Рецензии на книгу «Фальшивомонетчики» Андре Жид
«Могло бы быть продолжено…»
Все мы незаконны –
И тот почтенный муж, кого отцом
Я называл, был Бог весть где в то время,
Как зачали меня; я был чеканен
Монетчиком фальшивым.
(Шекспир)
Книга Андре Жида напоминает сложное плетение. Чтобы рассмотреть все связи, узловые моменты, рисунок полотна, потребуется много внимания. Начиная с названия, в котором скрыто несколько типов "фальшивомонетчиков", продолжая сюжетом, свивающим отношения Бернар-Оливье-Винсент-Лаура-Эдуард-Робер (цепочка намного длиннее) в настоящее кружево и заканчивая сразу несколькими поднятыми важными темами - каждая нить, каждый узелок, каждый оттенок пытаются доказать свою значимость.
Уверена, мне не под силу непринуждённо, точно и ёмко высказаться - запутаюсь, что-то упущу. Моя рецензия - скорее, наброски впечатлений...
О героях.
Герои этой книги очень разные: кто-то не предъявляет больших требований к жизни (чаще это женщины: Полина, Лаура, Рашель), они готовы отдавать, не прося ничего взамен; другие же честолюбивы, эгоистичны, тщеславны (граф Робер де Пассаван, Струвилу, леди Гриффитс), "богатство, ум, красота - всё, кажется, у них есть, кроме души"; но для автора важнее такие, как Бернар Профитандье и Оливье Молинье. Они стоят на пороге взросления, жизнь ещё лепит из них "человечков" и как же важно на этом этапе окружение! Под чьё влияние попадут молодые души? чью сторону примут? на какую дорогу станут? Разговоры об искусстве, философии, спорте, политике и литературе наполнены не всегда собственными мыслями и убеждениями, как часто молодые люди повторяют "умные" слова взрослых.
Андре Жиду удалось изобразить каждого героя (независимо от первостепенности) живо и ярко. Читательские симпатии и антипатии основываются не на словесных портретах, а на чувствах, мыслях, поступках героев. Наблюдая за диалогом между Эдуардом и Оскаром Молинье, ощущаешь отвращение к последнему, а чуть приглядевшись к Рашель, наполняешься сочувствием и жалостью... Каждый встречный (встреченный на страницах книги) вызывает отклик. И это здорово.
О писателе и романе (о творчестве).
Этот роман литературный. Многие из героев пишут стихи, заметки, романы... Тема творчества пронизывает всё произведение. Лучше всего вести наблюдение, читая дневники Эдуарда или слушая его разговоры на писательскую тему в беседах с Софроницкой, Лаурой, Бернаром... В образе Эдуарда вольно или невольно узнаётся сам Андре Жид. Во-первых, в названии романа. Во-вторых, в его построении. Центральной фигурой романа является романист, с помощью которого автор пытается достичь своей цели:
Я желал бы написать роман, который был бы одновременно таким же правдивым и таким же далеким от действительности, таким же глубоко человеческим и таким же вымышленным, который содержал бы в себе столько частных подробностей и являлся бы в то же время таким обобщающим...
Как и его герой, Андре Жид хочет вместить в свой роман всё: "все, что я вижу, все, что я знаю, все, чему научает меня жизнь других и моя собственная…" Он словно не пишет книгу, а наблюдает за окружающими - куда они его приведут?
Лаура, Дувье, Лаперуз, Азаис… что делать со всеми этими людьми? Я не искал их; следуя за Бернаром и Оливье, я просто встретился с ними на своем пути. Тем хуже для меня; отныне я перед ними в долгу.
О фальшивомонетчиках
В книге есть те, кого мы прямо подразумеваем под этим словом. Фальшивые монеты, производство, сбыт - только зацепка для названия романа. Книгу заполняют самые разные идеи "подмены, обесценения, инфляции". Одна из них - незаконнорожденные. Младенцы, пришедшие в мир самыми разными путями: отчаяние, прелюбодеяние, безответственность - разные имена носит факт их зачатия. На страницах этой книги много бастардов, они тоже герои.
Будущее принадлежит «незаконным» детям — какое глубокое значение в выражении «естественный ребенок!» Только бастард имеет право на естественность.
Но самыми опасными и беспринципными "фальшивомонетчиками" являются типы, подобные Пассавану, считающему позволительным присваивать себе чужие идеи, не зря именно его дурного воздействия на Оливье страшится главный герой.
