Рецензии на книгу «Грандиозное приключение» Берил Бейнбридж

Театральный роман

Умереть было бы ужасно большим приключением, говорил когда-то Питер Пэн – эту фразу писатель Джеймс Барри услышал от сына своих друзей и позже вписал её в свою книгу о мальчике, который не хотел взрослеть. Питер говорил это в момент, когда понял, что должен умереть – но он, конечно, не умирает: на его век будет ещё довольно приключений. Английская писательница Берил Бейнбридж написала роман, опираясь на собственный опыт - уж она-то хорошо знала, что смерть - это не очень-то и серьёзно.

В послевоенном Ливерпуле пятидесятых годов не так много приятного – по тексту рассыпаны приметы недавней войны. Разрушенные здания, редкое электричество и вода, грохочущие аэропланы для пятиминутных рейсов над городом, дефицит продуктов и товаров, бедность и, конечно, воспоминания о том, как рвались бомбы, умирали на руках люди, как горел город и казалось, что жизнь кончилась, но вышло иначе. Как-то нужно жить дальше, на этих обломках – люди так и делают, обращаясь если не к выпивке, то к искусству: в Ливерпуле есть целый театр с настоящими актёрами, собирающими аншлаги который год. Именно туда устраивается служить «нестандартной инженю», а попросту говоря девочкой на побегушках шестнадцатилетняя Стелла Брэдшо, воспитанница прошедшего войну дяди Вернона и тёти Лили. Мать Стеллы сбежала в неизвестном направлении, когда ребёнку было девять месяцев, кто отец – неизвестно. Стелла наивна, невинна, но, очевидно, та ещё заноза – артистичный от природы ребёнок, умеющий, по её словам, подделывать какие угодно голоса, осознающий свою отчего-то важность - уже понятно, впрочем, что мир вокруг неё не крутится, но этого бы очень хотелось. Дядя Вернон, пожилой добряк, смиряется с её колючим характером, рассуждая – ну досталось же ей. Возможно, так её воспитали, а возможно – просто возраст такой. Стелла моментально влюбляется в режиссёра театра Мередита Поттера, который её чувств, разумеется, не разделяет.

Памятуя о легендарном «весь мир театр», театральный коллектив под пером Бейнбридж кажется похожим на любое сборище сотрудников заурядной конторы – те же сплетни, кто с кем спал, те же интрижки на рабочем и не очень месте, тот же начальник, чуть что рвущий на себе волосы от гнева, но никто его, конечно, не боится, те же посиделки по пятницам в баре через дорогу. Всё как везде – в том числе и эта вездесущая любовь юной нимфетки к прожжённому, как ей кажется, жизнью красавцу с бледным лицом и взором горящим. Когда труппа собирается в очередной раз ставить Питер Пэна, выясняется, что на роль Крюка нет нужного актёра – и вот, опальный после какой-то скандальной истории, в Ливерпуль приезжает П.Л. О’хара. Его горящий взор сразу же замечает Стеллу – можно сказать, это была едва ли не любовь с первого взгляда. На вопрос «любите ли вы меня хоть немного», Стелла, конечно, ответит правдиво. Да и что такое любовь? Знает ли она об этом в свои шестнадцать?

