости от сочиненных им подробностей менялся мой ответ, потому что в одних случаях я делал поправки на задержки в трактирах и болтовню с друзьями, в других, напротив, увеличивал скорость, указанную в условиях, – ясно же, что, когда человек по-настоящему спешит, его желанию успеть повинуются не только собственные ноги и кони, но даже амобилеры и корабли. Если учитель говорил, что наш герой неудачлив, я сразу умножал полученный результат на два или даже пять – поправка на непредвиденные задержки и прочие неприятности. Если же выяснялось, что герой задачи – ссыльный Магистр или просто опытный колдун, результат долгих подсчетов немедленно аннулировался – понятно, что он просто пойдет Темным Путем, наплевав на то, что случайно стал главным действующим лицом дурацкой детской задачки по арифметике. Могущественного человека такой ерундой не проймешь, он все повернет по-своему.
Твоя забота - не стараться нравиться всем подряд, а решать, нравятся ли они тебе. Это вопрос не амбиций, а личной силы.
Иногда я понимаю, что больше всего на свете люблю глаголы прошедшего времени. Всё пустяки по сравнению с ними. Чертовски приятно слышать: "Тебе нелегко пришлось" - и небрежно отмахиваться - мало ли что было. Было и прошло. Теперь даже можно сказать - да ничего страшного. И вообще все к лучшему.
Никакого «потом» не бывает, ты же знаешь. Одно бесконечное «сейчас», настоящее время. Самое настоящее. Подлинное. Я проверял. На зуб.
Смысл — не в наших поступках, а в самой возможности их совершать. Точнее, в многообразии возможностей, которые, по большому счету, суть одна великолепная возможность – быть.
большой компанией только драться хорошо, а отдыхать человеку следует в одиночестве