Прерывается роман на грустной ноте: есть в жизни такие поступки, которые уже не исправить... Прерывается, словно продолжение следует...
«Могло бы быть продолжено…» — такими словами я хотел бы закончить моих «Фальшивомонетчиков».
Книга прочитана в играх Русское лото, Книжная полка, Книжное государство.
Если прочитать "Фальшивомонетчиков" по диагонали, то может показаться, что это произведение до ужаса банальное. Какие-то картонные персонажи, не характеры даже, а типажи. Постоянно в кустах находится какой-нибудь рояль или чудесное совпадение, чтобы увязались вместе все сюжетные линии. Линии, кстати, тривиальны до безумия, зато их пошловатый драматический характер так сильно концентрируется, что к середине книги начинаешь недоумевать - как, и всё это вокруг одной компании? Все эти драмы, события, совпадения, фальшивки и прочее? Начало, кажется, спипикано у "Семьи Тибо"... И вот, когда картон навяз в зубах, вдруг понимаешь, что так и надо, так и задумано, тем более, что автор скоро это подтверждает напрямую. "Фальшивомонетчики" - сами по себе фальшивая монетка из повествования, ненастоящий роман, а текст, который им прикидывается. Соответственно, как и в тексте фальшивые монетки тёрли, пока они не становились прозрачными, так будет и с произведением, его прозрачная ненастоящая основа начнёт вырисовываться сразу, как на это обратить внимание.
Чисто по-дадаистски: нарисована трубка с надписью "Это не трубка". Ведь это изображение трубки. Написан роман с мыслью "Это не роман". Получилось нечто вроде реалити-шоу, где Жид показывает нам, как пишутся романы и как они могут писаться. Вот он фигачит и фигачит одну сцену, потом говорит: "Нет, ерунда, надо было по-другому написать, потом напишу иначе". Или говорит, что последняя сцена слишком слабая. Или что этот диалог совершенно не нужен. Или что персонажи прописаны слабо, потом надо всё подчищать. Или... Тысяча ещё таких "или". Мы погружаемся вслед за автором в обычно сокрытую кухню приготовления романа, то есть, застаём не готовое произведение, а пока ещё даже недоразмороженный полуфабрикат. автор над ним корпит потихоньку, но до конца так и не доводит, бросает на стадии полуготовности.
В этом полуфабрикате, тем не менее, сокрыта масса новаторских ходов. Например, многочисленное раз за разом обыгрывание названия, все трактовки которого, тем не менее, можно собрать воедино с одним общим "идеальным" смыслом. Очень интересен "матрешечный" роман "Фальшивомонетчики", который создаётся одним из главных героев, собственно, большую часть внутриписательской кухни мы видим благодаря вставкам из его "дневника". От произведения начала двадцатого века не ожидаешь ещё, что тот текст, который ты держишь в руках, будет писаться с тем же сюжетом внутри самого себя.
Самое же обидное вот что: роман намеренно утрированный, грубоватый, недоделанный, со слабо прописанными сценами, сюжетом и персонажами. И это так задумано, монета специально отлита фальшивой. Однако даже при всех этих недостатках оказывается, что этот сырой текст из рук Жида оказывается гораздо лучше, чем многие тексты, в "нефальшивости" и полной готовности которых ты уверен. Этого Андре, наверное, не мог предположить заранее. Как и того, что большая часть аудитории будет принимать эту специально многократно подчёркнутую фальшивку за чистую монету, даже если при ней соскрести всю позолоту.
Он думает о своем новом жизненном правиле, которое недавно сформулировал: "Если ты не сделаешь этого, то кто же сделает? Если ты не сделаешь этого сейчас, то когда же сделаешь?" Он думает "о великом, которое предстоит совершить"; ему кажется, что он идет навстречу великому. "Великое", – повторяет он. Если бы только ему узнать, в чем именно оно заключается!.. Покамест он знает только, что голоден: вот он у рынка. В кармане четырнадцать су, и больше ни сантима
Это книга о фальшивомонетчиках. Кроме прямого значения тут есть еще и контекстное: фальшивомонетчики — это люди, которые со временем "выцветают", становятся блеклыми, ненастоящими. И нет им цены больше. Они — пустышки. Напыщенные пустышки, коварные, хитрые... И их в обороте очень много. Подобно тому, как фальшивая монета рано или поздно обесценивается, становясь куском метала, должны обесцениваться и люди-фальшивки, но, увы…
— Эти чувства звучат фальшиво, как медные бляшки, но они имеют хождение. А так как известно, что "худшая монета вытесняет лучшую", то писатель, который вздумал бы предлагать публике полноценную монету, показался бы ей пустословом. В обществе, где каждый плутует, честный человек производит впечатление шарлатана. Предупреждаю вас: если я возьму на себя руководство журналом, то лишь для того, чтобы бороться с условностями, вскрывать фальшь всех красивых чувств и обесценивать те долговые обязательства, которые называются словами.
