Роман «Пожиратели звезд» представляет собой латиноамериканский вариант легенды о Фаусте. Вот только свою душу, в существование которой он не уверен, диктатор предлагает… стареющему циркачу. Власть, наркотики, пули, смерть и бесконечная пронзительность потерянной любви – на таком фоне разворачиваются события романа.
Публика уже не та, что раньше. Она утратила веру. Люди стали слишком циничны, им не хватает невинности, души.
Нет ничего опаснее этих пожирателей звёзд, если они вовремя не получат своей дозы.
Его дарование заключалось в том, чтобы говорить, а не в том, чтобы слушать, и неважно было, к кому конкретно он при этом обращается.
В Нью-Йорке есть музей Метрополитен, Музей современного искусства, музей Гуггенхейма - там-то нетрудно утолить духовную жажду. Но здесь единственным прибежищем были церкви - хоть какой-то суррогат искусства.
Настоящая работа идёт в других местах: в правительстве, полиции или армии. Вот там одарённый человек может и в самом деле чего-то достичь, добиться всеобщего уважения и почтения.
Добрые унаследуют небо, а злые - землю.
- Если бы кто-нибудь спросил, чем можно больше всего угодить Дьяволу, что бы вы ответили?Старый священник долго размышлял. Потом покачал головой.- Не знаю, - сказал он, - Ему всё нравится. Всё, что мы делаем. Да: он любит всё, что мы делаем. Любит нищету, болезни, любит людей, которые стоят у власти. Их он очень любит.- Но всё-таки должны же ему какие-то вещи нравиться больше других?- Я же сказал тебе: инцест - зло, - проговорил старик. - За это отправляются в Ад.Инцест - знак того, что Дьявол любит это создание. А ещё зло - сжигать церкви и убивать священников, как это делали в Америке во времена моей молодости.
Любить или быть любимым - к несчастью.
Чувственность - от Дьявола.
Он любил обезьян. Большая часть людей видит в них нечто человеческое. Но сам он считал, что гораздо ближе к истине традиционное представление местных племён, согласно которым обезьяны и козлы были излюбленными созданиями Тапотулана, бога Ада.
Продать тело и душу - недостаточно, самое трудное - получить за это плату.
Художник, чтобы его заметили, вынужден постоянно изобретать, новые трюки; в Америке культура настолько богата, таланты и созидатели столь многочисленны, что все они в той или иной мере вынуждены «стоять на голове» – изобретать зрелищный номер, для того чтобы привлечь к себе внимание.
...он помог им жить. Нет, жилось им, конечно, не лучше, чем прежде, но благодаря ему им лучше мечталось: он открыл их мечтам дорогу в будущее.
Революция, не смеющая пролить кровь женщин и детей, обречена на провал. Этой революции не хватает идеала.
Дикари племени симба пленных - и белых, и черных -пытали, а потом съедали. Немцы делали из них мыло. Вся разница между "варварами" симба и "цивилизованными" немцами и заключается в этом мыле. Потребность в опрятности - признак культуры.
Никому ещё никогда не удавалось продать свою душу, милейший. Спроса нет.
Правда о сделке Фауста и обо всех нас - мы ведь так стараемся и, с позволения сказать, в лепешку разбиваемся в поисках покупателя на этот товар, - так вот: правда - увы!- заключается в том, что нет Дьявола способного купить нашу душу...
Враги воображали, что оскорбляют его, называя так, они считали, что слова «пожиратель звезд» звучат обидно и унизительно, но сами-то беспрестанно себя одурманивают, хотя и не едят ни колы, ни мескаля. Одурманивают всякими красивыми выдумками о себе, своем таланте, о людях; одурманивают тем, что называют «цивилизацией», домами культуры, одурманивают излишком американских военных материалов, которыми усыпали уже всю землю, а теперь отправляют их в небо – вертеться вокруг Луны в поисках все новых мест, куда можно свалить все эти отбросы. Они наркоманы куда хуже индейцев и точно так же не могут обойтись без наркотиков, а в своих видениях являются сами себе – всемогущими владыками вселенной.
Долго еще черным или желтокожим генералам в танках, дворцах, возле пулеметов предстоит повторять урок, заданный учителями. Долго еще они – от Конго до Вьетнама – будут свято блюсти самые мрачные обычаи «цивилизованных» людей: вешать, пытать, угнетать во имя свободы, прогресса и веры. Чтобы вырвать «дикарей» из лап колонизаторов, требуется все-таки что-то другое – уж никак не эта «независимость».
Барон всегда с сомнением относился к лживой теории Дарвина, согласно которой человек ведет свое происхождение от обезьяны; достаточно вспомнить некоторые моменты новейшей истории, задуматься о существовании атомного оружия, газовых камер и Хосе Альмайо, чтобы немедленно прийти к выводу о том, что теория эта смехотворна и оскорбительна по отношению к обезьянам, да к тому же является очередной подсунутой человечеству пустой надеждой.
Человек не входит в состав царства животных, и не стоит строить иллюзий по этому поводу.