О любви говорят здесь много - в одной из сцен Мередит спрашивает у Стеллы, о чём на её взгляд, пьеса «Опасный поворот», которую как раз ставят в театре, и Стелла не задумываясь ответит: о любви, где каждый любит кого-то, кто любит кого-то ещё. Рефреном эти строки проходят через весь роман, сконструированный таким образом, что первая нулевая глава является, по сути, последней – и понять всю силу которой можно только при повторном чтении. Любовь здесь доступна только некоторым – так любят Стеллу её дядя и тётя, несмотря ни на что, вырастившие её в аду войны и терпящие её дикие выходки. Любовь поглощает и чужака-актёра О’хару – по непонятной ему причине в его сердце остаётся только одна Стелла, которую он ощущает, как «часть самого себя». Кажущийся поначалу чёрной комедией, роман постепенно мрачнеет – практически театральная трагедия неизбежна. Смерть, та самая, которая кажется большим приключением, встречается на страницах романа то тут, то там – военные байки про оторванные ноги, носильщик стекла, спотыкающийся на лестнице, это нетривиальное «в гробу мои волосы и ногти ещё будут расти», которое Стелла выдаёт в будничной беседе. Ещё она постоянно звонит матери по телефону, мать «говорит обычные вещи» - и это тоже одна из рамок сюжета, которая раскроется только в финале: так, смотрящая на сцене постановку Питера Пэна, где сам Питер кричит Венди о том, что мать забыла о нем и попросту бросила. Стелла и сама такой же Питер Пэн, не желающий взрослеть, потерявший мать, не принимающий и не понимающий всерьёз, какие последствия могут быть от его поступков. Никакой ответственности. Я только учусь, скажет Стелла после (а, точнее, в той самой нулевой главе) - меня ни в чем нельзя обвинять!

Надо сказать, Берил Бейнбридж пять раз становилась номинантом на Букеровскую премию, но главную награду так и не получила. В 1990 году ее роман Грандиозное приключение оказался в шорт-листе в очередной раз - но её и тогда обошла Байетт с ее филологическим "Обладать". "Грандиозное приключение", возможно, показался недостаточно сложным произведением, не "на века" - но теперь это кажется ошибочным мнением. При ближайшем рассмотрении роман кажется едва ли не биографическим. Личность автора на удивление плотно включена в сюжет - ещё одна особенность Берил, писать на голо, как резать по живому. Она росла в Ливерпуле, в 11 лет умудрилась поработать на радио, после её исключили из школы за какой-то глупый памфлет, работала в театре, а в 1950 году ей было около 16 лет (ко всему прочему, она ещё и скрывала дату своего рождения, так что биографы до сих пор путаются). На этом совпадения кончатся - дальше Стелла живёт своей жизнью ливерпульской Лолиты, а вокруг неё продолжают рушиться чужие жизни, что, впрочем, не кажется ей великой трагедией.

Биограф Майкл Холройд говорил, что Берил удавалось быть заправским комиком, чьи книги при этом кончались трагично. Бейбридж в самом деле писала так, как никто - её мрачный юмор с примесью какого-то болезненного смеха над происходящим в жизни в очередной раз отражают её саму в литературе. Она пила как сапожник, курила как паровоз, а когда узнала, что у неё рак, не сильно расстроилась: Эндрю Норман Уилсон, писатель и журналист, лично знакомый и друживший с Берил Бейнбридж, писал о ней в свою колонку журнала The Observer – она смеялась смерти в лицо. Чтобы полностью понять всю тонкость романа про грандиозное приключение и почему эта фраза вообще описывает саму Берил - на протяжении всей жизни! - можно просто прочесть историю о том, как писательница довольно цинично не подала денег девушке, собирающей на "исследование рака", сказав той "если вам будет легче, дорогая, у меня и так рак".

Её всегда интересовала смерть сама по себе - в 1958 году она едва не покончила с собой, но обошлось. В 2005 она говорит, что разобрала все свои документы и даже файлы в компьютере (у меня все готово к смерти), в 2007 году предсказала сама себе, что умрёт в 71 год, как и большинство её родственников - ошиблась на шесть лет.

Смерть это ужасно большое приключение. Приходится поверить.

Каждый любит кого-то, кто любит кого-то ещё

Опять я попалась на аннотацию. Думала, отвлекусь, сяду и прочту за денёк лёгкий роман о любви да приключениях. Ага...

Сюжет в "Грандиозном приключении" так или иначе крутится вокруг Стеллы (что в переводе значит "звезда") - девушки, с характером которой стали совсем не в силах справиться дядя Вернон и тётя Лили, её вырастившие и воспитавшие. Именно поэтому дядя решает, что Стелле как раз подойдёт роль актрисы театра, ведь там она сможет выплеснуть всю свою... "придурковатость"?.. на сцену. Однако, как оно чаще всего и выходит, всё случилось совсем не так, как ожидалось. К слову об аннотации, девушка действительно влюбилась в режиссёра театра, Мередита, но всё произошло так спонтанно и внезапно, что я не уверена, можно ли это в действительности назвать влюблённостью.