– Черт возьми, очень хотел бы знать, как вы возьметесь за это.
– Предоставьте мне свободу, и вы тотчас увидите. Я много размышлял над этим.
– Вы останетесь непонятым, и никто не пойдет за вами.
Мир наполнен фальшивомонетчиками. И многие из них процветают именно благодаря этим негативным качествам. Кому сейчас нужна искренность? И какова она в наши дни? Этим вопросом задается каждый герой книги, у каждого можно чему-то научиться. Ведь по сути даже у плохих людей (фальшивомонетчиков) есть своя философия и логика, своя искренность. В нашем мире все перемешалось, слишком многое обесценилось, слишком многие обесценились. Какие они сейчас — настоящие чувства, если мы так часто являемся заложниками обстоятельств?
Грань между фальшивой монетой и настоящей столь тонка, что фальшивка давно стала игрой и забавой под названием «заметят или не заметят?», не отличишь так просто. А замечаешь, когда уже слишком поздно.
Грань между настоящими людьми и фальшивыми сейчас очень шатка. Сложно быть кем-то одним. Еще более сложно быть настоящим и рассмотреть вокруг настоящих. Люди продолжают стирать эту грань, а потом сами же разочаровываются: в чувствах, искренности и жизни. Мы все спешим жить: обретать опыт, жить самостоятельно, по каким-то собственным правилам и главное — как можно скорее! Зачем? Ведь даже просто не достигнув определенного возраста, можно натворить массу непоправимых глупостей, как в своей жизни, так и в чужой... Зачем мы так спешим куда-то, стоит ли оно того? Разве не спешка — самый решительный шаг в сторону общества фальшивомонетчиков?
Молодые и старые, опытные и менее опытные, настоящие и фальшивые — все летим в одну пропасть, потому что вынуждены сосуществовать, там, где на деле должны быть распределены четкие границы… Такова наша безграничная Вселенная, но я верю, что душа и внутренний мир каждого человека как раз являются главными путеводителями на дороге жизни, где сталкиваются такие разные люди.
Знаете, о чем я думал? О том, что в течение этой жизни мы не можем постичь по-настоящему, что такое тишина. Даже наша кровь производит в нас непрерывный шум; мы не различаем его, потому что с детства к нему привыкли… Но, мне кажется, есть вещи, есть гармонии, которые нам не удается слышать в течение нашей жизни… оттого, что их заглушает этот шум. Да, мне кажется, что лишь после нашей смерти мы будем в состоянии слышать по-настоящему.
Прочитано в рамках флэшмоб-лотереи "Дайте две Light" (вишлист Interio )
1/1
Включить перед чтением
Не все ли равно - фальшивые ли были деньги, если текила на них была куплена настоящая, но ее бутылка, в свою очередь, привела меня к этому фальшивому состоянию? Шишкодремов
В ваших сердцах огонь. Наша стихия вода. Мы ждем вас. Мы верим в вас. Не дай себе засохнуть.
РОДИНА-МАТЬ ЗОВЕТ! Хорошо иметь домик в деревне. Лучше для мужчины нет.
Поверьте, о, поверьте мне! Заклинаю вас всеми фибрами души, - взывал со стола салат Оливье с майонезом.
Все для России! Мы русские! Экономика должна быть экономной. Миллионы микробов умрут. Да, лайвлиб, это он и есть. ну и пусть!
Что для меня Нескафе Голд? Это удовольствие, чтобы настроиться.
НАШКРЫМ. Дадим стране угля. А мы и не знали, что живем до нашей эры.
Мистер Пропер веселей в доме чисто в два раза быстрей. Кто идет за Клинским
Заявка на объединение книг\произведений. Нажми на ОТПРАВИТЬ. Не работает? Еще раз. Вот, молодец. Играйся дальше.
Даешь ВВП. Наш Президент. Тает во рту, а не в руках.
Россия - щедрая душа. Пролетарии всех стран объединяйтесь.
Дед гонял голубей. Внук гоняет голубых. Любовь против гомосексуализма, а Владимир - за.
Единая Россия. Кто не с нами тот против нас.
Жить стало лучше, жить стало веселей.
ФАНТАСТИКА Совместный проект Livelib и "Эксмо"
Заплати налоги и спи спокойно. Би Лайн. Живи на яркой стороне. Дешевле только молчание.
Спасибо деду за Победу, но лучше б Мерседес купил. Свежее дыхание облегчает.
Россия для русских. Уже покупали ЛитРес без регистрации?
Ваши киска купила бы вискас. Летайте самолетами Аэрофлота.
Читайте книги про тайгу, если вы патриоты. Отправьте остальных в неформат.
Хопер Инвест. А почему и нет, Леня? Пионер всем пример. Рай - музыка дьявола.
Труд сделал из обезьяны человека. Dirol Kids. Теперь банановый.
Ушла на 5 минут. Больше не вернусь. Твоя Живая Библиотека.
В СССР секса нет! 50 оттенков серого. Мы не рабы, рабы не мы.
Снежная Королева. Мы работаем, вы отдыхаете. Ням-ням. Доширак.
Религия - опиум для народа.
Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить.
Включить после чтения
P.S. И никому не говорите, ладно? Андре Жид обиделся на бога, потому что тот плюнул ему на голову. Но бог знал, что тот возжелал его как мужчину и это ему не понравилось.
Даже после прочтения я не могла понять, почему Андре Жид дал своему роману такое название. Только после прочтения одной критической статья мне стало ясно, что это метафора.
Всеми ситуациями, описанными в этом романе, автор даёт понять своему читателю, что гомосексуализм – это лучшее, что только может произойти с мужчиной. Эти связи между взрослыми мужчинами и юными мальчишками приводили меня в некоторое недоумение. Если отвлечься от всего этого растления малолетних, то можно разглядеть философию: традиционный институт семьи себя изживает и всё гетеросексуальное и естественное – это ложь и фальшивомонетничество. То есть то, что пропагандирует большинство, является фальшивой монетой, а настоящее счастье выглядит иначе. Возможно, с этим можно согласиться, но для этого нужно быть в меньшинстве.
Я пыталась найти главного героя романа, но у меня не получилось. Кажется, что Жид дал каждому персонажу откусить чуть-чуть от пирога повествования. Много разных линий соединяется в одно полотно текста.
Получается, что люди подражают и притворяются, а не живут полной жизнью. Наверно, эта мысль имеет право на существование, потому что вокруг нас много лжи и это касается не только сексуальной ориентации, но и всего остального.
Я давно собиралась прочитать эту книгу, но всё откладывала. Андре Жид – интересная персона, со свои восприятием действительности. Он занял своё место на литературном поприще, которое принадлежит только ему.
С этой книгой у меня сложились очень странные отношения. Я то взахлеб читал её, то терял интерес и делал паузы на несколько месяцев, но всё же я её осилил, хотя по сути она не сложна в чтении, просто порой навевала скука и я её забрасывал. Сюжет конечно чуточку запутанный(хотя может мне так показалось из-за моих долгих пауз), но интересный, да и писатель старается помочь разобраться и создаётся впечатление, как будто ты один на один с Андре обсуждаешь главных героев. Это мне очень понравилось, ты как бы прочитываешь определенный отрезок и у вас с автором начинается диалог и ты можешь сравнивать свои наблюдения и впечатления с наблюдением самого автора. Прям настоящий модернизм. Немного доставило лицемерие госпожи Ведель, которая будучи христианкой, как-то уж чрезмерно грубо обращалась со своей служанкой, которая была немного неопытна, но явно не заслуживала такого отношения. Да и вообще почти вся семейка ведёт себя достаточно легкомысленно, не считая Рашель, которой приходилось отдуваться за всю родню и она вызывает явную симпатию. Хотя очень трудно кого-либо судить из героев. И если вначале юные персонажи этой книжки не вызывали никаких положительных эмоций и даже иногда вызывали антипатию, то под конец книги в юного Бернара я просто влюбился. Персонаж вырос на моих глазах. А конец весьма волнительный. Рекомендую к прочтению.
Что же это было?
Только я закончила сеанс недопонимания с русалочьими речами Вирджиии Вулф, меня затянуло в беспокойную фантасмагорию Андре Жида. Его реализм обманчив, его преувеличения ходят по пограничной зоне, написанные им герои - это герои, написанные героем его романа...