Каждый персонаж романа очень одинок, как бы поначалу ни казалось, что не может такого быть, что вот же его друзья, родственники и пусть и несчастная или безответная, но любовь. На самом деле все они - мальчишки из сказки о Питере Пэне. Все они так или иначе были брошены или чувствуют, будто были брошены. И в то же время каждый зациклен только на себе, даже не пытаясь вникнуть в мир окружающих, пусть и просто из вежливости. Так как весь роман пронизан театром, спектаклями и пьесами, в нём много диалогов, и если иногда ещё можно проследить за единой мыслью, вокруг которой идёт разговор, то бывало и такое, когда собеседники, казалось, и вовсе не слушали друг друга - просто говорили по очереди, словно ещё беседуя, но явно уже не друг с другом.

Также в каждой главе и почти на каждой странице улавливался дух сумасшествия и смерти. Или сумасшествия от смерти. Или смерти от сумасшествия. Только открыв книгу, я удивилась, увидев нулевую главу вместо первой и совсем растерялась, прочитав сначала её, а сразу следом за ней - следующую. Имена знакомые встречаются, но что происходит - непонятно совершенно. Как оказалось, ружьё выстрелило в самом начале, и при перечитывании этой главы уже после полного романа всё становится на свои места. Ну, если так можно выразиться, ибо вопросов осталось едва ли не больше, чем уже есть ответов.

Чувствую, я ещё долго буду возвращаться к этой книге. Возможно, даже фильм посмотрю, чего обычно не делаю, но что-то мне подсказывает, что с каждым новым воспроизведением прочитанного (будь то фильм, отдельные части текста или небольшие цитаты) эта непростая история будет раскрываться всё с новых и новых сторон.

Прочитано в рамках игры Долгая прогулка.
Тур 7, июль 2018

Как же так?

Трудно писать об этой книге – за каждой запятой мерещится спойлер.
Так о чем «Грандиозное приключение»?
О послевоенном Ливерпуле.
О городе, который пережил войну и теперь медленно приходит в себя после тяжелой контузии.
О закулисном мире одного провинциального театра.
О людях, которые разыгрывают одну волшебную пьесу о детях, которые никогда не взрослели.
О людях, которые видят любовь, там, где ее нет. Как дети малые, в самом деле. Так и не выросли.
О совсем молоденькой и неопытной Стелле, которой кажется, что она совсем уже взрослая. И ей уже не нужна родительская любовь.
О том, как страшно, когда тебя лишают материнской любви.
Лишают детства.

И даже не думайте бросать книгу, споткнувшись на первых же страницах о рваный и прерывистый, как дыхания запыхавшегося человека, текст дамы Бейнбридж. Каждое слово у нее живое. Важное. Неслучайное. И ничего, что сейчас оно пляшет перед вами и выделывает коленца, как солнечный зайчик. Всему свое время. Дожить бы до финала. Тогда перед вами сложится пазл, собранный из осколков разбитого зеркальца.
Острый. Можно пораниться.

Сложно оставаться равнодушным к этой истории, дочитав ее до конца. Ее можно возненавидеть.
И получив финальную пощечину от автора, заорать «Что за черт?!».
А можно полюбить.
Перелистать снова к началу.
Попытаться понять. Как же так?
И если совсем защемит, схватить телефонную трубку.
Набрать номер. Дождаться ответа.
Алло? Мама?...

Это книга о злой, циничной и несправедливой шутке судьбы.
Это книга всего лишь история об одном «ужасно большом приключении».

Огромное спасибо за такую рекомендацию Medulla для моего Личного Флешмоба. Особенно, потому что ты никак не могла знать, что «Питер Пен» был моей первой самостоятельно прочитанной в жизни книгой.