Я достаточно наивно ожидала классического романа, когда бралась за чтение. Пусть будет роман судеб, думала я, роман поколений. А эта книга - дверь в другую книгу, где судьбы сами себя выстраивают, где их общая, непреодолимая цепь - фальшь. Предполагаемое будущее тускнеет под гнетом реальных небес.
Он ведет дневник, в котором будет писать роман. О себе, обо всех. Но роман не станет дожидаться автора - он сам себя напишет.
Трогательные юнцы, выпархивающие из отцовских домов, с классическим юношеским незнанием и знанием всего (!) одновременно... Вы слепы, вы горды. Вы будете отражаться в тысячах ваших предшественников и ваших потомков.
Женщины, которых тут не так уж много. (Которые не так уж нужны?...) Небольшие звезды, гаснущие по воле времени, когда за спиной, увы, одна красота. Со своей трагедией, расплатой материнством, они гаснут, протягивая руки в последнем умоляющем жесте.
Он пишет роман. Он пишет дневник. Ему давно опостылело жить: всезнание, как известно, рождается в тридцать с небольшим. Управляя неправдоподобием, так просто позволить ему стать правдой, а самому превратиться в мифического персонажа, дергающего за нити марионеток. Так он и будет жить.
Но другим все позволено, а не страдая, не познаешь бытия - и они будут. И чем они моложе, тем бессмысленней и глубже будет последний акт.
Я прочитала дневник Эдуарда, который на самом деле роман Андре, который...устал.
От книги веет трогательной и легкотканной эпохой эстетизма, которую вытоптали шум снарядов Первой мировой и грохот буйного, выходящего из-за океана, джаза. Роман о том, как люди становятся другими по прихоти времен, или же как времена меняются по прихоти людей.
Я посмотрела красивый черно-белый немой фильм - именно таким, в таких декорациях, роман стоял передо мной. Без прилизанности и стремления замять неудобные моменты, как в нашем современном кино. Но и без грубовато житейского.
Одна только горькая красота человеческих жизней - тонких, трепещущих. На страницах романа. На полотне жизни.
Прочитано в рамках "Игры в классики"
- Но зачем отправляться от мысли? - нетерпеливо прервал Бернар. - Если вы отправитесь от хорошо изложенного факта, мысль сама вселится в него. Если бы я писал "Фальшивомонетчиков", я начал бы с фальшивой монеты, той монетки, о которой вы только что говорили... вот она.
Говоря это, он вынул из жилетного кармана десятифранковую монету и бросил ее на стол.
- Слышите, как она хорошо звенит. Почти так же, что и другие монеты. Можно побожиться, что она золотая. Я попался на ней сегодня утром, так же, как попался, по его словам, лавочник, который мне ее вручил. У нее нет нужного веса, мне кажется; но она блестит и звенит почти совсем как настоящая; снаружи она позолочена, так что стоит все же несколько больше двух су, но она стеклянная. После долгого употребления она станет прозрачной. Нет, нет, не трите: вы мне обесцените ее. И сейчас она уже почти просвечивает.
Мне казалось, это та книга, о которой можно и захочется написать крупную, действительно толковую рецензию. Но я читала главу за главой, а в ежедневнике все еще не было записано ни одной мысли, вот я прочитала книгу - а на бумаге и в голове всё еще пусто.
Мне очень понравилась эта книга. - Это всё, что я могу сказать.
Это роман, который написан замечательным языком, роман, в котором обилие серьезных поднимаемых вопросов сочетается с занимательным сюжетом. Персонажи не персонажи, они совершенно живые; причем живые постольку, поскольку характеры автором вывернуты наружу (во всяком случае, так их воспринимаю я, читатель из двадцать первого века), нутро видно как на ладони. У Жида взрослые и подростки искренне любят и как дети стесняются этого, боятся безответности; одни женщины обладают абсолютной добродетелью, терпением и смирением, в иных же есть быстрый ум, но вместо души черная дыра; дети жестоки, способны не только на мелкие и крупные провинности, но и на убийство; а какой-то ребёнок оказывается совершенно другим, особенным. Всё это разом и еще множество мелочей есть и в нашей жизни, оно существует, но мы не видим этого. Кроме того, возникает правильное ощущение, что случайность, совершенная мелочь и, что важно сейчас для меня, простое смущение/страх/предрассудки в общении с человеком могут изменить всё, вообще всё, всю жизнь и всего тебя.
Жид поразительно умело пользуется текстологическими приёмами, это производит сознательное/несознательное впечатление, но не кажется неестественным или избыточным.
Меня покорило, что Эдуард пишет с одной стороны произведение (по сути почти роман) в романе - свой дневник. С другой стороны он пишет роман "Фальшивомонетчики", который, собственно, мы и читаем, потому что о полной соотнесенности сюжета Эдуардовского романа и жизней Жидовских героев в тексте сказано прямо. И вдруг на последней странице оказывается, что нет, Эдуардовские "Фальшивомонетчики" не тянут, они абсолютно авторские, подчиненные авторскому сознанию
Не притязая давать фактам исчерпывающее объяснение, я все же не хотел бы приводить их без достаточной мотивировки. Вот почему я не воспользуюсь для моих "Фальшивомонетчиков" самоубийством Бориса; мне стоит большого труда понять его. Кроме того, я не люблю фактов из газетной рубрики "Происшествия". В них есть что-то непоправимое, непререкаемое, грубое, оскорбительно реальное... Я согласен, чтобы реальность подтверждала мою мысль, доказывала ее, но я решительно не допускаю, чтобы она ей предшествовала.
тогда как нарратор Жидовских "Фальшивомонетчиков" в главе-отступлении (II часть, VII глава), полностью посвященной акту написания романа, говорит, что
Путник, достигший вершины холма, садится и всматривается в даль, прежде чем продолжать свой путь, который теперь пойдет под гору; он старается разглядеть, куда же приведет его избранная им извилистая тропа, которая, кажется ему, теряется в сумраке и - так как спускается ночь - даже во мраке. Так и непредусмотрительный автор останавливается на мгновение, переводит дух и с беспокойством спрашивает себя, куда же приведет его рассказ.
И дальше нарратор говорит о своих героях как о существах с собственной воле, будто бы никому не подвластной:
* Боюсь, что, доверяя маленького Бориса Азаисам, Эдуард совершает оплошность. Как уберечь его от этого поступка?
* Эдуард не раз раздражал меня (хотя бы своими отзывами о Дувье), даже приводил в негодование; Его поведение по отношению к Лауре, подчас столь благородное, не раз казалось мне возмутительным.
Мне совсем не нравятся доводы, которыми Эдуард оправдывает свои поступки. Зачем он пытается убедить себя, что заботится о благе Бориса? Лгать другим куда ни шло, но лгать самому себе!
* Я нахожу в своей записной книжке несколько фраз, в которых выражено то, что я думал о нем [Бернаре] раньше:
И тут же во второй части этой главы обнаруживает себя как всезнающего повествователя, он - Бог этого мира. Он объясняет читателю, что думал и чувствовал герой, почему он поступил так или иначе, каковы были мотивировки и причины. Вообще это шикарная глава, её не описать, её нужно читать.
Жид в целом очень искусно играет точками зрения, позициями читателя. Первое время читатель максимально отстранен от героев, и при этом автор никак себя не выдает, у него еще нет собственного голоса. Потом появляется дневник, и читатель время от времени попадает в романный мир, видит его глазами Эдуарда, но автор всё еще скрывается. Кстати, интересно, исподволь уже начинает тянуться ниточка "Эдуард пишет роман, а мы его читаем", потому что в дневнике встречаются фразы, которые воспринимаются как фразы всезнающего повествователя, но никак не обыкновенного героя
* Бедный дедушка Азаис! Я убежден, что пострел околпачил его и что во всем им рассказанном нет ни слова правды. Но разве мог Жорж ответить ему иначе?.. Постараемся вывести его на чистую воду.
* Она вытащила из-за пояса миниатюрную записную книжечку, приобретенную пастором четыре года тому назад, полистала ее, потом передала мне, показывая пальцем одно место.
И после этого повествователь постепенно персонифицирует себя и читателя, пик этого - VII глава второй части, в которой нарратор, непосредственно обнаруживая себя, прямо обращается к читателю. Дальше всё снова идет на убыль, больше нет ни одного прямого обращения к читателю, повествователь постепенно теряет лицо, и, наконец, в последнем отрывке из дневника Эдуарда становится понятно, что он не является повествователем, его будущее произведение не будет оскорбительно реальным, в отличие от прочитанного нами романа.