"Смерть-это ужасно большое приключение!"-эти слова сами по себе у меня вызывают болезненную ассоциацию. Сразу вспоминается невыносимый июнь 2009 года и эти слова про "грандиозное приключение", которое оказалось именно тем, что говорил Питер Пэн и просто лавина, водопад самых разных эмоций после.
Никогда не любила этого героя, кстати, как и все сказку. Мне он казался нелепым, одиноким, и эгоистичным. Или, может быть, я просто всегда была взрослой и проблемы "не желающих взрослеть детей" меня не волнуют.
Но в целом, в этой фразе, он, конечно, был прав.
А еще тут Рикман. Прекрасный и харизматичный, и это сквозило в каждой строчке описания О'Хары. Такое ощущение, что писали прямо с него. Я никак не могла отделаться от образа во время чтения, и это наслоилось на восприятие и ударило больнее.

Небольшой городок, приходящий в себя после Второй мировой. Вокруг бедность и серость и театр, как символ яркой жизни, попыткой сбежать от действительности. Юная Стелла, воспитанная дядей и тетей, очень хочет стать актрисой. Странная, противоречивая, вся в себе, девушка. Она одинока и склонна идеализировать людей, придумывать себе чувства и эмоции, проигрывать внутри ситуации. Каждый вечер она звонит маме, но мы не знаем о чем она говорит с ней и что отвечает мама. Все как всегда. Стелле нужны чувства, чтобы быть причастной к чему то большому и она легко находит себе объект обожания- главного режиссера, по сути гнилого и неприятного человека. Надломленная девочка, которой так хотелось, чтобы ее любили, что она заигрывается в это чувство. Репетирует любовь перед Самым главный выходом на сцену. Цинично использует, даже не осознавая этого, немолодого ловеласа, который имел несчастие полюбить ее всей душой.

Легко ли получить такое чувство к юной девушке на склоне лет? Он был готов баловать ее, баюкать, носить на руках, согревать ее ноги, и оберегать от всех жизненных проблем и несчастий, даже от самого себя, несмотря на то, что она любит другого. Что, собственно, и сделал, как мог, единственным доступным вариантом развития событий. Чтобы только она жила дальше в блаженном неведении.

За всей этой театральной суетой, какими то пустыми и неважными интригами, закулисьем актеров, образами и слухами-как декорациями, спряталась, очень сложная, злая, оскалистая гримаса судьбы. Первую треть книгу пробиралась через текст автора со скукой-уж слишком быстро и отрывисто написано, словно пунктиром, но в этом то и есть фишка романа. Только расслабишься, вчитаешься, ожидая подобного до самого финала, как вдруг раз и удар поддых. И хочется перечитать начало, с новым знанием. А потом думаешь и понимаешь, что иного выхода быть не могло.
Это было достаточно жестоко. И сильно, конечно.

Бывают жертвы маркетинга, а я вот жертва аннотации, хотя, в принципе, это одно и то же. Аннотация "Грандиозного приключения", как можно сказать после его прочтения, очень слабо отражает происходящее в нем. Но надо отдать ей должное, именно благодаря аннотации, я наткнулась на книгу Берил Бейнбридж, и не жалею, даже при условии, что не все в ней удалось понять.

Юная сирота, Стелла, находящаяся на попечении дяди и тети, поступает на службу в театр. Дитятко растет несколько, так сказать, невсебятным, ее поведение редко поддается какому-либо объяснению, она отпускает какие-то бессвязные комментарии, названивает матери, которая каждый раз отвечает однообразно и немногословно, думает, что она уже выросла, хоть и ведет себя довольно по-детски. В общем, не девушка, а сущий кактус, витающий в облаках, и цепляющий их своими колючками. Именно поэтому добрый дядюшка Вернон и отправляет свою подопечную в театр, так как искренне верит, что там ее ершистость и своеобразие придутся ко двору и, если повезет, сгладятся и, глядишь, Стелла человеком станет.
В принципе, поступок дяди Вернона из разряда "хотели как лучше - получилось как всегда". Закулисье ливерпульского театра далеко не так радужно, как ему кажется, и проблемы Стеллы оно решить не в силе, зато приумножить их вполне может, еще и усугубить первой влюбленностью.