Еще - для размышления на будущее - меня поразила сцена с приходом ангела к Бернару. Я не очень ее поняла, не поняла, почему зачем и как, потому что этот с небес свалившийся, видимо, в буквальном смысле, ангел появился в абсолютно реалистичном по сюжету романе (хотя когда это мешало). Потрясающая история, как будто вшитая в основной текст, как будто вставная новелла, очень легкая и мягкая.
Это со всех сторон хорошая книга. И я завидую людям, у которых еще впереди чтение "Фальшивомонетчиков" Андре Жида, я бы с удовольствием забыла её и еще раз прочитала в первый раз.
С большим интересом прочла книгу, но как-то быстро улетучились все слова, которые хотела сказать. Как теперь кажется, я не уловила что-то такое на грани ощущения, что автор пытался донести до читателя, но очень завуалированно. Чем больше проходит времени после прочтения, тем больше кажется, что автор со мной поиграл. Это началось еще с названия, которое оказалось таким уж простым. Фальшивомонетчики в прямом значении этого слова присутствуют в тексте, но они идут фоном, на них не делается акцент, который сосредоточен на других людях. Ведь эти люди тоже фальшивомонетчики, но подделывают не деньги, а подделывают себя и жизнь. Они, как и те дети с фальшивками, пытаются надуть простофиль и от души поиграть с окружающими.
И если фальшивые деньги легче выявить, потому что они стираются со временем, то многие люди при нужном уровне умения манипулировать способны водить других за нос довольно долго. И у меня возник вопрос - кто был в книге подделывателем жизни? Сейчас создается такое ощущение, что почти все. Главные герои были выписаны с большой глубиной, много внимания отдавалось их внутреннему миру и переживаниям. А что в итоге-то? Мелкие страстишки и драмы, переживания о поданной руки и неверном выборе, внезапном неотцовстве и случайной беременности...
Мне понравилась книга в книге и метания молодого писателя, пытающегося создать что-то значительное и незабываемое. При внедренном в текст писателе регулярно выглядывает из-за предложений другой писатель, который как бы записывает эту историю. Можно ли назвать его метаписателем?
И если смотреть на такие мелочи все больше и больше, то возникает ощущения блуждания по бесконечным лабиринтам. Вроде бы начинаешь раскладывать по полочкам и даже что-то уяснять, но в результате все равно получается какой-то хаос. И тут стучится скромненько мысль, а сами "Фальшивомонетчики", случайно, не та ли самая поддельная монета? И не смеется ли просто автор над нами?
ФМ-2013 (3/6)
Конечно, эту книгу стоило прочитать...Хотя бы для того, чтобы познакомиться с автором (я читала только его жесткие заметки о поездке в СССР), сравнить его взгляд на тогдашнюю Европу с иными взглядами знаменитых ему современников...
Это книга - очень взрослого человека. Человека, который не питает никаких надежд. Человека, который не склонен обольщаться. Человека, чей взгляд на окружающий мир и населяющих его людей настолько трезв и строг, что это кажется даже чрезмерным...
Это не утраченные иллюзии. Это полное их отсутствие.
Вполне верю, что Андре Жид в 56 лет достаточно хорошо знал и видел жизнь, понимал проблемы и особенности разных полов и возрастов, но думаю, что такой фальшивой жизнь была далеко не у каждого... В книге автор не дал шансов никому. Не живут в ладу с собой мальчики, плохо девушкам, ложью окружены женщины, страдают мужчины, мучаются старики, терзаются старухи... Спокойствие и счастье - это только эпизоды, моменты, да и то они возможны, с точки зрения автора только тогда, когда сам персонаж не осознает действительности, когда же он смотрит правде в глаза - мир не радует.
Вместе с тем, сюжетные повороты в романе были для меня весьма предсказуемы. Никаких неожиданных ходов: висит ружье - оно выстрелит; упомянута девушка - она займет свое трагическое место в мозаике; на время оставлен персонаж - и ему не дадут счастливо исчезнуть, автор найдет способ рассказать о его печальном финале... Каждому найдено его горе. Цинично, жестко автор расскажет о боли каждого, кто появляется на страницах книги...
Сквозь текст все время пробивается гомосексуальность. Конечно, Андре Жид в начале ХХ века сумел не выйти за пределы целомудренности. Все рассказано весьма деликатно, без пошлости. Но эта тема явственно важна автору.