Вся жизнь - театр и люди в нем актеры. Эта фраза очень хорошо характеризует сослуживцев Стеллы. Они играют как на сцене, так и вне ее пределов. Почти у каждого из них есть пара или хотя бы предмет для воздыхания, но все они в равной степени одиноки. Они как те самые потерянные мальчики из "Питера Пена", которого как раз ставят в их театре с недавних пор. Случайности не случайны, как говорится.

Концовка "Грандиозного приключения" для меня не стала чем-то неожиданным. Видимо, я уже прочла не так уж мало подобных ему странных историй, что где-то к середине книге уже смекнула, кто есть кто кому в этой трагикомедии и кто кого предпочитает в сексуальном плане. Единственное, чего мне не хватило, так это немного больше ответов, на вопросы, которые возникли в ходе чтения. То ли я в гидрошлеме, то ли Бейнбридж оставила слишком много ложных ходов в своем повествовании, ведущих в тупик.

Рваный закольцованный текст. Откуда все начинается, туда же и возвращается, именно поэтому, как только дочитана последняя строка финальной нулевой главы, ты сразу возвращаешься к начальной нулевой главе и перечитываешь ее. Круг замкнулся. Люблю такие сюжеты, сквозь нагромождения которых нужно продираться, прикладывая разрозненные куски друг к другу, постоянно ожидая подвоха.
К слову, при всей своей заковыристости, читает "Грандиозное приключение" очень легко, главное - по возможности, не прерывать его чтение, либо не делать слишком больших пауз, иначе придется перечитывать и вспоминать, вспоминать, вспоминать. Куча героев, с похожими именами или люди, возникающие и тут же пропадающие со сцены, воспринимаются как дополнительные препятствия при прохождении квеста авторства Берил Бейнбридж.

По форме и стилю понравилось, по содержанию есть не то, чтобы претензии, но нечто похожее на них. Буду смотреть экранизацию, может, она поможет хоть немного расставить по местам некоторые моменты, а Бейнбридж обязательно прочту еще.

Прочитано в рамках игры "Книжное путешествие", Оранжевая ветка, 2, Творческие профессии

Должно быть, смерть — самое грандиозное приключение.
Питер Пэн

Таким образом, с заглавия уже становится ясно, что мадам автор не так проста, а эпиграф даёт понять, что она даже не так проста, как хочет казаться.
Единственное, за что я пытаюсь ухватиться, чтобы осмыслить этот роман (ибо постигнуть мотивации героев я не в состоянии), это переосмысленные образы Джеймса Барри, которых тут в избытке.
Есть потерянная девочка и вообще полный зрительный зал потерянных детей и потерянный плюшевый мишка впридачу.
Есть маленький Питер Пэн, канонично бесхитростный и бессердечный, разве что в юбке.
Есть чета дарлингов, чем-то напоминающая чету Дарслей у Роулинг.
Есть упавшее с высоты и разбитое на осколки детство — ключевой, по-моему, образ, хотя и неразрешимый.
Наконец, есть время, неминуемо следующее за героями по пятам, как тот крокодил, проглотивший будильник, а затем и Капитана Крюка вместе с костюмом и фальшивым железным крюком.
А кстати, вы знали, что в постановке «Питера Пэна» мистера Дарлинга и Капитана Крюка традиционно играет один актёр? Нет ли тут о чём призадуматься?

Что плохо в этой сложной, безукоризненно выстроенной и драматичной книге, так это перевод. Переводчик явно не учёл тонкую разницу повествовательных планов. Речи автора здесь, по сути, нет совсем, есть перекликающиеся эхи мыслей разных персонажей, и отделить одно от другого помогает характерная речь. А переводчик вдохновенно увлёкся просторечными балясами, так что даже директор театра Роза Липман у него несколько раз говорит «здрасьте», как какая-то зощенковская баба.

В целом лично у меня осталось печальное впечатление утончённой книги о примитивных людях, похожее было после «Театра» Моэма. Ничтожная возня за кулисами, броская бутафория на сцене, недоумевающая тишина в зале и заглядывающий в окна сумрак ночи тысячью биноклей на оси.

Есть всего три книги, в конце которых я смачно и чувственно говорил «блядь». Неправильно переведенная «An awfully big adventure» стала четвертой. Коротенький роман, вошедший в шорт лист букера и удостоенный экранизации смог меня на последних страницах сильно ударить по лицу. Причем, оглядываясь назад видно, что подсказки раскиданы везде, но догадаться все равно не возможно. И это гениальное «Мама ответила как всегда» и этот запах краски и, черт возьми, много чего еще.
История девушки в после военной Британии, которая приходит в театр актрисой. История актеров с разной жизнью, история людей с поломанными судьбами и история жизни. Бейнбридж рисует перед нами быт и обыденность, с которой хочется выть, которая проникает под кожу и начинает там шевелиться, пока главная героиня совершает странные поступки, познавая мир каким-то не доступным нам способом, мы шляемся по закоулкам театра и темным залам кинотеатров, заброшенным каморкам и кладбищам.
В определенный момент кажется, что весь роман затевался ради Стелы, главной героини, а все остальное фон. Но потом внезапно выясняется, что роман затевался не ради Стелы и не ради О’Хары, а ради кладбища и сцены похорон, когда женщина подходит к чужой девушке и говорит «Спасибо, что пришли», и ради Питера Пэна который буквально из-за каждого угла разбомбленного Лондона бросает на нас взгляды, и даже ради печки, которую приходится раз в неделю поднимать на третий этаж, что бы занавесив одеялом окно помыться. И все это далеко не «Грандиозное приключение», а «An awfully big adventure». А еще точнее, как та цитата из «Питера Пэна»: «Death is an awfully big adventure».
Да наверное именно из-за этого хочется читая последние страницы сказать «Блядь» и может быть даже чуть чуть поплакать, понимая что эту книгу прочитают так только три или четыре человека.

То самое чувство, когда книга прочитана, а хочется тут же перечитать ее заново, чтобы разложить все по полочкам. Ощущение недосказанности, недопонимания не отпускает и хочется разобраться до конца. Не могу сказать, что приветствую стиль автора, где каждая, ненароком брошенная фраза, значение которой не несет особого смысла сейчас, будет иметь решающее значение гораздо позднее. Где все диалоги, различные действия героев, события происходят в каких-то полунамеках, полутонах, полуштрихах. И вообще, весь сюжет одна сплошная загадка. Как будто высыпали перед тобой головоломку или пазл из множества кусочков, тщательно все перемешали, перетасовали. Сиди, собирай, подбирай частички друг к другу. Звучит может и интригующе, но на деле не все так заманчиво.
Своеобразным лакомым кусочком в этом хаосе разрозненных эпизодов, для меня была обещанная интрига в финале. Прорываясь к цели, не допускайте моих ошибок, следите более тщательно за сюжетом, как бы ни было скучно или утомительно. Ловите каждое слово, старайтесь запомнить, кто куда пошел и что сделал - это все важно. Хотя, скажу по секрету, главная интрига оказалось не такой уж и впечатляющей. Не скрою, ожидания были большие. Хотелось, нечто ошеломительного, такого, чтобы глубоко потрясло, сразило наповал, или.. Да мало ли можно придумать эпитетов к тому состоянию, которое ты ощущаешь, подойдя к действительно феерической развязке. Подойдя к финалу «Грандиозного приключения» ощущаешь, в первые секунды, скорее недоумение и сомнение. И это все? Это то, о чем я подумал? И можно, перелистнув несколько страниц назад, вернуться и пробежаться по тексту вновь, чтобы убедиться, что все именно так печально. И мало того, можно вернуться к началу и поискать ответы там. Ибо продолжение последней главы происходит как раз в первой. Вот такой вот замкнутый круг.
Конечно гораздо интереснее, когда после главной интриги в финале начинаешь заново переосмысливать поступки героев, как бы под другим углом, с другой позиции. А тут, я еще раз утвердилась во мнении, что Стелла маленькая избалованная дрянь.
Книга очень не однозначная. Подойдет для любителей театральных интриг и закулисья, если не испугает достаточно хаотичная манера изложения. В моем сердце данная книга отклика не нашла. Жаль. Но не потерянного времени, а именно неоправданных ожиданий.