Удивительно едко пишет Жид о писателях и журналистско-издательских окололитературных кругах... Тут он напомнил мне Джойса и одновременно с тем Моэма. Не жаловали знаменитые писатели своих современников. :) И даже Томасу Гарди снова немного досталось...
В общем, не хотелось бы мне жить и работать в мире, описанном Андре Жидом. Совсем в нем нет надежды быть счастливым. Ни женщине, ни мужчине, ни ребенку, ни старику.
А жить без надежды так непросто...
Книга прочитана в рамках флэшмоба 2013. Флэшмоб 2013
Большое спасибо за рекомендацию innashpitzberg
Уууууууф!
Ну и книга со мной произошла!
Предыстория. Пришла из отпуска на работу и обнаружила на рабочем столе "Фальшивомонетчиков". Я уже давно знаю: жизнь сама решает, когда и в какие книги мне погружаться, вот. И ещё знаю, что книга - такая таблеточка, которая позволят нам забираться на самые высокие горы и погружаться в самые неизведанные глубины.
Как это, говорите, называется? Модернизм? Когда происходит копание во внутренних мирах. Вот что я люблю.
О чём роман "Фальшивомонетчики"? В том числе и о написании романа... "Фальшивомонетчики")
Эдуард, романист. Повествование отнюдь не беспристрастного рассказчика периодически прерывается дневником Эдуарда, романиста. Анализ собственного внутреннего мира и изучение окружающих. Зарисовки будущего романа. По сырой краске, по свежим впечатлениям. Посмотреть на мир глазами романиста, что может быть интересней? Это же как смотреть на небо глазами меня) Романист экспериментирует. Романист любопытен. Романист никогда не утратит интереса к жизни. Никогда он не удовлетворит своего любопытства. Хорошо быть романистом! Завидую я им чёрной завистью, вот что.
Сквозь тьму самых разных человек прошла я за эти дни затворничества наедине с книгой, во многих узнала себя, ведь зачем ещё нам другие люди: познавать через них себя. Довольно чёткая черта проведена между пошляками и кланом хороших. Красавчики хорошие, в свою очередь, делятся на окрепших и неокрепших. Можешь попробовать скатиться в пропасть, главное суметь выбраться, говорит Эдуард Бернару. Пошлость и фальшь предпочитает действовать невинными чистыми ручками, завладеть незапятнанными душами, хитрит и извивается как червяк. Чистота и искренность, не умеет, не желает извиваться, идёт прямо и с высоко поднятой головой или, кто ещё неокреп, позволяет себя втянуть в болото, не умея увиливать. Эх, те что послабже так нуждаются в тех, что посильнее!
Искренние души здесь так трогательно тянутся друг к другу.
Любовь здесь внетелесная и вневозрастная.
Чувства здесь задушуберущие, слёзы сука заразительные.
Женщины здесь ангелы, парящие над приземлёнными душами обидчиков.
Арман здесь великолепен - чувствую себя его жалкой копией. Такая же раздвоенность, когда одна часть смеётся над страданиями другой и издевается над счастьем и над причинами оного.
Так о чём "Фальшивомонетчики"? Для моей дурной башки, которая, к своему несчастью, понимает, что она дурная, было бы неплохо сразу броситься перечитывать, но я слишком тороплюсь попасть под воздействие следующей таблеточки. Мсье Жид, мы с вами не прощаемся.
P. S. Боюсь узнавать информацию об авторе, вдруг его дружеское отношение к женщинам и возвышенно-духовное влечение между мужчинами объясняется всего лишь тем, что он... манера не заканчивать фразы перенята мною, по-видимому, у госпожи Ведель.
Не могу понять, чем же мне понравилась эта книга. Тот случай, когда формат романа "не мой" (...все эти нежные юноши, романы воспитания, семейные тайны...), а все-таки - любовь с первых строк. И дело не в стиле или языке. Например, Тесей того же Жида показался ужасно скучным и блеклым по сравнению с оригинальным мифом.
И все же, есть что-то в этой книге. То, как автор нет-нет и мелькнет на страницах собственной истории. То, как намекает на роман в романе, который, собственно, и оказывается этим самым романом (метароман - вот, нашла подходящий термин), какой-то выверт, как на картинках с геометрическими иллюзиями. В итоге то, что показалось бы скучным, неподъемным и никому ненужным исследованием одной отдельно взятой истории превращается (по крайней мере, в моем восприятии) в нечто более изящное и воздушное. Люблю авторов, которые ломают чужие и собственные рамки.
Игра в классики