Прочитано в рамках игры "Долгая прогулка" этап 11.

Это книга о театре, но разве можно сравнить театральные подмостки Бейнбридж с «Театром» Моэма, например: живым, искромётным, одухотворённым, вдохновенным?

Моэм живописует театр людей, а Бейнбридж являет нашему взору театр механических заводных фигурок. Вот их всех заводят одновременно, и вот они начинают двигаться: хаотично, сумбурно, невпопад, вразнобой. Позы их нелепы, мимика статична, ритм движений рваный и какой-то судорожный. Много персонажей, много имён, много разрозненных фактов каких-то биографий, но смысл и цель присутствия здесь каждого из них каковы? Ведь все они заводятся одним и тем же ключиком, и все, как по команде, исполняют один и тот же то ли несуразный марш, то ли карикатурный танец. И издают при этом неприятный металлический скрежет. Заходишь в сумрачную, затхлую комнатушку, в которой происходит всё это действо, на ощупь пробираешься сквозь нагромождение каких-то грубо сколоченных, угловатых декораций в поисках хоть крохотного оконца – проводника солнечного света…но все попытки отыскать его тщетны. Только спотыкаешься постоянно да уши затыкаешь, чтобы не слышать лязг заводных механизмов.

В стиле повествования, как и в сюжете, тоже мало души и жизни. Рубленый, топорный слог. Безэмоциональные, сухие реплики. Всё это похоже на какой-то бесстрастный, скупой статистический отчёт. А сплошное переигрывание как персонажей, так и повествователя вызывает сначала скуку, зевоту, а потом – раздражение.

Жаль потраченного на эту книгу времени. Но что поделать? Вообще, если абстрагироваться от субъективного, книги всякие нужны, книги всякие важны. Возможно, и эта несёт какую-то специфическую миссию (правда, мне она неведома).

Книга прочитана в рамках игры "ВОКРУГ СВЕТА С ФИЛЕАСОМ ФОГГОМ".

Я уже перестала, нет, скорее даже - устала удивляться постоянным совпадениям.
Только недавно прочитан "Театр" Моэма, ещё не утихли споры, а уже новая книга, и тут тоже одно из действующих лиц - театр.
Кстати, если у Моэма театра как такового не много, только театр одного актёра, который исполняется всю жизнь. То здесь много рассказано про жизнь театра, показана изнанка - только опять же не театральная, а жизненная, чем живут актёры, как они общаются. Описано интересно.
Но книга совсем не про это.
Только сегодня читала рецензию на "Сто лет одиночества" и там вспоминалось про "одиночество среди толпы". Вот здесь про то же.
Начало книги меня не зацепило и я читала через силу, ибо книга ко встрече клуба, небольшая, надо ж прочитать хоть что-то.
Потом по-тихоньку втянулась. А к концу уже было не оторвать.
Некоторые моменты - переживания главной героини - были настолько знакомы, что непроизвольно вспоминалась молодость, безответная влюблённость, глупые, наивные попытки привлечь внимание... Всё это так наивно, знакомо.
К концу книги автор вывалила на меня целый ворох неожиданностей, аж дышать стало тяжело от этого груза, потому что он оказался нелёгким.
Не буду раскрывать никаких тайн, не буду спойлерить. Я уже и так много наговорила.

книга прочитана в рамках клуба МКК из подборки Needle . Ань, будет интересно поговорить на встрече об этой книге, может я ещё половины не уловила, пока читала )